454. Берендеи, торки, ижеславцы и порсяне. Иногда всех в одно имя заключает, а здесь, умножая, разделяет, ибо Ижеславль град был тех же черных клобуков, или порсян.

455. Ворох разумеется груда земли или из деревьев сделанная высота, как то у римлян по истории видим, что иногда против городов стрельницы высокие деревянные делали или высокие холмы земли для удобнейшего в город стреляния насыпали; пороки же, артиллерия тогдашняя, великие рычаги на перевесах с железными оковами, которыми стены деревянные и каменные разбивали. Оные назывались также быки и бараны, и в древних инженерских книгах, особенно в Римских древностях у Юста Липсия, с начертаниями описаны. О бросании же великих камней ниже показано.

456. Сие есть чудное божеское наказание, если только по злобе или для страха клятвопреступникам не вымышлено, как тому в историях примеров довольно имеем.

457. Прозвание Юрию Владимировичу Долгорукий подлинно ли старое, не знаю, ибо оное хотя в Степенной находится, но в собранных мною всех летописях, кроме Никоновской, ни в коей нет; однако же я здесь только для памяти положил. Род Долгоруких князей не от сего Георгия название имеет, как многие думают, поскольку они показывают, что пошли от Оболенских, а Оболенские от Черниговских. А с чего оное прозвание и от кого приняли, неизвестно; только название Долгоруких до царства Иоанна II не упоминается. Но в роде смоленских князей был князь Долгорукий.

458. О построении Юрием в Белой Руси в сие время городов выше упомянул, что многие построил, но которые точно, о том историки не одинаково написали. И хотя точно названий всех не упомянуто, но по обстоятельствам и случаям от сего времени вновь построенные один за другим упоминаемы. В Новгородской летописи написано: «Юрий, воспоминая города просто русские, которые были владения его и отъяты Изяславом, построил Юриев в Поле и другие грады с такими же именами». По сему можно думать, что города с именами бывших тогда около Киева: в Белой Руси находится Владимир, о котором хотя в Степенной написано, якобы построен при Владимире Первом, но неправо, смотри н. 196; Вышгород, давно запустел, Галич, Городец; Добрянск запустел; Дорогобуж, Звенигород, Перемышль, Ростиславль; Стародуб, ныне село Городище Троицкого монастыря на реке Клязьме и волость Стародубская; Углич, Юриев, Юрьевец, Ярославль и прочее. Из сих, видно, многие тогда построены и при нем, а другие по случаям после стали упоминаться.

459. Обезы в четырех манускриптах точно написано, а в прочих пропущено. Карпеин называет георгиан обезы, арт. 5. Грузинцы Мингрелию и весь край к Черному морю против Крыма зовут Авхаз, а турки оную ж зовут Абаза. Квинт Курций, думается, сих же абасы, а Птоломей город Авхис указал. Страна же оная в древности Колхис именована, а ныне мы зовем Милитиния, другую часть оной Кубанская орда. Абаза же есть владение кабардинское по реке Куме, имя татарское, значит малый народ.

460. Берлядь некий предел меж Днестром и Дунаем или народ какой именовался, от которого Ивана Ростиславича по матери Берлядиным именовали.

461. Ростиславль град был на Оке при устье реки Осетра, ниже Коширы 20 верст, упоминается и в Большем Чертеже, а на ландкарте положено городище на левой стороне.

