* * *

С осени предыдущего года граф Кентский активно строил заговор с целью реставрации Эдуарда II. Он обеспечил себе поддержку нескольких противников Изабеллы и Мортимера — а именно Уильяма Мелтона, архиепископа Йоркского, Стивена Грейвсенда, епископа Лондонского, и лорда Уильяма Зуша, который незадолго до того похитил вдову Деспенсера, Элинор де Клер, женился на ней и ввязался в упорную распрю с Мортимером за принадлежавшие ей ранее земли в Гламоргане, теперь переданные Мортимеру.

Грейвсенд всегда был верен Эдуарду II, но поддержка Кента со стороны благочестивого Мелтона заставляет предположить, что речь шла не просто о заговоре с целью свергнуть непопулярный режим, а о чем-то большем, и что для того имелись достоверные и убедительные свидетельства.

Прежняя близкая подруга Изабеллы, леди Вески, последовала примеру своего брата Генри де Бомонта и отправила своего духовника к Мелтону для связи с Кентом. Извести о предательстве леди Вески должно было стать горестным ударом для Изабеллы, которая пыталась, будучи сама в трудном положении, заступаться за Бомонтов в те годы, когда «учредители» изгнали их от двора.

Мы знаем, что Стивен Данхевид присоединился к заговору Кента, и, конечно, вполне мог быть тем монахом, который инициировал его. Были вовлечены также двое других доминиканцев, Эдмунд и Джон Севеджи, ведь Эдуард II всегда особо отличал их орден, а также часть прежней шайки заговорщиков Данхевида и один или два из бывших сторонников Деспенсеров.

Бежавшие за границу Генри де Бомонт и Томас Росселин, находясь теперь в Брабанте, вступили в союз с Кентом, как и изгнанный Рис апГриффит, чье намерение освободить Эдуарда II в 1327 году заставило Мортимера отдать приказ об убиении короля. Примкнул к ним также и Дональд Map. По сравнению с прочими заговорами этот был чрезвычайно серьезным, так как объединил целый ряд самых активных сторонников Эдуарда II.

В январе правительство встревожили сведения о том, что попущением некоторых вельмож в пределах королевства появляются чужестранцы. Они могли быть связными между Кентом и Бомонтом — и, кажется, по меньшей мере один из них был схвачен, сломался на допросе и рассказал все. Несколько месяцев спустя Мортимер признался, что довел Кента до предательства, и многие историки полагают, будто именно он изначально направил того монаха к Кенту, но современные источники единодушно сходятся на том, что он раскрыл уже сложившийся заговор и расставил ловушку, надеясь поймать и затем уничтожить графа.

По расчету времени это могло случиться в январе, и отправка Ланкастера с посольством во Франци ю в этом месяце могла объясняться намерением убрать его с дороги. Сохранившиеся свидетельства ясно дают понять, что Изабелла также была глубоко замешана в обуздании Кента. Да, он был ее деверем и сыном ее тетки, королевы Маргариты, ее двоюродным братом — но теперь он стал опасен и подлежал ликвидации.

Это произошло, вероятно, после того, как двор покинул Кенилворт. Двое монахов, Эдмунд и Джон Севедж, вошли в доверие к Кенту и сказали ему, что, по их сведениям, Эдуард II живет в Корфе; они предложили стать посредниками между Кентом и его братом. Кент отправил их в Корф — проверить, там ли еще находится Эдуард. Вернувшись, они доложили, что многие жители селения говорили им, будто свергнутого короля держат под стражей в замке. Братья добавили, что они поднялись к замку, чтобы проверить эти рассказы, и встретились с двумя солдатами из гарнизона, Джоном Деверилом и Бого де Байюзом, которые не отрицали, что Эдуард здесь, но объяснили Севеджам, что не могут позволить им войти и поговорить с Эдуардом. Однако они все же позволили им войти ночью в слабо освещенный большой зал и издали посмотреть на высокого мужчину за обеденным столом на возвышении; он был, на их взгляд, очень похож на Эдуарда II.

