– А здесь ты как нас нашел? – поинтересовался Тротт.

– Мастер всегда знает, где его ученик, – со смешком ответил Четери. – Мастер Фери говорил, что наша связь так крепка, что он, даже если я умру, сможет приказать мне прийти. И я могу обратиться к нему сейчас.

– Хорошее умение, – улыбнулся инляндец. – Но я не могу понять, как тебя не обнаружили местные боги. Мы-то были под защитой Черного, и как только она слетела, случилось то, что случилось.

– Это потому, что я дал тебе слишком мало уроков, ученик, – проговорил дракон наставительно. – Мастер – это не только умение сражаться. Это умение в поле стать травой, а в лесу лесом. Очистить мысли, стать косулей, что пасется у корней папоротника, птицей, что летит меж стволов. Мы – это наше сознание, Макс. Слейся сознанием с лесом, и тебя никто не сможет обнаружить ментально.

Алина сидела, закрыв лицо руками и то и дело выпадая из разговора. Понимание, что кто-то другой, пусть даже Матвей, пусть даже добрый, хороший друг, может видеть этот самый момент и другие моменты – как и кого она касается, на кого смотрит, кто надевает ей брачный браслет и жадно целует в брачную ночь, привело ее почти в панику. Она пошевелилась, невольно отодвигаясь от Тротта, а поняв, что сделала, закусила губу и искоса взглянула на него.

Он встретил ее взгляд и едва заметно усмехнулся, словно прекрасно понимал, что с ней. И отвернулся, мгновенно закрывшись и отдалившись.

– Ты испугалась постоянного наблюдения, маленькая Рудлог? – проницательно поинтересовался Четери.

Алина неохотно кивнула.

– Неприятно, – согласился дракон и вдруг подмигнул ей. Она слабо улыбнулась. – Иногда так хочется зевнуть, рожу скорчив, или почесаться, а если за тобой следят, то и не расслабишься-то толком. Но ведь у тебя здесь и так все проходит под приглядом Жреца, – он кивнул на Макса. – Вон, у него та же проблема, что у тебя, только его глазами целая первостихия смотрит. А один за вами наблюдает или двое, какая разница?

Алина не стала спорить. Разница для нее была огромной. Боги они на то и боги, что все видят и за всеми приглядывают. А тут все равно, что она в Василининой спальне бы оказалась и не могла отвернуться.

«Матвею ведь тоже неприятно, наверное», – подумала она, смущаясь еще больше.

– А что з-за привязка? – спросила она тяжело, только чтобы сменить тему.

– Наследие ритуала, проводимого с его предками, – объяснил Четери сочувственно. – Ритуал тот связывал кровь Рудлог с кровью защитника, целью жизни которого становилось служить и оберегать того, на кого он был завязан. Когда вы встретились, привязка заработала.

– То есть, – спросила принцесса, чувствуя, как на душе становится совсем тоскливо, – если бы М-матвей первой встретил кого-то из моих сестер, он бы привязался к ней? И это в-все… его отношение… дружба… из-за этого ритуала?

Четери покачал головой. Глаза его стали серьезными.

– Ты знаешь ответ, маленькая Рудлог, – сказал он. – Загляни в свое сердце.

Алина зажмурилась, вспоминая Матвея, – и тяжесть вдруг отступила.

– Привязка может заставить служить, – подтвердил ее мысли Четери. – Но не любить. А он любит тебя как сестру.

Принцесса грустно улыбнулась и закинула в рот измазанный золой клубень. Пожевала его, вздыхая и косясь на Тротта. Тот на нее не смотрел – доедал мясо.

– Алекс планировал пробиваться к тому порталу, из которого ты вышел? – поинтересовался он.

Четери кивнул.

– Да. На Туре он расположен в Рудлоге, недалеко от Милокардер.

– Но сейчас это не имеет смысла, – отметил инляндец. – Этот портал далеко, а куда на Туре мы попадем, если сумеем пройти через ближайший к нам, непонятно. Ты знаешь, куда выходят остальные порталы?

– Два открыты в Инляндии у Лаунвайта, – проговорил дракон, – еще один в Блакории у Рибенштадта. Но нам это неважно. Ты видел равнину. Видел стаи раньяров над ней. До ближайшего портала после выхода из леса нам несколько дней идти по открытой местности. Я бы прошел один, мы бы прошли вдвоем. Но не с принцессой.

Алина не обиделась.

– А до того, из которого вышел я, от леса пять сотен шагов, – сказал дракон. – Пять сотен шагов мы проведем ее, Макс.

Тротт посмотрел на нее оценивающим взглядом – и Алине вдруг стало очень страшно. Очень. Словно эти пять сотен шагов предстояло преодолеть прямо сейчас.

– Ты предлагаешь обогнуть равнину справа, лесом? – задумчиво произнес Тротт. Видно было, что он не спорит, а размышляет. – Это удлинит наш путь недели на две. А то и больше.

– Меньше, если вы будете лететь там, где позволят заросли, – покачал головой Четери.

– А ты? – усмехнулся инляндец.

– А я умею быстро бегать, – в тон ему ответил дракон. – Сократим сон. В лесах много патрулей, но там же есть где спрятаться. Нам не обязательно доходить до того места, где я вошел в лес, срежем путь через реку. Если будем огибать равнину справа, придется двигаться почти вдоль русла. Окажемся на одной линии с порталом, перейдем ночью вброд и будем пробиваться к нему.

Тротт о чем-то размышлял, глядя на мерцающие, остывающие угли. Солнце палило нещадно, траву едва заметно трепал ветерок – у Алины давно высохли и волосы, и сорочка, и развешенные вещи тоже наверняка уже были сухими.

– Если у нас все получится, – сказал он медленно, – ты должен быть готов, что с той стороны окажешься один. Неизвестно, получится ли у Саши пробиться к нам, и ты вполне можешь выйти среди массы врагов. Эти тела, – он двинул крыльями, – перейдут в нематериальную форму и сольются с аурой наших туринских тел.

– Тем лучше, – легко ответил Четери, – не придется возиться с вами дольше, чем требуется.

Тротт едва заметно улыбнулся и поднялся.

– Значит, решили. – Он направился к сохнущей рубахе, но по пути обернулся. – Я не забыл сказать, как ты вовремя, Четери, и как я рад тебе?

– А уж я-то как рад, – хохотнул дракон, – засиделся я на Туре. Все так чинно, благолепно. Пальцем указания раздаешь, с золота ешь, толстеешь. А здесь как в старые добрые времена, когда на Туре еще хватало чудовищ и среди духов, и среди людей. Ну, остальное можно и по пути обсудить, – он тоже поднялся. – Пойду и я окунусь. Хотя местная вода с нашей, туринской, ни в какое сравнение не идет.

Алина отряхивала руки от золы и тоже улыбалась. Слушая Четери, можно было поверить, что все предстоящее – легкая прогулка, что уж вдвоем-то они с Троттом справятся со всем. Можно было – если бы не серьезные глаза дракона, которых не касалась веселость, и не напряженность лорда Макса.

Тротт надел сорочку и теперь у берега набирал в единственную оставшуюся у них флягу воду. Четери с фырканьем, как большой конь, мылся в озере, а Алина пошла одеваться и собираться.

Она собралась быстро – собственно, и собирать-то теперь было нечего. Обмотки высохли, ботинки оставались немного влажными, но это было не страшно – принцесса под внимательным взглядом Тротта плотно обмотала ноги, опираясь на ствол, и сунула их в обувь.