Вячеслава приветствие . Ростислава обещание . Пересечень. Война половцев . Вячеслав, видя Изяслава Давидовича умысел и опасаясь от него иного предприятия, пока Ростислав не прибудет, послал наскоро звать Святослава Всеволодича в Киев. Святослав же, получив то и не объявляя никому, ни стрыю своему Святославу Олеговичу, приехал в Киев. Его же Вячеслав любезно приняв, поручил ему правление. А вскоре после того, декабря 8 дня, прибыл Ростислав Мстиславич, которого за градом встретил Святослав Всеволодич со всеми вельможами, а также и народ весь, с радостию великою. Ростислав же с сестреничем своим Святославом поехал к Вячеславу, стрыю своему, и поздравил его по достоинству. Вячеслав же, весьма обрадовавшись ему, говорил: «Сын, я уже в старости моей управлять всем не могу, но даю тебе всю власть, да управляешь, как брат твой Изяслав управлял и содержал. Ты меня имей себе вместо отца, а я тебя, как сына и брата, содержать буду. Полки же мои тебе вручаю». Ростислав за сие, поклонясь ему, весьма благодарил и обещался иметь его себе отцом и господином, говоря: «Как брат мой Изяслав был в твоей воли, так и я еще более о том прилежать буду, чтоб почтение мое к вам сохранить даже до смерти». Потом киевские вельможи, подступив, просили Ростислава, чтоб он Вячеслава за отца, а детей Изяславовых как своих детей имел и не дал их никому обидеть. «Уставы и порядки в суде, учиненные братом твоим, ненарушимыми сохрани». На оное Ростислав им отвечал: «Все сие хочу и прилежать буду исполнить, насколько мне Бог поможет». Потом оборотясь Ростислав к сестреничу своему Святославу, благодарил его, что поспешил приехать и потрудился во управлении, и за то в награждение ему дал Туров и Пинск во владение. Святослав же, весьма доволен тем быв, благодарил с низким поклоном. И пировали тот день с веселием. В то же время пришло Ростиславу известие, что Глеб Юриевич со множеством половцев идет к Переяславлю. Потому он, собрав войска, вскоре со Святославом выступил к Пересечню, тут дожидались войск. Но от Мстислава приехал другой с известием, что половцы пришли к Переяславлю и стреляли. Ростислав же послал наперед к Переяславлю сына своего Святослава с войском, которого Мстислав, встретив, принял с честию, и въехали во град. На следующий день рано половцы, приступив ко граду, стали биться; но увидев, что помощь прибыла, пошли прочь за Сулу. Святослав же Ростиславич, проводя половцев, возвратился к отцу и сказал, что оные прочь пошли.

