– А мы победили в той войне? – спросил Фрэнки.

– В войне не бывает победителей, милый. Люди только думают, что победили.

Два дня спустя они прибыли в Тоскану и поселились в просторном сельском доме на окраине старинного города Ангьяри, обнесенного стеной. Дом стоял на вершине поросшего лесом холма, из окон открывался великолепный вид на долину, а воздух, напоенный ароматами кипарисов, сосен и душистых трав, вновь возвращал Родди к тем временам, когда он скитался в итальянских горах. Он вспоминал жуткие ночи, проведенные в лесу, пещеру, где прятался днем, сладковатый смрад хлева и запах масляных ламп.

Родди с нетерпением ждал встречи с теми самыми contadini – жившими на отшибе крестьянами, что укрывали его от немцев. Все эти годы он не уставал благодарить родственников Патти и друзей в Италии, так сказать, в натуральной форме – регулярно отсылал им новые шины для автомобилей, добротную одежду. Бартолини знают об их приезде, а Родди привез им подарки от Анджело, старого Сальви и его детей. Когда к Родди присоединится английская часть семьи, в доме Бартолини состоится большой праздник.

Родди волнуется, как перенесут дорогу мать и Арчи, когда появится Элла и появится ли вообще. Он не виделся с ней с тех самых пор, когда Клэр была еще малышкой, а Родди ненадолго заскочил в Ред-хаус перед возвращением домой. Элла ему теперь практически незнакомая женщина. Она даже не прилетела на свадьбу – признаться, его это задело. В редких письмах к Родди она писала только о Клэр, ни словом не упоминая о своих творческих достижениях и громком имени. Элла для него почти как сестра… Ну ничего, у них найдется время вновь сблизиться и поговорить. Будет просто замечательно, если Патти и Кэтлин понравятся Элле и они все станут одной большой семьей.

Элла всегда держала дистанцию, была одиночкой. В семью она попала благодаря доброте деда и матери Родди. Вот и теперь у нее нет никого, кроме Клэр, и только Родди с его семьей она может считать родственниками. Хочется верить, Эллу уже не пугает идея общей встречи. Родди не слишком хорошо разбирается в живописи, однако эти места дали миру немало знаменитых художников, а недалеко от Ангьяри появился на свет сам великий Микеланджело. Родди порадуется, если всем будет здесь так же уютно и хорошо, как ему.

* * *

Селеста изумленно разглядывала виллу «Коллина», словно сошедшую с открытки: золотисто-желтый камень, разрисованные ставни, крыша из волнистой черепицы терракотового цвета. Дом с изящными башенками величественно стоит на холме, отделенный от окружающего леса оливковой рощицей, к нему ведет удобная подъездная дорожка. Умеет же Родди выбрать самое красивое место!

Селеста и Арчи пообедали в Ангьяри на Пьяцца-Бальдаччи, полюбовались высокими стенами средневековых улочек, прекрасными старинными зданиями. Местный колорит с лихвой оправдывал долгое путешествие, хотя жара и слишком сухой воздух – не то, к чему привыкла Селеста.

Они как будто очутились в сказке. Кажется, вот сейчас мужчины в камзолах и чулках выскочат на мощенный камнем двор и начнут сражаться на шпагах, а на балкон выйдет Джульетта, ожидая своего Ромео.

Распаковав вещи в уютной спальне, где стояло зеркало в невероятно красивой позолоченной раме, Селеста присоединилась к остальным членам семьи, которые сидели в теньке и потягивали вино, наблюдая, как солнце медленно клонится к горизонту.

Фрэнки и Тина играли на лужайке, разбитой на склоне холма. Фрэнки – темноволосый, худой и долговязый, на зубах – скобки. Ничуть не похож на Родди. Зато уже ясно, что Тина с ее рыжими кудрями – в маму и бабушку – вырастет настоящей красавицей. Фрэнки кого-то неуловимо напоминает Селесте, но кого именно, она пока не может вспомнить. Оба, и мальчик, и девочка, – воспитанные, живые ребятишки, гордость родителей. Селеста постарается провести с внуками как можно больше времени и будет безбожно их баловать.

Ну и странная они компания! Арчи сидел на солнышке с какой-то исторической книгой и наслаждался теплом; Кэтлин вязала, а Патти бегала туда-сюда, объясняя экономке и прислуге, что к ужину при свечах, который накроют на террасе, ожидаются еще гости.

Как все они будут ладить целых три недели? Этот отпуск – самый длинный в жизни Селесты, однако места здесь более чем достаточно, никто никому не станет мешать.

Кэтлин упомянула, что в Сансеполькро есть прелестный магазинчик, где продается кружево, сплетенное местными мастерицами.

– Кружево для свадебного платья Патти выписали как раз оттуда, а вот фату ручной работы Бартолини прислали в качестве свадебного подарка, – сообщила она. – Думаю, ее выплела Мария. Такой красивый орнамент и отличается от прочих, его не спутаешь с другими.

Селеста не призналась, что совершенно не разглядела орнамента и прочих деталей свадебного платья, настолько взволнована была событием, настолько нервничала перед знакомством с итальянскими и ирландскими семьями и старалась соблюсти все свадебные обычаи. Селеста запомнила лишь, что Патти выглядела как кинозвезда.

Она посмотрела на часы. Элла и Клэр опять опаздывают. Не хотелось бы, чтобы дорога их сильно утомила. А может, они заблудились? Этот отпуск распланирован с армейской точностью Форестеров, все расписано четко и подробно: какую церковь посетить, где перекусить и остановиться на ночь, по какому маршруту ехать и какие достопримечательности увидеть. Милый Родди возлагает большие надежды на воссоединение семьи. Селеста очень надеется, что Элла окажется на высоте положения и не подведет их.

Так много всего нужно осмотреть, а времени – если они хотят успеть добраться до виллы «Коллина» к ужину, – ничтожно мало! Элле вовсе не нравится эта спешка на юг, она хочет как можно дольше оставаться наедине с Клэр. Они неторопливо проехали через всю Францию и провели несколько дней во Флоренции, где обошли все музеи, в том числе галерею Уффици с ее знаменитой статуей Давида. Как чудесно вновь посетить старые места вместе с дочерью, заново узреть волшебство глазами юной девушки. Элла и Клэр просто влюбились в Сиену и Ареццо, особенно в местную еду и вино, решив, что до конца жизни так бы и питались этими салатами, рыбой и восхитительной пастой.

Поднимаясь по дороге на Ангьяри, Элла невольно сбавила скорость. Жаль, что драгоценное время в компании Клэр заканчивается. Кроме того, она пока не разобралась в своих чувствах насчет предстоящей встречи с разросшейся семьей Селесты. Она опять связана с этими людьми… В довершение всего, Элле не хватило мужества рассказать Клэр о признании Мэй. Стоит ей подумать об этом, и у нее замирает сердце. Может, решится как-нибудь потом, после двух-трех бокалов вина.

Родди проявил невероятную щедрость, и выражать свое недовольство чем-то – просто гадко. Вот если бы собственная семья Эллы была побольше… Как ни странно, с годами она чувствует себя рядом с Форестерами все более и более неловко. Всю жизнь и она, и Мэй зависели от доброты чужих людей, предоставивших им кров и возможность получить образование. Селеста заменила ей мать, однако история Эллы скрыта под покровом тайны, а сейчас уже, наверное, поздно что-то выяснять. Точно лишь одно: никто и никогда не заявлял на нее родительских прав.