факт, что ты богат. Я знаю, что это моя собственная проблема. Это не относится к тебе, но обычно мне не нравятся богатые люди. Ты груб. Ты был груб — одно и то же, на мой взгляд. Ты угрюмый. Хмурый. Ты уже знаешь, что я считала твои улыбки. Ты никогда не улыбался! Никогда. Это очень важно для меня. Я люблю улыбаться, смеяться. Мне нравится, когда люди улыбаются мне, смеются вместе со мной.

Теперь, когда она набрала обороты, ее голос медленно повышался. Я вскинул бровь, но она не заметила, потому что лишь время от времени встречала мой взгляд. Она была занята своими мыслями, тяжело дышала, ее лоб был весь в складках, когда она перечисляла все причины, по которым я ей не нравлюсь.

— Теперь я улыбаюсь, — сказал я, прежде чем она смогла продолжить. Она на мгновение встретилась с моими глазами.

— Не перебивай.

На этот раз я не стал скрывать улыбку.

— Я прошу прощения. Продолжай, пожалуйста.

— Ты не улыбаешься. Ты не разговаривал в самом начале, не говоря уже о том, чтобы улыбаться! Что за человек, который не разговаривает? Ты каждый день помогал в кофейне, каждый вечер заезжал за мной, но при этом почти не разговаривал. Если ты хотел попробовать быть со мной, то у тебя это плохо получалось.

— Я сказал тебе, что пытался держаться подальше, чтобы ты могла…

— Я сказала: не перебивай. Ты никогда не делаешь мне комплиментов. Это всегда «Ты выглядишь усталой, ты выглядишь так-то, ты выглядишь сяк-то».

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал. Ты обычно усталая, но, несмотря на это, красивая.

Она шлепнула меня по груди, затем оставила руку там, где она была, положив ладонь прямо на мое сердце.

— Видишь! Ты даже не можешь сделать мне комплимент, чтобы спасти свою жизнь. Ты слишком много хмуришься.

Она остановилась и, казалось, задумалась.

— Ты уже сказала это. Что еще у тебя есть? — спросил я.

— Я думаю.

Я поднял руку и заправил прядь волос ей за ухо, кончики пальцев задержались на коже ее шеи и плеч.

— Ты для меня дороже всего на свете, Роуз.

Она задрожала.

— Ты — все эти вещи. Ты — то, что я сказала, — прошептала она.

— Я могу измениться ради тебя. Я изменился ради тебя.

— Я не должна хотеть тебя. Я не должна хотеть нас.

— Ты не должна, но все равно хочешь.

Она положила другую руку мне на грудь, держась за лацканы моего пиджака.

— Ты изменился, и я люблю тебя, несмотря на все то, что мне в тебе не нравится. Возможно, я люблю тебя больше из-за них. Я не знаю. Мне нравится, когда ты хмуришься на меня без всякой причины. Меня это так забавляет. Я сошла с ума. Мне нравится заставлять тебя хмуриться.

— Обычно у меня есть веская причина.

— Да, ты продолжаешь так думать. Иногда ты можешь быть милым — таким милым и заботливым. Если бы не твоя помощь перед открытием, «За углом» не стал бы моей реальностью, а ты мне тогда даже не нравилась.

— Мне кажется, я уже понял, что я тебе не нравился.

— Ты приносишь мне цветы каждый понедельник, просто чтобы я не пользовалась поддельными пластмассовыми. Ты даришь мне красивые настоящие розы, а потом ведешь себя неловко из-за этого. Я люблю цветы. Ты знаешь, что я люблю цветы.

— Я знаю. Я всегда буду приносить их тебе. — На этот раз я поднял руку, чтобы поймать слезу, упавшую из ее глаза. — Скажи мне. Что еще?

— Я скажу. Я не хочу, чтобы их приносил флорист — ты должен принести их сам.

— Договорились. Что еще?

— Мне нравится, что ты теперь разговариваешь со Стивом. Мне нравится, что ты присоединяешься к нашему с Рэймондом разговору, а не дуешься в одиночестве.

— Я не дуюсь.

— Дуешься, но это нормально, потому что я тоже нахожу это забавным. — Она погладила мой галстук, несколько раз проведя рукой вверх и вниз. Затем ее пальцы схватили мою рубашку. — А когда я болела, ты держал меня за лодыжку. Ты хоть понимаешь, как глупо это звучит? Но почему-то это самая милая и романтичная вещь, которую кто-то когда-либо делал для меня. Ты не оставлял меня одну ни на секунду. Я не думаю, что смогла бы пройти через все это в одиночку. Ты всегда был рядом со мной на каждом шагу, и ты заставил меня полюбить тебя. Теперь я не могу вернуться к началу, и в этом нет твоей вины. Я не собираюсь разводиться с тобой.

— Хорошо.

Я зажал ее голову между ладонями и поцеловал в лоб.

— Хорошо?

— Ты привела хороший аргумент.

— Не смейся надо мной, Джек. Я не в настроении.

— Я бы не посмел.

Казалось, она не знала, что именно сказать, поэтому я взял все в свои руки.

— Ты не помнишь, как познакомилась со мной, но я помню это, Роуз. Ты даже не взглянула на меня, когда Гэри нас познакомил. Потом мы поднялись в офис твоего дяди, и я даже не думал об этом, о тебе. Встреча закончилась, и когда я спустился и увидел тебя с этим чертовым щенком на кухне, смеющуюся, танцующую, я не мог отвести от тебя глаз. Я не мог сдвинуться с места. Потом пришел Джошуа. То, как ты обняла его, как ты смотрела на него, как ты улыбнулась ему — это отличалось от всех других улыбок, которые ты дарила всем остальным, кто тебя приветствовал, и я заревновал. На секунду мне захотелось, чтобы ты так смотрела именно на меня… как будто он был самым важным человеком в твоей жизни. Но его больше интересовали другие люди. Мне было плевать на него. Он не был тем парнем, которого я бы представлял рядом с тобой. — Я погладил ее волосы и снова поцеловал в лоб. Я не знал, как не сделать этого, когда она была в моих объятиях, как сейчас.

— Ты бы представлял себя рядом со мной, я думаю. Что же тогда произошло? — спросила она, с любопытством заглядывая мне в глаза.

— Нет. Если бы я смог отпустить тебя, я бы хотел, чтобы у тебя был кто-то лучше меня. Тогда я ничего не сделал. Мне было интересно, конечно, и, если бы у тебя не было парня, я бы рискнул, но у тебя был он, поэтому я не стал долго раздумывать. Ты все равно не в моем вкусе.

— Ох уж эти твои комплименты, я живу ради них. Ты