Умер Вячеслав Владимирович . Мстислава великая княгиня . Совет благий презрен . Война на Изяслава черниговского . Белая Весь . Робость Ростислава . Непристойный договор . Распря от беспутства. Ростислав побежден . Сына воздаяние отцу . Ростислав ушел в Смоленск . Ростислав Мстиславич, слыша от служителей своих, якобы Изяслав Давидович завидует ему о великом княжении русском и, войдя в согласие с Олеговичем, хочет его согнать, и будто Глеб с половцами от него прислан, и не разведав о том, как надлежало, поверив смутителям, вознамерился Изяслава упредить, объявил братии, что он намерен идти на Изяслава к Чернигову, не заходя в Киев. И потому пошел с ним Святослав Всеволодич, Мстислав Изяславич, а также торки и киевляне и, перейдя Днепр, под Вышгородом остановился, ожидая полков. Но при том весьма поспешал, чтоб, не допустив Изяславу с Юрием совокупиться, мир учинить или прогнать. На следующий день прибежали к нему с известием, что стрый его Вячеслав умер. Ростислав, не веря тому, говорил: «Я вечером его оставил здравым, как то могло без великой причины статься?». Присланный же отвечал: «Сей ночью веселился с вельможами некоторыми и пошел спать здрав, но поутру явился мертв». Ростислав, оставив полки, поехал в Киев, и, видя стрыя своего мертвого, плакал над ним горько, и проводил его до гроба с честию великою во множестве народа. И положили его в церкви святой Софии, где лежит отец его. Потом, приехав на Ярославов двор, созвал всех служителей Вячеславовых, а также судей и ключников, повелев все имение Вячеслава снести пред собой, злато, серебро, одежды и убранства, а прочему дать росписи. И когда снесли, раздал все оное: часть по церквам и нищим, две части всем служителем его. А себе ничего не взял, только один крест золотой, от греков принесенный. Распорядившись обо всем и поручив правление невестке своей, княгине Мстислава, взяв остальных Вячеславовых служителей с собою, поехал к полкам за Днепр. И приехав, созвал в совет князей и вельмож, где объявил свое намерение о войне на Изяслава Давидовича. Князи Святослав и Мстислав, зная о том уже прежде, умолчали, а вельможи киевские стали ему говорить: «Нам довольно известно, что Изяслав с братом твоим всегда был в согласии, а ныне что он учинил, нам неведомо. Если только то, что он к Киеву приезжал, когда тебя не было, хотя догадываемся, что хотел Киевом овладеть, но дело закрытое и по догадке войну начинать не весьма право, а неправое никогда с пользою не кончится». Ростислав объявил им, что имеет известие, «потому что Изяслав соглашается с Юрием и Олеговичем и хотят меня изгнать». На то бояре ответствовали: «Если сие правда и верить можно, то неправ Изяслав. Однако ж тебе из-за сего особенно его раздражать не полезно, но лучше утвердить с ним мир и любовь, а Юрия со Святославом ожидать. И тогда что Бог даст. Тебе же сейчас не время к войне, потому что ты, ныне приняв престол, довольно с киевлянами не спознался; к тому стрый твой Вячеслав умер и град без князя. Того ради советуем возвратиться в Киев, а не ввязывать себя в дело тяжкое, которому конец не виден». Ростислав же, всего того не послушав, пошел прямо к Чернигову на Изяслава. Изяслав, уведав о том, послал к Глебу Юрьевичу, прося его, чтоб с половцами пришел немедленно к нему на помощь. Глеб же весьма сему рад был, поскольку половцы праздно ждать не хотели, а от отца известия не было. Ростислав, слыша, что Глеб с половцами близко стоит, послал к Изяславу Давидовичу спросить, хочет ли он прежде учиненный мир с братом Изяславом содержать, и если хочет, чтоб на том крест целовал, «и сиди на вотчине твоей в Чернигове, а я в Киеве». Изяслав принял сие за угрозу и хотя оскорбился, но послу честно ответствовал: «Я и ныне никакой противности не учинил и мира не нарушал. Того ради крест мне целовать нет причины, а Ростислав на меня за что идет, не знаю, что уже Бог рассудит». И вскоре Глеб с половцами к Чернигову пришел, а Изяслав немедля с Глебом пошли к Белой Веси. Тут, сшедшись с Ростиславом, начали биться чрез реку сначала стрельцы с обоих сторон. Ростислав, видя великое против себя войско, прежде времени оторопел и, не посоветовавшись с прочими князями, послал к Изяславу просить мира, стал ему отдавать Киев, а Глебу Переяславль. Мстислав Изяславич, уведав о таком непристойном поступке, что Ростислав так без крайней нужды уступает, скорее же озлобясь, что его Переяславль отдает, приехал к Ростиславу и о том ему выговорил. Наконец сказал: «Да не будешь ни ты на Киеве, ни я на Переяславле владеть». И поворотив коней, со всем своим войском пошел прочь от Ростислава. Половцы, видя Мстислава отшедшим, которого они более всех боялись, немедленно, перейдя реку, Ростислава обступили и бились два дня, не спуская его с места. Наконец войска Ростислава, придя в смятение, пошли на уход, тогда половцы многих Ростиславовых побили, иных пленили, князи же все разбежались. А Ростислав бился, и на первом сражении убили под ним коня. Тогда Святослав, сын его, отдал ему своего коня, а сам остался на месте биться, и к нему некоторое количество от его войск, присоединившись, его обороняли. Между тем Ростислав ушел за Днепр, оставив сына, а Святослав Ростиславич с необходимостью помалу отступил и, догнав Мстислава Изяславича, уехал в Переяславль, где Мстислав, взяв жену с детьми и все имение, поехал во Владимир. Святослава Всеволодича бегущего взяли половцы, но Изяслав Давидович с женою своею выпросили его и освободили. А также многих от войск Ростиславовых, бежавших в грады, которых половцы требовали, не отдал им. Ростислав же, взяв жену и детей, из Киева уехал в Смоленск с великою робостию, хотя за ним никто не гнался.