— Нет, — сказала она, отмахиваясь от крамольной мысли и возвращаясь на землю. — Я поговорю с ним у себя в офисе. Спасибо, Натали.

— Ну да! Работа прежде всего. И все-таки не вычеркивай Митча из своей бальной книжки, девочка. Он хороший человек… И ты тоже в порядке, — сказала Натали. Мерцание в ее глазах выдавало еле сдерживаемое одобрение. — Вы справитесь.

Профессор слушал внимательно, широко раскрыв глаза, когда Меган описывала ситуацию с защитой компьютеров Оли. Он сбросил с себя черный пуховик, оставшись в синем шерстяном свитере, который он, должно быть, неосторожно бросил в сушилку. Севший свитер закрывал только две трети предплечья, из-под него выглядывали рукава белой оксфордской рубашки.

Меган почувствовала определенное разочарование при мысли, что дело, возможно, будет решено не потом и кровью полицейской работы, а компьютерным червем, слабаком с тонкой, как карандаш, шеей. Но, в конце концов, неважно, кем вопрос будет решен. Меган должна получить Джоша назад любыми способами, которые только возможны. Если ей даже придется обратиться к экстрасенсам и колдунам, она заплатит за хрустальные шары из своего собственного кармана.

— Я знаю, что Оли проходил компьютерные курсы в Харрисе, — сказала она. — Мы надеемся, что вы сможете взломать всю защиту, которую он установил. Если нам удастся выяснить, какая информация хранится в его компьютерах, мы, возможно, сможем найти улики относительно его причастности к похищению Джоша.

— Я буду рад помочь во всем, в чем смогу, агент О’Мэлли, — сказал профессор, озабоченно подняв брови. — Должен сказать, мне трудно поверить, что Оли принимал в этом участие. Он определенно никогда не давал повода… Я имею в виду, он упорно трудился в классе, никогда не беспокоил никого… Я никогда не мог бы представить…

— Однажды Джон Уэйн Гэйси, серийный убийца, изнасиловавший и убивший 33 молодых человека, в том числе нескольких подростков, нарядился клоуном и навестил больных детей в больницах.

— «Кто знает, какое зло скрывается в сердцах людей?»— процитировал профессор, бормоча слова песни почти про себя.

— Если бы мы знали, то тюрьмы переполнились бы, а улицы были бы безопасны, — вздохнула Меган. — У вас есть какая-нибудь идея, что Оли делал со всеми теми компьютерами?

— Ему нравилось возиться с ними. Модернизировать платы, увеличивать память, затем писать собственные программы для выполнения различных функций. У него была старая модель «Тэнди», когда он впервые подошел ко мне насчет класса аудита. Это был не слишком хороший компьютер, кроме того, с текстовым процессором. Я сказал ему, где он мог бы получить компьютер получше недорого или вообще бесплатно. Полагаю, он превратил это в свое хобби.

— Если повезет, его хобби может привести нас к Джошу. Может быть, мы даже узнаем, был ли у него сообщник, но сначала мы должны преодолеть защиту.

— Я же сказал, что помогу, чем смогу, агент О’Мэлли, — подтвердил Прист, поднимаясь со стула. Он попытался натянуть пониже слишком маленький свитер, который сбился на пояснице. — Я ничего не могу обещать, но приложу все усилия, я очень постараюсь.

— Спасибо, профессор. Мы выделим вам здесь комнату. Компьютерщик из БКР будет работать с вами. Это стандартная процедура, когда кто-то привлекается извне.

— Я понимаю. Нет проблем.

— Отлично.

Меган потянулась, чтобы пожать ему руку, но контакта не произошло. Офисная дверь распахнулась, и в проеме появился Митч.

— Приехал Пол, — объявил он твердым, как скала, голосом. — И не один, а со свитой.

День 9-й

11.57

— 29 °C, коэффициент комфортности: — 43

Шоу устроили в здании мэрии и полицейского управления под ярким светом софитов и пристальным взглядом телекамер. Аудитория состояла из потрясенных и рассерженных людей, пришедших из волонтерского центра, журналистов печатных СМИ, репортеров из конкурирующих телевизионных станций c пылающими от ревности глазами. В роли инспектора манежа выступала великолепная Пэйдж Прайс в черных лосинах и пурпурной, как кардинальская мантия, куртке для верховой езды поверх короткого черного рубашечного покроя платья.

Гвоздем программы в этом цирковом представлении был, конечно же, Пол Кирквуд. Он пришел в ярость, когда Митч поставил его в неловкое положение в заливе Райана своим сообщением, что он должен приехать для снятия отпечатков пальцев. Пол до сих пор был в ярости. И всему виной эта сучка О’Мэлли. Ей-богу, он заставит ее заплатить за все. Она и Митч поплатятся за все, что он посчитает нужным, а главное, за оскорбление, за подозрения. Ему следовало бы быть объектом сочувствия, заботы и сострадания. Вместо этого у него брали отпечатки пальцев.

Пол придал своему лицу подходящее выражение мученика с намеками негодования и возмущения. Он полагал, что сначала надо было бы зайти домой принять душ и переодеться во что-нибудь более подходящее для шоу, но Пэйдж удержала его, указав на больший потенциал воздействия на аудиторию, если он появится прямо с поиска в джинсах, в тяжелых ботинках и плотном свитере. Его волосы спутались под шапкой, нос все еще оставался красным от мороза.

Осветители с ТВ7 проверили освещенность, сделав замеры у лица Пэйдж. Девушка — помощник режиссера, — стараясь не оказаться под объективом телекамеры, подошла к ней с небольшим зеркалом, чтобы она смогла проверить свой макияж. Пэйдж кивнула, подтвердив свою готовность. Кто-то невидимый в пределах освещенного круга начал обратный отсчет.

…Три… Два… Эфир.

— Это Пэйдж Прайс, с репортажем в прямом эфире из мэрии Оленьего Озера. Здесь Пол Кирквуд, сын которого Джош был похищен от ледовой арены здесь, в Оленьем Озере, восемь дней назад. Поскольку поиск Джоша и его похитителя затягивается, правоохранительные органы, работающие по этому делу, вдруг устремили свое внимание на отца Джоша. Сегодня Полу Кирквуду было приказано шефом полиции Оленьего Озера Холтом прибыть в полицию для снятия отпечатков пальцев. — Она повернулась к Полу с микрофоном в руке и серьезным выражением лица. — Мистер Кирквуд, мы можем узнать вашу реакцию на такое развитие дел?

— Это возмутительно, — ответил Пол дрожащим от нарастающего гнева голосом. — БКР и полиция недобросовестно выполняли свою работу с самого начала. Единственный реальный подозреваемый покончил с собой во время содержания под стражей. Они отчаянно пытаются показать, что у них есть какие-то успехи в этом деле, хотя все, что они делают, так это хватаются за соломинку. И поворачивать внимание на меня совершенно бессовестно.

Слезы навернулись на его глаза, сверкая как алмазы под огнями софитов.

— Джош — мой сын. Я люблю его. Я бы никогда-никогда не сделал ничего, что бы могло навредить ему. Мы были всегда вместе. Поездки за город, спортивные состязания… Он приходил ко мне в офис иногда. Я давал ему калькулятор, и он делал вид, ч-что он — эт-то к-как б-будто я.