Иисусу, или Отцу: «И сказал мне: не запечатывай слов пророчества книги сей; ибо время близко. Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще. Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний» (Откр 22:10–13). Мы видим, как конец книги смыкается с началом – эти именования Бога и Иисуса звучали в 1-й главе. И есть другие важные параллели в описании Иисуса Христа – в первой главе мы видели Иисуса в сиянии небесной славы, подобного «Сыну Человеческому» из книги пророка Даниила, а теперь в последней главе схожий яркий образ: «Я, Иисус, послал Ангела Моего засвидетельствовать вам сие в церквах. Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя» (Откр 22:16). Иисус сравнивает Себя с сияющей звездой, предвозвещающей наступление зари, перед которой отступает ночной мрак… Мы вспоминаем Вифлеемскую звезду, которая привела волхвов с Востока поклониться младенцу, а также ветхозаветное пророчество о Мессии как звезде, восходящей от патриарха Иакова (Числ 24:17)… Поистине, идея о Христе как о свете проходит через весь Апокалипсис; а образ звезды на ночном небе может служить прекрасным символом надежды.

Предвосхищение грядущего единения Невесты-Церкви и Жениха-Иисуса в Духе Божием

Книга Откровения доносит до нас не только слова Сына Божия, но и человеческий ответ Ему – отклик членов Церкви, отклик читателей книги, которые вместе с Иоанном проделали путь по всему повествованию с его разнообразными перипетиями. Иоанн завершает свою книгу живым диалогом, полным надежды на будущую прекрасную Встречу: «И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет прииди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром… Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр 22:17, 20).

Какие это емкие по смыслу слова! Вдохновленная Духом Невеста-Церковь зовет Жениха – в этом диалоге мы ощущаем переливающуюся через край любовь, доверие к будущему и радостную решимость вступить в новую жизнь, в полноте соединиться с долгожданным Женихом-Иисусом. В этом призыве выражены эсхатологические ожидания ранней христианской Церкви, – не только сам Иоанн, но и множество ранних христиан желали скорейшей встречи с Иисусом. Но кажется, что главным является не то, насколько «скоро» совершится Второе пришествие Христа и когда именно произойдет конец мира: призыв Невесты-христианской общины свидетельствует о постоянной открытости Иисусу. В словах «Невесты» Иоанн словно раскрывает свой внутренний огонь любви к Иисусу и пробуждает его в читателях. А Иисус говорит о Своей нерушимой верности – Он непременно придет к ждущим Его. Как Он сказал в Евангелии от Иоанна «Не оставлю вас сиротами – приду к вам» (Ин 14:18). И Он действительно приходит, причем иногда совершенно неожиданным образом, необъяснимо, словно очень тихо касаясь души. «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18:20). И осмысляя приведенную в Апокалипсисе пламенную молитву верующих I века, мы можем присоединиться к ней и тоже просить, чтобы Иисус вошел в нашу жизнь и освящал нас Своим преображающим присутствием.

Тема Духа Божия в Апокалипсисе

Христос приходит к людям в Духе Божием; вспомним обетование о Духе-Утешителе в Евангелии от Иоанна (Ин 14:16–17,26). Некоторые толкователи предполагают, что упомянутая в Откр 22:17 «вода жизни» указывает именно на Духа (ср. Ин 7:37–39; Ин 3:5). Получается, в последней главе мы увидели яркие упоминания всех лиц Святой Троицы – собственно, как это и было в начале Апокалипсиса, во вступительном благословении (Откр 1:4–6). В количественном отношении о Духе в Апокалипсисе написано не так много – однако вдумчивое прочтение книги дает понять, что вся книга пронизана Духом Божиим.

Иоанн узрел видения, находясь «в Духе» (Откр 1:10; 4:2; 17:3, 21:10), в посланиях семи церквам именно Дух возвещает слова Христа («имеющий ухо слышать да слышит, что Дух говорит церквам»); ангел возвещает о тесной связи Иисуса и вдохновляющего Иоанна пророческого Духа («свидетельство Иисусово есть дух пророчества», Откр 19:10). Агнец имеет семь очей – это «семь духов Божиих», полнота Святого Духа (Откр 4:5; 5:6). И понятно, что Дух Божий присутствовал во всем процессе написания этой книги-Откровения Иисуса Христа: Дух открывает Иоанну видения, наделяет способностью воспринять их и истолковать и дает Иоанну силу передать смысл видений другим людям. Поистине, без Духа не родилась бы эта невероятная книга. И доныне читатели могут необъяснимым образом ощутить на ее страницах веяние Духа.

Метаистория человечества, показанная Иоанном, – борьба сил добра и зла

Именно Дух позволил Иоанну увидеть, какой предстает история человечества с «небесной» перспективы, за границами обычного «земного» восприятия.

Это ви́дение можно сравнить с техникой пуантилизма в импрессионистской живописи: при взгляде на полотно вблизи мы видим хаотичный набор разного цвета точек, но при взгляде издалека изображенное на картине складывается в единое целое, и мы начинаем видеть и сам замысел автора, и то, как интересно и необычно он его воплотил. Иоанн своими короткими и сжатыми описаниями, словно художник, нарисовал картину мировой истории, и она предстала перед нами как соединение отдельных фрагментов, без конкретных исторических деталей и имен. Но ему удалось выявить самые характерные черты и выразить самые глубинные смыслы, и поэтому непосредственные адресаты Апокалипсиса и последующие поколения читателей видели в повествовании отображение их личного опыта, своих переживаний, сомнений и надежд, узнавали себя. Ценность переданного Иоанном апокалиптического взгляда именно в том, что читатели могли увидеть свое личное в глобальном контексте, и такое расширенное видение позволяло по-новому осмыслить происходящее вокруг них.

Иоанн показывает, что вся история пронизана борьбой сил добра и зла, света и тьмы. Свет Истины, Дух открывает Иоанну, где пребывает истинная слава и истинная победа, кто есть Владыка мира. Вопреки всякой «земной» очевидности подлинная сила оказывается не в мощном и свирепом звере, а в уязвимом Ягненке; подлинная красота оказывается не в разукрашенном напоказ Вавилоне, а в чистом и прозрачном Небесном Иерусалиме. Читатели понимают, что обычное «земное» ви́дение показывает частичную и неполную картину: от людей зачастую ускользает самое главное – духовная сердцевина вещей.

Иоанн убеждается, что зло умело маскируется и активно соблазняет людей, и поэтому нужна внимательность и помощь Духа, чтобы отличать добро от зла. Да, в таких условиях выбор сделать трудно, но уклонение от выбора и «нейтралитет» просто невозможны – слишком активно наступает зло. Чтобы помочь читателям сориентироваться в их собственном духовном выборе, Иоанн «снимает покров» и открывает отличия власти Бога от власти дракона-сатаны.

Власть Бога олицетворена