– Я охотилась на двуногих зверей. Они опаснее прочих, вот я и научилась прятаться, – медленно и тихо сказала она.

Услышав её слова, Андрей некоторое время задумчиво смотрел на девушку.

– Возможно, это личное, но все же спрошу – почему ты это делала?

– Это личное, – отрезала Руми.

– Но когда-нибудь расскажешь?

Прозвучало решительное «нет».

– Почему?

– Это личное, – теперь с нажимом ответила девушка.

– Хмм… Ты становишься предсказуемой, – Андрей изобразил улыбку, хоть ему ужасно хотелось запустить в Руми чем-то тяжелым. – Но настаивать не буду. Ты заняла четвертое место в стрельбе из автомата и восьмое в стрельбе из винтовки, но по мнению профессионала из винтовки ты можешь стрелять намного лучше, если набьешь руку. Где ты научилась этому? Только не говори, что тоже на охоте.

Руми ответила моментально, да ещё выдала весьма расширенный, по сравнению с предыдущими, ответ, чем сильно удивила собеседника.

– Мой отец был военным. До эпидемии я часто бывала с ним на полигонах и научилась стрелять. Так что когда я обзавелась оружием – все навыки у меня уже были. А почему получается… может, талант?

– Вероятно…

Разговор давался Андрею очень тяжело. Он чувствовал себя, словно на минном поле, где после каждого шага-другого подрывался. Ни на личные, ни на общие темы беседа не клеилась. Даже её последний ответ хоть и был похож на нормальный, но все равно в голосе девушки звучало недовольство и отчуждённость, будто она заставляла себя говорить. Оставался ещё один вариант – идти в лобовую и попытаться прямо объяснить ей, чего он от неё хочет.

– Послушай, я тебе уже говорил, что наш отряд очень сплоченный. Мы, как семья. Разве что, кроме Алексея. Он тоже любитель одиночества, но несмотря на это, все равно всегда готов прийти на помощь и дать совет, если его спросишь. Он не молчун и не псих-одиночка, чего пока что нельзя сказать о тебе. Могла бы ты вести себя хоть немного приветливее?

– Это как, например? – в голосе Руми внезапно появилось ехидство, которое Андрей уже однажды слышал. – Трепаться о жизни и делиться самым сокровенным? Так, что ли?

Андрей прикусил губу и нахмурился. Каждый раз эта бестия будто испытывала предел его терпения.

– Нет. Например, ты могла бы отвечать хотя бы на приветствие. Если ты не способна даже на такое элементарное проявление уважения к окружающим, то боюсь, у нас с тобой возникнут серьезные сложности.

Теперь губу прикусила уже Руми. Она снова ничего не ответила, но Андрей решил, что добьётся ответа во что бы то ни стало. План действий созрел моментально.

– Так, всё! Мне это надоело! – он решительно поднялся и раздражённо посмотрел на Руми. – Раз ты так хочешь остаться одиночкой, то можешь идти и дальше самостоятельно охотиться на своих двуногих зверей, а с меня хватит. Пакуй вещички, а я к майору Родионову.

Он вышел из-за стола и направился к двери, но не успел сделать и нескольких шагов, как был остановлен.

– Подожди!

Андрей остановился, медленно, будто нехотя, повернулся и устало посмотрел на девушку. Руми увидела, что он поворачивается к ней и опустила глаза.

– Что? – недовольно спросил Андрей.

– Я буду вести себя иначе, – пообещала Руми.

– Например? – всё так же недовольно продолжил Андрей.

– Постараюсь… быть приветливее.

Некоторое время оба молчали. Руми ожидала реакции Андрея, а тот размышлял над тем, готов ли он и дальше возиться с этой упрямой девчонкой.

– Ладно. Проверим, – сказал он, наконец, и снова уселся на табурет. – Тогда расскажи, почему ты нападала на бандитов в одиночку?

– Это личное, – пулей вылетел ответ.

«Опять двадцать пять?! – хотел было сказать Андрей, но вовремя спохватился. Возможно, сейчас она действительно не готова говорить об этом.

– Неужели не нашлось больше никого, кто хотел бы поддержать тебя? – решил не сдаваться Андрей.

– Нет.

В её голосе послышалось раздражение, но было ли оно направлено на Андрея, или на тех, кто не решился оказать Руми поддержку, Андрей не знал и решил пока что не выяснять.

– Ладно. Почему ты пошла за нашими разведчиками?

Теперь уже возникла пауза, но непродолжительная.

– Потому что они были лучше, – задумчиво глядя в сторону, ответила Руми.

– Лучше, чем бандиты?

– Нет, чем стая журавлей, летящая на юг, – съязвила она.

Андрей задрал голову, уставился в потолок и тяжело вздохнул. Услышав его вздох, Руми сразу поняла, что он сейчас сделает, поэтому поспешила исправиться.

– Извини, – добавила она.

Романов ничего не сказал и молча размышлял, как быть. Понятно, что ничего не понятно – единственное заключение, которое он мог для себя сделать. Кроме того, что хочет её убить. Налюбовавшись потолком, он опустил голову и снова взглянул на Руми. Девушка сидела прямо и смотрела на него холодным, безразличным взглядом, будто издевалась над ним. Бесячая баба!

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Андрею вдруг вспомнилась Аня Владова, которая от такого молчания давно бы уже встала и ушла. Та терпеть не могла, когда он был молчалив и задумчив, а эта сидит себе и смотрит своими голубыми глазищами. Да, Родионов прав – она и правда красивая… Но бесячая.

– Почему ты вообще хочешь служить в боевых частях? – снова заговорил Андрей. – Зачем тебе рисковать жизнью? Ты… достаточно симпатичная – могла бы начать все заново.

Поначалу он хотел сказать, что она очень красивая, но почему-то не смог это выговорить. Даже «симпатичная» далось ему с трудом и некоторым волнением. Зараза, это все Родионов виноват с его тупыми намеками!

– А почему ты сам это делаешь? – сходу вопросом на вопрос ответила Руми, пропустив мимо ушей его слова о её внешности.

Она сказала это почти обычным тоном, но Андрей все равно воспринял сказанное, как нежелание отвечать на его вопрос. Но, подумав, он осознал, что кое-какой ответ она все же дала: «у меня на то свои причины».

Придя к такому выводу, Андрей позволил себе усмехнуться.

Он ведь тоже не стал бы отвечать ей на подобный вопрос. И у него были свои причины и свои цели, ради которых он сражался. И было кое-что более глобальное, чего он мог достичь, только путешествуя, а в данный момент его новые обязанности как раз давали ему такую возможность.

– Ты права – у меня на то свои причины, – не переставая тепло улыбаться, ответил он, говоря слова, которые приписывал ей.

– Не хочешь рассказать?

В голосе Руми снова появилась язвительность, но лишь немного. Хоть это и звучало как вопрос, но вопросом не являлось: таким образом она намекнула Андрею, что вряд ли он захочет раскрываться перед ней, а потому и она тоже не станет этого делать. Но Андрей ответил ей совсем не так, как она ожидала.