Спускаться по лестнице оказалось нелегко: руки и ноги Меркуда не желали слушаться. В этот миг Тор увидел Элиссу, которая направлялась в отведенные ей покои. Ее сопровождала целая толпа придворных; ближе всех держался капитан Херек, который что-то тихо ей объяснял. Увидев лекаря, они расступились, пропуская его вперед.

Догнав Элиссу, Тор остановился и посмотрел на нее. Он знал, что смотрит на нее глазами Меркуда, что она видит перед собой измученного старика, но слова не шли у него с губ. Стражники удивленно переглядывались. Происходило что-то странное.

Элисса первой нарушила молчание.

— Это твоя вина, — в ее голосе не было ни жалости, ни сострадания.

В голове у Тора стоял туман. Даже его силы и мастерства было недостаточно, чтобы заставлять чужое тело повиноваться: это требовало еще и запредельной сосредоточенности. Но старик велел ему не задерживаться. Времени оставалось все меньше. Наверно, сейчас он даже не сможет как следует разговаривать… но как уйти, даже не попытавшись успокоить Элиссу? Главное — не сболтнуть лишнего. И без того Херек уже посматривает на него с подозрением.

Наконец Тор нашел в себе силы заговорить.

— Найди Саллементро, Элисса…

Это было так странно — произносить слова мягким голосом Меркуда.

— …Он — один из Паладинов.

Стражники двинулись дальше, уводя Элиссу. В последний миг она обернулась, выглянула из-за их широких плеч, и Тор послал ей воздушный поцелуй.

Странно, подумал Херек, который остался с лекарем.

С вами все в порядке, сударь? — спросил он. Старик улыбнулся очень лукаво, одними уголками губ.

— Нет, Херек. Сегодня со мной явно что-то неладно. Но… спасибо за беспокойство. Телега готова?

— Да, почтенный. Все, как вы велели. Спасибо тебе. Ты славный человек, Херек.

— Мне надо кое-что вам сказать, почтенный Меркуд Пока мы не доложили королю, но сейчас я как раз направляюсь к нему. У меня дурные вести.

— Говори.

— Вчера вечером сбежал Гот. Мои люди ищут его… и непременно найдут.

Тору вдруг показалось, будто его нагнал один из камней Джода. Что будет с Элиссой? Он закашлялся: от гнева, обиды и страха перехватило дыхание. Но их тут же смыло иное чувство — отчаяние. Его собственное, не Меркуда.

— Девушка знает? — резко спросил он.

— Пока нет, почтенный. Первым об этом должен узнать Его величество. Я говорю вам об этом только потому, что знаю о вашем участии в этом деле и о том, что вы нас сейчас покидаете.

«И больше не вернетесь», мысленно добавил он, глядя, как старый лекарь привалился к стене.

— Обещай, что будешь ее защищать, Херек. И обязательно найди Гота!

Капитан кивнул.

— Клянусь, сударь. Я выполню обе ваши просьбы.

То и дело спотыкаясь, Тор побрел дальше, пока дворцовые ворота не остались позади. Казалось, Дворец внезапно опустел, обезлюдел — исчез даже запах еды. Но Тор был рад тишине.

Он заметил телегу и то, что на ней лежало. Его собственное тело, завернутое в муслин, сквозь который уже проступила кровь. Несколько мгновений Тор разглядывал этот сверток, затем, собравшись с силами, забрался на козлы и взял поводья. Лошади, которые все это время терпеливо ждали, начали переминаться с ноги на ногу.

Над головой послышался шум, и Тор посмотрел вверх. Как и следовало ожидать, Клут был готов стать его провожатым.

«Это ты?» — как обычно, осторожный голос сокола раздавался у него в голове.

«Я с тобой, Клут».

Негромкий окрик-и лошади зашагали вперед. Началось неспешное путешествие в Великий Лес, к месту последнего упокоения Меркуда.

Великий Лес снова пришел на помощь. Благодаря его волшебству драгоценный груз был доставлен в Сердце Лесов меньше, чем за день.

Праведная отшельница Арабелла смотрела, как старик, который называл себя Меркудом, слезает с телеги, а затем он чуть не упал ей в ноги.

— Я здесь, как было приказано… — отшельница знала, что голосом Меркуда говорит Тор. — Его… мое тело в телеге.

— Ты быстро добрался.

— Мне сказали, что время — наш враг.

— Значит, не будем терять ни мгновенья. Помоги мне отнести твое тело на поляну.

— Боюсь, это станет последним, что совершит Меркуд на этой земле, — устало заметил Тор.

Они сняли с телеги остывающее тело Тора и положили его на землю, затем, не произнося ни слова, сняли с него саван. При виде зияющей раны на лбу юноши, из которой все еще медленно сочилась кровь, Арабелла поморщилась. Несомненно, именно эта рана оказалась смертельной. Праведница коснулась запястья старика, чтобы успокоить его… конечно, не Меркуда, а Тора. Она даже не могла представить, насколько мерзко он себя чувствует. Еле дышит…

— Время, — напомнила женщина.

— Я знаю, — Тор взял ее руку, поцеловал и шепотом добавил: — Спасибо.

Арабелла наблюдала, как Меркуд с трудом ложится подле тела своего ученика.

— Прощай, — вот и все, что он сказал, прежде чем закрыть глаза. И во второй раз за этот день Тор убрал все барьеры и завесы, открылся и дал волю своей силе.

Летучие огоньки, мелькая, уже собирались вокруг лежащих на земле людей и склонившейся над ними женщины, тихое пение понемногу наполняло тишину леса. Дармуд Корил тоже был здесь. Мощь — безграничная, ошеломляющая, немыслимая — витала в воздухе.

Арабелла больше не смотрела на Меркуда. Теперь ее взгляд был прикован к разбитому, окровавленному лицу юноши. Вперившись в его когда-то прекрасные темно-голубые глаза, она ожидала знака. Отшельница была терпелива, но ничего не могла поделать с беспокойством. Эта затея была опасной с самого начала и сопряжена с такими трудностями, что праведница даже не смела о них думать. Сейчас наступил решающий момент. Она сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони; странно, но боль помогла успокоиться.

Внезапно она услышала звук — словно воздух вокруг нее вздохнул. Меркуд… Дело сделано. Старик до конца исполнил свой долг, он сделал все, что потребовал от него Сонм, направивший его на поиски Триединого. Праведница вновь посмотрела в его сторону… и ахнула. Там, где только что лежало тело, осталась лишь груда мятой одежды и кучка пыли, которую уже уносил ветерок.

Великий Меркуд ушел. Но Арабелла знала, что на самом деле он умер много часов назад, когда его дух вошел в тело Тора, чтобы принять за него наказание. Старик испустил последний вздох в теле другого человека.

Арабелла снова посмотрела на юношу. Потом опустила веки и стала молиться. А когда открыла глаза, ее охватила радость. В прекрасных глазах Торкина Гинта снова загоралась жизнь.