litbaza книги онлайнТриллерыРэкетир - Джон Гришэм

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 80
Перейти на страницу:

Первый раз Барри попытались привлечь к ответственности по обвинению в попытке подкупить старшего советника сенатора США. Обвинение развалилось, но к Барри прилипло прозвище Подкупающий.

Орудуя на самой сомнительной грани и без того сомнительного бизнеса, Барри знал силу денег и секса. Его яхта на Потомаке приобрела славу «корабля любви», где регулярно устраивались оргии с участием молоденьких женщин. В Южной Калифорнии ему принадлежало поле для гольфа, куда он вывозил на длинные уик-энды членов конгресса — обычно без жен.

По мере роста своего могущества Барри проявлял все больше склонности к риску. Старые знакомые уже шарахались от него, опасаясь неизбежных неприятностей. Его имя зазвучало на расследованиях по вопросам парламентской этики в конгрессе. Ему сели на хвост репортеры «Вашингтон пост», и Барри Рафко, всегда жаждавший внимания, получил его, что называется, по полной.

Я не знал — и не мог знать, — что охотничий домик — один из его проектов.

Название корпорации снова поменялось, документы вновь пришлось переделывать. Опять отсрочка подписания, а потом новое предложение: мой клиент изъявил желание снять домик на год за двести тысяч в месяц с вычетом всех арендных платежей из цены последующего приобретения. Последовала неделя упорных препирательств, после чего было достигнуто согласие. Я в очередной раз переделал контракты и настоял на выплате моей фирме половины ее комиссионных. Так и произошло, и Коупленд с Ридом несколько успокоились.

При подписании контрактов оказалось, что клиент — оффшорная компания с крохотного острова Сент-Китс; я по-прежнему не знал, кто за ней стоит. Контракты дистанционно подписал некий представитель корпорации на Карибах, после чего их за одну ночь доставили мне. Согласно договоренности, клиент переводил на доверительный счет нашей юридической фирмы четыреста пятьдесят тысяч с небольшим — арендную плату за первые два месяца, остаток наших комиссионных и покрытие дополнительных расходов. Я дважды отправлял по двести тысяч, за первые два месяца, далее клиент пополнял счет. Так должно было происходить в течение года, затем аренда переоформлялась в продажу, за что наша фирма опять получала существенные комиссионные.

После перевода на наш счет первого транша из банка позвонили и уведомили, что сумма составила не четыреста пятьдесят тысяч, а четыре миллиона пятьсот тысяч. Я предположил, что кто-то напутал с нулями; вообще-то бывают вещи похуже, чем слишком много денег в банке. Мои попытки созвониться с фиктивной компанией на Сент-Китс, технически являвшейся моим клиентом, оказались безуспешными. Я связался с факультетским другом, выступившим посредником, и он пообещал разобраться. Я перечислил первый арендный платеж и комиссионные нашей фирме и стал ждать инструкций, как поступить с остальными деньгами. Шли дни, недели. Через месяц из банка сообщили о поступлении на наш доверительный счет еще трех миллионов долларов.

К этому времени Рид и Коупленд уже сильно встревожились. Я велел банку избавиться от денег — перевести их туда, откуда они пришли, и немедленно. Повозившись два дня, сотрудник банка доложил, что счет на Сент-Китс закрыт. Наконец факультетский друг прислал мне электронное письмо с инструкциями: половину денег следовало перевести на счет на острове Большой Кайман, другую половину — на счет в Панаме.

Я, мелкий юрист, не имел никакого опыта по отправке средств на номерные счета, но короткий поиск в Гугле надоумил меня, что я забрел сослепу в «налоговый рай», пользующийся самой дурной славой. Я уже жалел, что взялся работать с анонимным клиентом, каких бы денег это ни сулило.

На перевод в Панаму пришел ответ в виде нового поступления — три с половиной миллиона. Я наорал на факультетского друга, тот — на кого-то еще. Деньги лежали два месяца, на них капали проценты, но этические принципы не позволяли нам что-либо присвоить. Та же самая этика требовала целой серии шагов по защите этих непрошеных денег. Я на них не посягал, но моим долгом было их сохранить.

По наивности или по глупости я позволил грязным деньгам Подкупающего Барри остаться под контролем фирмы «Коупленд, Рид и Баннистер».

Завладев «охотничьим домиком», Барри спешно его отремонтировал, принарядил, обустроил минеральный источник, соорудил вертолетную площадку. На арендованном им вертолете «Сикорский-76» можно было за двадцать минут доставить туда дюжину лучших друзей Барри из Вашингтона. По пятницам вертолет делал несколько рейсов, после чего начиналось веселье. На этом этапе своей карьеры Барри уже брезговал бюрократами и лоббистами, занявшись непосредственно конгрессменами и начальниками их штабов. На его курорте в их распоряжении было все необходимое: отличная еда и выпивка, кубинские сигары, наркотики, тридцатилетний скотч и двадцатилетние женщины. Иногда доходило и до охоты на куропаток, но чаще гостей занимала сногсшибательная коллекция рослых блондинок.

Та девушка была из Украины. На суде — моем суде — ее сутенер показал на плохом английском, что девушку, за которую он получил сто тысяч наличными, отвезли в «домик» и выделили комнату. Деньги передавал головорез, выступавший как свидетель обвинения и назвавшийся одним из подручных Барри.

Девушка умерла. По данным вскрытия, причиной смерти стала передозировка наркотиков после долгого веселья в обществе Барри и его вашингтонских дружков. По слухам, утром она была найдена мертвой в постели конгрессмена США, хотя доказать это не удалось. Барри постарался спрятать концы в воду до приезда полиции. С кем спала девушка в свою последнюю ночь, так и осталось тайной, но вокруг Барри разразился медиашторм, не пощадивший его бизнес, друзей, самолеты, яхты, вертолеты, рестораны, курорты, добравшийся до темных глубин его связей и влияния. Приятели и клиенты Барри бросились врассыпную. Возмущенные конгрессмены, взбудораженные репортерами, потребовали слушаний и расследований.

Все обернулось еще хуже, когда в Киеве нашли мать умершей. Она предъявила свидетельство о рождении, из которого явствовало, что ее дочери было всего шестнадцать лет. Шестнадцатилетняя секс-рабыня ублажала конгрессменов в «охотничьем домике» в горах Аллегени, в какой-то паре часов езды от американского Капитолия.

В первоначальном стостраничном обвинительном заключении фигурировало четырнадцать обвиняемых, нарушавших закон невероятным количеством способов. Среди этих четырнадцати был и я, уличенный будто бы в том, что обычно называют «отмыванием денег». Позволив одной из анонимных корпораций Барри Рафко разместить деньги на доверительном счете моей фирмы, я предположительно помогал ему похищать их у клиентов, отмывать эти грязные средства в оффшорах и превращать в безупречную собственность — конкретно, в шикарный «охотничий домик». Меня обвинили также в содействии Барри в укрывании денег от ФБР, Налогового управления и т. д.

Досудебная возня сократила список обвиняемых; некоторым облегчили участь, позволив сотрудничать с властями или проходить по другим делам. Мы с адвокатом подали двадцать два ходатайства между днем предъявления мне обвинения и началом процесса, но удовлетворено было всего одно, да и эта победа оказалась бесполезной.

Министерство юстиции, действуя руками ФБР и федерального прокурора в Вашингтоне, решило отыграться на Барри Рафко и его сообщниках, включая одного конгрессмена и помощника конгрессмена. Если кто-то из нас оказался бы невиновным — тем хуже для него; правительство было полно решимости исказить, если потребуется, нашу версию истины.

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?