Согласившись, мы стали ждать. А между тем у кассы, где мы стояли, стал собираться народ, чтобы задать продавцу свои вопросы. И как только женщина вернулась со склада, неся в руках нашу табуретку, муж совершенно неожиданно начал кричать так, что все стоящие вокруг люди, включая вернувшегося продавца, чуть не подскочили на месте.

– Олеся, почему ты до сих пор не подстригла Артёма? Чего ты ждешь? Или ты хочешь, чтобы у ребёнка вши завелись?

– Что ты кричишь! – цыкнула я на мужа. – Люди же кругом!

– А что мне ещё остаётся делать, если ты за ребёнком не следишь! – продолжал орать муж.

Покупатели начали аккуратно отодвигаться от нас, а продавец, не шевелясь, стояла на месте, не зная, как ей быть дальше.

– Для начала, не нужно устраивать скандал в людном месте! – приглушённым голосом продолжала отвечать я мужу. – Неужели ты не мог подождать до дома?

– А почему я должен ждать? – снова закричал муж. – В отличие от тебя, я всегда забочусь о своём ребёнке, а не только тогда, когда мы находимся дома!

– Но если ты, действительно, хочешь позаботиться о своём ребёнке, то постарайся не делать его свидетелем скандала, в который ты всех нас сейчас втягиваешь! – прошептала я в ответ.

И прежде чем муж выпустил из своего рта новую порцию гнева и оскорблений, я обратилась к ошарашенному продавцу с просьбой отдать нам табуретку. Не говоря ни слова, женщина передала мне покупку, после чего я, сопровождаемая пристальными взглядами многочисленных покупателей, поспешила выйти вместе с детьми из магазина.

И едва мы оказались на безлюдной улице, как весь пыл мужа утих, и он беззаботной походкой пошёл в сторону дома, словно ничего только что не было.

И что мне стоило делать в этой ситуации? Как я могла заставить мужа не устраивать истерики при посторонних людях? Ведь желая опозорить меня, он позорил и себя тоже. Но ревность, гнев и ненависть настолько сильно въелись в его нутро, что напрочь заглушили собой все доводы разума. С Андреем было бесполезно разговаривать. Бесполезно было что-то объяснять. Он слушал только себя и поступал, следуя лишь своей извращённой логике, не позволявшей ему видеть реальную картину происходящего. И нам с детьми оставалось лишь терпеть эти психические припадки Андрея, поскольку иной альтернативы в обозримом будущем я не видела.

Став старше, я растеряла весь свой девичий запал, вконец измучившись в борьбе за выживание. Все мои желания притупились, а мечты о разводе я воспринимала как утопию, которой никогда не суждено сбыться. Мне стало безразличным моё будущее, и потому я перестала бороться за собственную свободу. Я жила сегодняшним днём, не желая заглядывать в будущее, так как мой жизненный опыт подсказывал, что ничего хорошего грядущий день дать мне не может. Именно поэтому я просто волокла на себе это крест, который кто-то и когда-то вручил мне, и надеялась лишь на то, что конец моего пути уже близок. И потому с отчаянием обречённого на казнь я шла по жизни, не заботясь о том, куда и к чему приведёт меня этот путь.

Когда после окончания декретного отпуска я снова вышла на работу, то мне пришлось по новой доказывать начальству, что я – достойный сотрудник, и, несмотря на наличие двоих детей, вполне способна конкурировать своими деловыми качествами с коллегами мужского пола. Прошёл не один месяц, пока снисходительно-высокомерное отношение к моей особе не сменилось уважением и доверием. Возможно, из-за этого в чём-то пострадали мои дети, так как я не успевала посещать утренники у Артёма в детском саду и практически не помогала в учёбе Алёне. Но я старалась хотя бы иногда радовать своих детей совместными походами в кино и прогулками в парк, чтением вслух сказок на ночь и добрыми словами о своей любви к ним.

Но преимущество я всё же отдавала работе, ведь от моего дохода зависело благосостояние нашей семьи. Поэтому у нас в холодильнике имелся запас полуфабрикатов, которыми мы порой ужинали в те дни, когда у меня не было ни сил ни времени приготовить полноценный ужин. Но даже эти нехитрые блюда Андрей был не в состоянии приготовить сам. И вот сейчас мне вспомнился один такой вечер, который наглядно показывает, как сильно обленился мой муж, и как тяжело приходилось мне справляться со всеми этими трудностями.

В тот день я приползла домой в половине десятого вечера. У дочери в школе было родительское собрание, и поэтому сразу после окончания рабочего дня я сломя голову помчалась в школу.

Классная руководительница Алёны была крайне неприятной особой, очень сильно напоминающей Долорес Амбридж из кинофильма «Гарри Поттер и Орден Феникса». Только вот героиня Джоан Роулинг была одета гораздо лучше и не страдала косоглазием, как учительница Алёны. Я даже не знаю, как её вообще приняли на работу. Ведь должны же быть какие-то медицинские ограничения для работы с малолетними детьми, потому что даже нам, взрослым людям, всегда было сложно разговаривать с этой женщиной, так как было непонятно, куда она смотрит и к кому обращается. А уж каким образом дети в этом разбирались – уму неведомо.

Правда, дочь сообщила мне по секрету, что малыши её ужасно боятся, и случайно встретив в коридоре, начинают плакать.

В общем, в тот день в обществе этой неприятной особы мне пришлось провести более двух часов, выслушивая её недовольство в адрес своих учеников.

В итоге, голодная и усталая, я заявилась домой, где меня сразу же встретил муж. И не позволив мне даже разуться, спросил:

– А что у нас сегодня на ужин?

– Разве ты ещё не поел? – удивлённо поинтересовалась я.

– Нет, я ждал тебя, – простодушно ответил Андрей.

– Прости, а во сколько ты сегодня пришёл с работы?

– В половине восьмого, как всегда. А что? – не замечая подвоха, произнёс муж.

– И целых два часа ты сидел голодный, дожидаясь моего возвращения, чтобы я приготовила тебе ужин?

– Да, я не хотел ужинать один.

– Но почему за это время ты сам ничего не приготовил, чтобы мы могли поесть вместе?

– Я подумал, что тебе самой захочется приготовить для меня ужин, – включая режим дурачка, ответил муж.

– Конечно, – не выдержала я. – Я просто горю желанием после тяжёлого рабочего дня и трепания нервов на родительском собрании в половине десятого вечера встать у плиты и стоять там ещё целый час лишь для того, чтобы приготовить своему мужу ужин! Ведь мне так нравится каждое утро вставать в шесть утра, готовить всем