— Показать говоришь? — злобно спросил волшебник постарше. Он думал, что этот маленький ученик успокоится и внемлет словам старших, но как бы ни так. — Почему я должен показывать, где это сказано, если все и так это знают. И ты сам тоже явно знаешь. Пусть ты и одет не в самую лучшую ткань и можешь не знать какие-то премудрости королевского двора. Это вполне простительно, но не знать столь простую истину — это смешно. Воистину смешно, — сказав это волшебник начал смеяться, а его компания также подхватила смех лидера.

Деян только сейчас увидел, кто говорит с Бажаном, но словно не веря своим глазам, решил убедиться, обратившись к Лину:

— Это же Ванрао́н, да? Это же этот паршивец, да?

— Мне бы хотелось возразить, но, увы, я не могу. Это, действительно он.

— Вот же! Дело плохо тогда. Надо уводить Вирлиона, а не то быть беде.

— Боюсь, что уже слишком поздно, — пожал плечами Лин. — Он уже узнал его и после сегодняшнего, я не думаю, что он его забудет. Мы уже ничем ему не сможем помочь.

— И что нам тогда делать? Просто молча стоять и наблюдать за этим всем?

— Да.

— Аларнон, ты! — несмотря на то, что Деян говорил шепотом, Бажан всё же услышал его и на мгновение даже взглянул на соклассника, но вскоре вернул взгляд господину Ванраону.

— Если ты не собираешься помогать ему, то это сделаю я. Он же был твоим другом, но спешу помочь ему почему-то именно я, а не ты. Вот так шутка.

Сказав эти слова, Деян вышел вперёд и встал рядом с Бажаном, что вызывало удивление не только у самого Бажана, но и у остальных ребят. А что касалось господина Ванраона, то его это скорее не удивило, а позабавило.

"Одним глупым волшебником больше, одним меньше. Вот олухи безмозглые".

— Фирлион, а ты то что тут забыл? Не думал я, что ты когда-нибудь будешь дружить с такими бедняками.

— А ты лучше подумай о себе, а обо мне я и сам в состоянии подумать.

— Ха, а ты все такой же, господин Фирлион. Но да ладно, пока ты до конца не разочаровал меня, я предлагаю тебе уйти сейчас, а иначе я буду не виноват потом.

— Ванраон, если ты родственник главного советника, это не значит, что ты можешь приказывать, что делать другим. Ты уже зазнался что ли совсем? Если за тобой бегают на побегушках какие-то остолопы, удел которых только прислуживать, то это не означает, что все кругом такие. Спустись с небес на землю, Ванраон. Спустись сам, пока тебя кто-то не сбросил оттуда.

— И кто же меня решит оттуда сбросить? Ты что-ли? Или может вот он? Или этот его друг эльф? А, я понял, я понял. Вы трое?

— Ты!

Слушая Деяна, Бажан решил вмешаться в возникший разговор.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, но я полагаю, что это очевидно, ведь вам нечего ответить. Нет ни одного правила, которое бы говорило о том, что одной расе нельзя общаться и дружить с другой. Таких правил нет, но есть создания, подобные вам. Вы внушили себе то, чего нет и теперь пытаетесь внушить это другим. Но когда вы понимаете, что у вас ничего не выходит, вы злитесь.

— Ах, ты щенок! Хочешь сказать, что я что-то себе надумал? Да как ты смеешь? Да я тебя сейчас знаешь что? Да ты у меня сейчас получишь!

Глава 47. Я знаю кто ты на самом деле

Слушая Деяна, Бажан решил вмешаться в возникший разговор.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, но я полагаю, что это очевидно, ведь вам нечего ответить. Нет ни одного правила, которое бы говорило о том, что одной расе нельзя общаться и дружить с другой. Таких правил нет, но есть создания, подобные вам. Вы внушили себе то, чего нет и теперь пытаетесь внушить это другим. Но когда вы понимаете, что у вас ничего не выходит, вы злитесь.

— Ах, ты щенок! Хочешь сказать, что я что-то себе надумал? Да как ты смеешь? Да я тебя сейчас знаешь что? Да ты у меня сейчас получишь!

— Прибереги такие острые фразочки для своей компании, а тех, кто не относится к ней оскорблять не смей! — воскликнул Деян.

Наблюдавшие за всей этой неразберихой, что учителя, что ученики даже не обратили внимание на звон колокола, который огласил о начале нового урока. Да и не удивительно, ведь не каждый день происходят подобные ссоры. Раньше, пока Бажан и его соклассники не перешагнули порог академии Камелии во всем замке царила строгость и соблюдение правил. А ссоры были тем, о чем никто даже и подумать не мог, не то что сделать. Но всё изменилось почти, что в один миг. Вот почему сейчас никто не спешил не учиться, не учить.

Правда госпожа Маргарон и господин Барлини пытались было в самом начале ссоры прервать непутёвых учеников, но глава академии остановил их и из-за этого им пришлось стоять вместе с ним и господином Вадионом и просто молча наблюдать за всем. Ведь ослушаться главу они явно не желали.

— Фирлион, я ведь давал тебе шанс уйти, но ты не послушал меня. Так, что теперь не обижайся.

— Да сдался ты мне, чтобы на тебя ещё обижаться. Из всех родственников главного советника ты — самый безмозглый и бездарный. Даже мой соклассник Акторон хоть и младше тебя на четыре года, но и то более умный. А ты так, что… — Деян ехидно улыбнулся, глядя прямо в глаза господину Ванраону. — не будь ты двоюродным племянником главного королевского советника, то тебя бы здесь не было. Ведь ты — просто бездарность. Бездарность, что не знает ничего. Даже простых вещей. И бездарность, чей удел — это унижать тех, кто ниже тебя по статусу. Как жаль, что вместо какого-то талантливого волшебника в академии учится такая бездарность, как ты.

Деян не спроста столько раз повторил одно и то же слово. Он знал ещё с детства, когда несколько раз видел господина Ванраона при королевском дворе и видел как называет его главный королевский советник.

Бездарность.

Поэтому мальчик и решил вложить всё своё ехидство в эти слова и при этом ещё и смотрел на господина Ванраона с таким презрением, что Бажан, который стоял к сокласснику ближе всех, не верил, что это тот самый Деян Фирлион, что учится вместе