– Какая же это потеря? – возразил Дэвид.

Обернувшись, он улыбнулся ей, и Ханна сразу почувст­вовала, что успокаивается. С Дэвидом она чувствовала себя в безопасности, вот в чем дело. С Феликсом ей постоянно ка­залось, что она стоит на краю ледника, готовая в любую ми­нуту сорваться. А Дэвид давал ей ощущение защищеннос­ти – как будто сидишь у огня в деревянной хижине и при­слушиваешься к снегопаду снаружи.

Вскоре Клоди и Ханна задремали и проснулись от беше­ного лая Пенни. Весь клан Делани ждал их на улице у кот­теджа – Мел, очаровательная даже в школьной форме, Эбби, худенькая, в заляпанном красками комбинезоне, Дэнни, Дуг, Лиони и еще две собаки: очевидно, знаменитые Элфи и Джаспер.

– Ханна, дорогая, как я рада тебя видеть! – воскликнула Лиони.

Ханна тут же оказалась в теплых объятиях подруги, вдох­нула слабый запах «Опия» и немедленно почувствовала себя дома.

– Запрети собакам лаять, Дэнни, – распорядилась Лиони. – Они напугают Клоди.

Но девочка, которую взяла на руки Эбби, не выказывала ни малейшего желания заплакать. Наоборот, она огромными глазищами уставилась на трех зверей, а когда Пенни попыта­лась понюхать ее свисающую ножку, залилась смехом.

– Они тебе нравятся, правда, зайчик? – спросила Эбби. После того, как каждый по очереди обнял Ханну и выразил восторг по поводу Клоди, все направились к дому. Из кухни доносился дивный аромат.

– Дуг готовит ужин, – с гордостью сообщила Лиони. – Он умеет делать совершенно волшебную баранину.

– Художник не только в студии, но и на кухне! – абсо­лютно серьезно возвестил Дуг, хватая Лиони сзади за талию. Она засмеялась и на секунду прислонилась к нему.

Ханна почувствовала огромную радость за них. Они были так счастливы вместе! Ей даже показалось, что ее подруга лет на десять помолодела.

Лиони взяла взаймы у соседей кроватку для Клоди, и, пока они с Ханной разбирали детские вещи, все остальные глотали слюни на кухне в ожидании ужина.

– С Феликсом действительно все кончено, или это про­сто некий период охлаждения? – осторожно спросила Лиони, садясь на кровать, где Ханна меняла Клоди подгуз­ник.

– Все кончено, – сказала Ханна. – Не стоило и начи­нать. Мы совсем разные; вообще не понимаю, почему в него влюбилась…

Она снова расплакалась, но на этот раз от облегчения. Все в прошлом. Она оставила Феликса, вернулась домой и чувствовала себя человеком, спасшимся в катастрофе, после того как утихли все вопли и стоны.

Лиони обняла ее и начала шептать что-то успокаивающее ей на ухо.

– Ужин готов! – объявил Дуг.

– Давно пора! – завопил Дэнни.

– Мне, наверное, не надо было устраивать этот ужин, со­бирать всех, – заволновалась Лиони. – Ты еще не готова.

Ханна покачала головой.

– Да нет, это как раз то, что мне нужно. Я уже отвыкла общаться с людьми. Феликс постоянно бегал на какие-ни­будь вечеринки и чаще брал с собой Билли. Я не вписывалась в его компанию. Его друзья так и не стали моими друзьями, * мне вообще этот образ жизни не подходил. Мне так хотелось все время поговорить с людьми, которых я люблю!

– Прости, – сказала Лиони. – У меня такое чувство, что я тебя подвела. Мне надо было приехать, я должна была до­гадаться, как тебе трудно…

Завопила Клоди, обидевшись, что ее так надолго остави­ли без внимания, и Ханна взяла дочку на руки.

– Ты ничего не смогла бы сделать, Лиони, – сказала она. – Я не была счастлива, но, наверное, я все равно оста­лась бы с Феликсом. Мне понадобилось застать его в постели с другой женщиной, чтобы проснуться. И, надо сказать, про­буждение было не из приятных…

Лиони пришла в ужас, и Ханна усмехнулась, видя ее смя­тение.

– Пошли, а то замечательный ужин Дуга остынет. Мне внезапно очень захотелось есть. Все пикантные подробности расскажу потом.

Баранина была выше всяких похвал. Ханна сидела рядом с Дэвидом и с аппетитом ела. Клоди передавали с рук на руки вокруг стола, как куклу, причем она явно получала удо­вольствие от такого обилия внимания. Дуг следил, чтобы в бокалах всегда было вино или минеральная вода, а Дэнни по­стоянно подкладывал всем картофельного пюре.

– Все, больше не могу съесть ни кусочка! Наелась, как удав, – сказала Ханна, когда он в третий раз предложил ей добавки.

– Я сам его делал, – похвастался Дэнни. – По специ­альному рецепту.

– Вы бы посмотрели, сколько он туда масла вбухал, – заметила Эбби. – Тут наполовину картошка, наполовину масло.

– Моя фигура вполне способна обойтись без масла, – засмеялась Ханна, похлопывая себя по животу.

– Ерунда, – возразил Дэвид, – тебя надо подкормить. Вот подожди, вернешься в офис, я каждый день буду пичкать тебя шоколадным печеньем.

Ханна оторопело уставилась на него.

– О чем ты? – спросила она.

– Разве ты не собираешься возвращаться на работу?

– Я не знаю… я не думала… – начала она, заикаясь.

– Неужели ты думала, что я позволю кому-нибудь ук­расть у меня такого работника? – громко возмутился он. Потом потише добавил: – Пожалуйста, Ханна, ты нам нужна… А мне уж и подавно.

Она под столом нашла его руку и сжала. Он радостно от­ветил на пожатие.

– Спасибо тебе, – прошептала она.

– Не надо меня благодарить, – тихо сказал он. – Я делаю это из эгоистических соображений.

Ханна почувствовала, что не может говорить, и в этот мо­мент Дэвиду передали Клоди.

– Привет, котенок, – сказал он, сажая ее на колено. Клоди громко загулькала и разулыбалась.

– Я знаю, что мы сделаем, – сказал ей Дэвид. – Ты пой­дешь ко мне работать, и тогда твоей мамочке тоже придется прийти, чтобы присматривать за тобой. Разумеется, боссом будешь ты и поможешь маме сдать экзамены на старшего агента.

Клоди начала радостно пускать пузыри. Ханна рассмеялась, глядя на них.

– Обычно, когда она так делает, это означает, что она го­товиться срыгнуть.

Дэвид прижал к себе девочку:

– А мы не станем возражать, верно?

Эмма приехала, когда все уже пили кофе.

– Простите, что опоздала к ужину, – сказала она, обни­мая Лиони, а затем Ханну. Потом забрала Клоди у Дэвида. – До чего же ты хороша! – восхитилась она. – Привет, Клоди. Я твоя тетя Эмма, мамина подружка.

Клодия удивленно взглянула на нее – и тут наконец срыгнула. Эмма расхохоталась, Клоди тоже принялась улы­баться.

– Ты просто прелесть! – восхитилась Эмма. – У нее твои дивные волосы, Ханна.

«Тут что-то происходит, о чем я не имею представле­ния», – подумала Ханна. Эмма обожает детей, она это знала. Но ей всегда было трудно с ними из-за своих собственных неудач в этом плане. Но сейчас она смеется и воркует с Клоди, и ни намека на напряжение или слезы, как раньше.