– А что в Хальконе? – спросил Байуб-Оталь.

Ленкрит вытащил из-под плаща деревянную трубку с дырочками сбоку, грубо раскрашенную синим и красным. Майя, узнав тонильданскую пастушью дудочку, ахнула от неожиданности.

– Знакомая штука? – спросил Ленкрит, обернувшись к ней.

Майя согласно закивала и испуганно подумала: «Со встречными разговор короткий… Неужели они пастушка убили?»

– Не бойся, Майя, мы ее не силой отобрали, – пояснил Ленкрит. – Мне ее мальчишка подарил, подпасок. Он коз гнал через Тонильданскую пустошь. Мы все больше с подростками разговаривали – говорили, что мы, мол, купцы, о новостях расспрашивали. А этот подпасок смышленый попался, рассказал, что его отец в Пуру на рынок ездил, а там все только и говорят что о Хальконе и Сантиль-ке-Эркетлисе. Я так обрадовался, что пять мельдов ему вручил, – он таких денег в жизни не видывал, вот мне дудочку и подарил. Так что, Анда-Нокомис, вести хорошие. Похоже, Сантиль вот-вот мятеж поднимет, отомстить за этого, как его… За Энка-Мардета. По слухам, Сантиль-ке-Эркетлис оставил поместье и вместе со всеми слугами ушел в Хальконские горы, там армию собирает.

– А Леопарды туда войско не отправили? – спросил Байуб-Оталь.

– Нет, подпасок ничего такого не говорил, зато сказал еще, что вроде бы как на юге тоже беспорядки начались. Ты не знаешь, кто там Леопардами недоволен?

– Наверное, Эллерот, сын саркидского бана, – больше некому.

– Вот и я так подумал. Слушай, Анда-Нокомис, представь себе, что Карнат проведет свою шеститысячную армию и три тысячи субанских воинов прямо к Бекле…

– И что тогда?

– А то, что за это Суба получит независимость и ты будешь править страной! Ты, полноправный наследник своего отца и сын красавицы-субанки…

– А что об этом думает Карнат?

– После победы Карнату Суба ни к чему. Что с нас взять – одни лягушки, утки да камыши. Королю нужен выход на восточный берег Жергена, вот и все. В общем, тебе надо самому с ним поговорить, Анда-Нокомис.

– Как до Субы доберемся, я с ним обязательно встречусь. Он сейчас в Мельвда-Райне?

– Да, – кивнул Ленкрит. – Он человек честный и обязательный. А субанцы за тебя горой стоят, за сына Нокомисы, которого проклятая Форнида наследства лишила.

– Что ж, – вздохнул Байуб-Оталь, вставая. – Вам, наверное, отоспаться надо? Вы же всю ночь шли.

– Мы здесь день переждем, а ночью в Урту проберемся, там полегче будет, но по всему восточному берегу Вальдерры бекланцы сторожевые посты расставили, от Раллура до самых гор на севере.

– А где бекланское войско? – спросил Байуб-Оталь.

– В Раллуре. Переправу построили – там, где Ольмен в Вальдерру впадает, – чтобы на юг быстро выдвинуться в случае чего. Впрочем, похоже, они думают, что этого не потребуется – вниз по течению сторожевых постов почти нет, – видно, решили, что мы в верховьях будем переправляться.

Они с Байуб-Оталем обменялись многозначительными улыбками, но из разговора Майя ничего не поняла.

– Когда мы сюда отправились, мои люди бекланский патруль на себя отвлекли, – чуть погодя заметил Ленкрит. – Шум подняли, притворились, что сейчас набег устроят. Понимаешь, за всеми бродами следят, поэтому возвратиться незамеченными будет трудновато. Боюсь, стычки не избежать.

– Ладно, что-нибудь придумаем, – кивнул Байуб-Оталь. – А сейчас ложись-ка ты спать, у твоих спутников уже глаза закрываются.

Безделье Майю не утомляло: после тягот двух прошедших дней приятно было нежиться на солнышке – так когда-то она пасла коз и овец в тонильданской глуши. Солнце медленно двигалось по небу, тихонько шелестела листва, а Майя лежала и глядела на облака, неторопливо плывущие в высоте. Потом наступил вечер.

В дорогу отправились через два часа после захода солнца. Ленкрит сказал, что до Ольмена две лиги пути, но вышло гораздо дольше. По лесу двигались напрямик, а на равнине Ленкрит начал петлять и, заслышав собачий лай, уводил всех с тропы в поля.

Майю тревожила безжалостность новых спутников – они держались сторожко и при малейшем признаке опасности готовы были к решительным действиям, вплоть до убийства. Как-то раз пришлось прятаться от гуртовщиков, что бродили по окрестностям в поисках отбившейся от стада коровы; прикажи Ленкрит – и его спутники немедленно прирезали бы встречных. Майя задумалась, сколько людей они убили с того самого дня, как вышли из Субы.

Поздней ночью путники наконец добрались до берега Ольмена – река, локтей тридцать в ширину, вилась по равнине. Один из субанцев привязал бечевку к рукояти кинжала и проверил глубину у берега – пять локтей.

– Надо же, как поднялась, – вздохнул Ленкрит. – Еще недавно до пояса было. Жаль, другой брод искать некогда, придется вплавь перебираться.

– Течение медленное, посредине реки глубже не будет, – заметил Байуб-Оталь. – Пешком перейдем.

– А дно надежное, не илистое? Как бы не затянуло, – с опаской сказал Тескон.

Майе наскучило слушать бесконечные обсуждения; ее мнения никто не спрашивал, заранее считая его бесполезным. В темноте она отошла чуть выше по течению, сняла одежду, аккуратно обернула платье вокруг сандалий, уложила узелок на голову, за полминуты переплыла реку, выбралась на противоположный берег и встала напротив субанцев.

– Мой повелитель! – окликнула она.

Мужчины схватились за оружие и ошеломленно уставились на Майю.

– Майя?! Как ты там оказалась? – негромко спросил Байуб-Оталь.

– Переплыла, мой повелитель. Давайте я ваши пожитки перенесу?

Не дожидаясь ответа, она подплыла к своим спутникам. Отчаянные смельчаки, покраснев, смущенно отводили глаза.

– Ленкрит, дай ей свою котомку, – велел Байуб-Оталь.

Субанец молча вручил свои вещи Майе; она, не замочив, перенесла их через реку и вернулась за котомкой Фела. Когда все пожитки и оружие оказались на противоположном берегу, Майя предложила субанцам перенести и их одежду, но те отказались раздеваться и, в чем были, забрели в воду.

Выбравшись на берег, все долго отжимали промокшие одеяния. Майя надела платье и молчала.

– Тебе не стыдно вот так, голой… перед мужчинами? – чуть погодя с запинкой осведомился Ленкрит. – Тебя нагота не смущает?

– Так ради дела же, мой повелитель.

– Ради какого дела?

– Я ж вам помочь хотела, – ответила Майя, раздосадованная тем, что ее даже не поблагодарили. – Подумаешь, голышом! В Бекле никто бы и глазом не моргнул.

– Правда? – презрительно заметил Ленкрит.

– Ничего, мы бекланцев научим, как себя вести, – буркнул Фел.

– Оставьте ее в покое, – вмешался Байуб-Оталь. – Она же нам и впрямь помогла.