Услышав все это от возвратившихся монахов, Кент решил вызволить Эдуарда из Корфа и привезти в свой собственный замок в Арунделе (Сассекс). Он написал Деверилу и Байюзу, требуя допустить его к пленнику. Не получив никакого ответа, Кент сам помчался в Корф, предложил Деверилу взятку и потребовал, «чтобы его провели в покои сэра Эдуарда Карнарвонского, его брата». На этот раз он получил твердый отказ. Тогда Кент написал Эдуарду, изложив вкратце свой замысел, и попросил стражей замка передать ему письмо. Письмо было сразу же отправлено… к Изабелле и Мортимеру, и 10 марта был выдан ордер на арест Кента и нескольких его сотоварищей по обвинению в измене.

Мортимеру, когда он узнал о существовании заговора, было нетрудно заручиться помощью Малтреверса, коменданта замка Корф, которого впоследствии также обвинили в обмане Кента. Действительно ли сам Малтреверс поручил своим подчиненным распространять в окрестностях слухи, что якобы Эдуарда держат здесь в плену, а затем устроил маленькую инсценировку с человеком подходящей наружности (мало ли в Англии высоких светловолосых людей?) — сказать трудно, поскольку вероятно также, что двое доминиканцев действовали как agents provocateurs (провокаторы) по указаниям Мортимера. Несмотря на то, что Кент описал их как «главных участников этого дела», только они двое из всех названных поименно конспираторов никогда не подвергались аресту.

Почему выбор пал на Корф, понятно: Эдуарда, по-видимому, привозили сюда ранее Данхевиды, в 1327 году; кроме того, замком командовал Малтреверс, преданный слуга Изабеллы и Мортимера, который был ранее тюремщиком Эдуарда. Все это придавало достоверности сфабрикованной истории. После того, как все меры были приняты, оставалось только подождать, когда Кент сам захлопнет ловушку.

Те, кто оспаривает правдивость письма Фиески, указывают, что настоящему Эдуарду II было бы невозможно пробраться незамеченным в Корф при всей этой суете. Однако следует помнить: до тех пор большинство народа верило, что Эдуард умер и погребен. Распускавшиеся слухи утверждали, будто его держат пленником внутри замка, а потому, увидев снаружи крепостных стен небритого, коротко остриженного отшельника с тонзурой на макушке, в домотканой одежде с капюшоном, никто не отождествил бы его с бывшим королем, который и в заключении до такого не опустился бы; а даже если кто-нибудь, что маловероятно, заметил сходство черт лица, это было бы списано на чистую случайность. К тому же, узнав, какие ходят слухи, Эдуард наверняка держался подальше от людей — а затем, если верить отчету Фиески, благоразумно покинул Корф и скрылся в Ирландии.

* * *

Обвиненных схватили 11 марта, в день открытия Парламента. Кента привели и поставили перед Мортимером и Робертом Хауэллом, королевским коронером. Мортимер показал три письма и спросил Кента, не его ли печать на них. Печать была его, но Кент сказал, что одно из этих писем написала его супруга, графиня. Тогда Мортимер прочел их вслух — это оказались как раз те самые, которые были отправлены Деве-рилу, Байюзу и Эдуарду И. Ввиду таких разоблачающих обстоятельств Кент сдался и признался во всем. Позднее его признание было зачитано перед депутатами Парламента.

Молодой король был склонен простить дядю, но королева поклялась памятью своего отца, что восстановит справедливость, и потому все кончилось заранее предопределенным решением; 12 марта собственность Кента была передана в руки короля. 13 марта Изабелла и Мортимер нажали на Эдуарда III, заставляя его судить Кента: «весь этот день короля так донимали королева, его мать, и граф Марки, что тот не мог ничего предпринять ради спасения своего дяди, обреченного столь несправедливо на жестокую судьбу». Изабелла «умоляла его и благословляла, чтобы он отомстил [Кенту] как смертельному врагу». В конце концов Мортимер просто запугал юного Эдуарда и вынудил подчиниться. Позже в тот же день Парламент в отсутствие Кента выдвинул против него обвинение, признал виновным и осудил на смерть. Эти действия были противозаконными, так как Кент, один из пэров королевства, имел право быть судимым лордами на открытом заседании Парламента.