Хэрриот воспользовался тем, что Эспер отвлекся, и бросился вперед.

Копье Эспера ударило в щит с такой силой, что застряло в нем, рыцаря развернуло, Эспер выпустил древко копья и вытащил топор и кинжал. Хэрриот потерял равновесие, ему мешал щит с застрявшим в нем копьем, и ему пришлось поднять меч, чтобы защититься от возможной атаки противника.

Однако он опоздал, Эспер ударил в его щит на уровне пояса, и Хэрриот с глухим лязгом упал на спину.

Эспер ударил его по шлему обухом топора, и он зазвенел, словно колокол. Эспер нанес еще один удар, а потом прикончил рыцаря ударом кинжала.

Задыхающийся лесничий огляделся.

Вейкс поднимался на ноги чуть дальше по склону холма.

Греффин погрузил окровавленный клюв в живот рыцаря Мамреса.

Далеко внизу он увидел, как Фенд и ваирвульф приближаются к Винне, Лешье и Эхоку.

— Пожалуйста, пусть я буду прав, — сказал Эспер, но у него не осталось времени для сомнений, поскольку вейкс двинулся к нему.

Эспер сделал то, что планировал, единственное, что он мог сделать.

Он изо всех сил побежал к своей лошади. Оглянувшись, Эспер увидел, что сефри постепенно догоняет его, несмотря на раненую ногу и льющуюся кровь.

Эспер добежал до лошади, вскочил седло и тряхнул поводьями. Сефри хрипло закричал и прыгнул вперед, приземлился на раненую ногу, и она подогнулась. Тогда сефри швырнул в Эспера свой волшебный меч. Клинок пролетел у него над головой и вонзился в молоденькую сосну.

А потом расстояние между ними стало увеличиваться, и вскоре вейкс остался далеко позади.

Эспер не останавливался и не сбавлял скорости даже после заката — он понимал, что отстает по меньшей мере на полторы лиги.

ГЛАВА 9

ТАЙНИК

Когда боль от удара ножом утихла и она перестала ощущать свое тело, Энни некоторое время ничего не понимала, поток подхватил ее и понес, и она даже не помышляла о сопротивлении. Она позволила потоку ее нести, понимая, что это такое — Энни не раз видела, как жизнь людей утекают в его темные воды.

На миг ей показалось, что она готова, но потом из самой сердцевины ее существа начала подниматься восхитительная темная ярость. И тут до нее дошло, что оставшаяся часть ее существа не способна нанести удар своему убийце сквозь зазубренную стену смерти, ибо познала очевидную истину: без тела в землях судьбы невозможно осуществить свои желания.

Это была смерть. Вот почему ее обещание привело к союзу с теми, кто ушел уже давно — чтобы ярость и цель вновь обрели тело.

А теперь все потеряно, все стало невозможным, и другого шанса больше не будет.

Она чувствовала, как уменьшается и растворяется, и понимала, что со временем само место, откуда она наблюдала за собой, исчезнет. Это было нечестно; это ее владения, ее королевство. Она уже почти взяла его под контроль, и теперь оно ее пожирает. И то, что оно выплюнет, будет атаковать сны других, и будет ими использовано — скорее всего, этим человеком станет Хесперо.

Она уловила обрывки песни, а когда попыталась сосредоточить на ней свое внимание, музыка стала громче, и ей захотелось открыть рот и присоединиться к странному пению.

Почему-то это вызвало и ней невероятный страх.

Она вдруг увидела свет в воде и услышала знакомый голос так, словно он раздавался в соседней комнате. Потом что-то ее поймало и потянуло к себе, и в ее мысли ворвались голоса, как во время кошмаров. Сначала она подумала, что это конец, что она сливается с рекой, но потом поняла, что мыслит только двумя голосами.

Затем сформировалось место и лицо.

Ей потребовалось всего несколько мгновений.

— Остра?

— Это я, Энни, — сказала ее подруга. — Ты уже некоторое время здесь, но почему-то не слышишь меня.

— Где мы?

Свет немного усилился, сплетая паутинный узор из крошечных волокнистых корней, болтающихся вокруг темной дыры. Теперь она немного лучше видела Остру и поняла, что они в каменном склепе.

— Это склеп, — пробормотала она. — Тот, что мы нашли, когда были еще совсем детьми. Склеп Виргеньи.

— В самом деле? — спросила Остра, казалось, ее что-то смущает. — А мне это место напоминает чрево Мефитис, где мы прятались от мужчин, которые напали на монастырь. Смотри, свет проникает сквозь туннель.

Энни ощутила покалывание и потянулась через склеп.

— Возьми меня за руку, Остра.

Она протянула руку, но вместо знакомых пальцев подруги Энни ощутила лишь пустоту.

Остра кивнула.

— Я уже пыталась тебе разбудить.

— Остра, что ты делала перед тем, как пришла в себя здесь?

— Я была с Казио, — ответила Остра. — Меня ранили, началось сражение. Я пыталась заснуть, а потом мне вдруг показалось, что мое тело словно вспороло изнутри. — Она огляделась. — Мы мертвы, да?

— Я должна была умереть, — сказала Энни. — Хесперо… он ударил меня ножом в сердце, так мне кажется. — Она попыталась прикоснуться к тому месту, куда вошел нож, но обнаружила, что оно столь же бесплотно, как рука Остры. — Но ты лишь спала. Почему же ты оказалась здесь?

— А это то же самое место, куда мы попали, когда были в хорде? В другой мир Вер?

— Я так не думаю, во всяком случае, это не совсем так. Иначе Хесперо, мне кажется — или кто-то другой — сумел бы меня найти. Я полагаю, мы оказались в какой-то ловушке, или… — Она замолчала, поскольку ее посетило откровение.

— Остра, — продолжала Энни, — ты прошла по тому же священному пути, что и я.

— Я думала об этом, — сказала Остра. — Был еще священник, который делал со мной страшные вещи, и я…

— Я помню, — сказала Энни. — Я там была. Я тебя искала.

— Святые, — выдохнула Остра. — Ты там была. Я совсем забыла. И что это значит?

— Не знаю, — ответила Энни. — Может быть, я мертва, но какая-то моя часть некоторое время будет жить в тебе. Может быть, вся моя сила перешла к тебе, и ты не выдержала. Прости, Остра.

— Почему ты меня отослала? — спросила Остра.

— Я видела, что ты и Казио умрете, если останетесь со мной, — Перед ее мысленным взором промелькнуло видение, и она его узнала. — Святые, вы оба должны были погибнуть