себе рву. Это же не так. А он самодовольный засранец. Я уверена, что при общих знакомых он себя в грудь бьет и орет, как я плачу в подушку, хочу вернуться назад.

Дима стоит напротив меня. Смотрит прямо в глаза и при этом слегка улыбается. Заправляет прядь моих волос за ухо, а дальше вообще… Так нежно обхватывает мое лицо ладонями, что я просто теряюсь. Это действительно смахивает на короткий видеоролик, правда, замедленная версия. Беркутов наклоняется и прижимается губами к моим. Целует, не торопясь, просовывает язык в мой рот. А мне просто стонать хочется. Черт!

Не понимаю, почему мое тело так реагирует на этого мерзавца. Но я, не задумываясь, отвечаю, зарываясь пальцами в его волосы.

— Сейчас нас начнут снимать со всех сторон, — тихо шепчу я, пытаясь отдышаться. — Отпусти меня, Дима.

— Он все еще там, — отвечает хрипло. — Лучше было бы продолжить, конечно. Но ладно… Думаю, этого достаточно. Все, что надо было, он понял.

И снова он берет меня за руку, и мы идем к выходу. Пусть до меня не сразу доходит, о чем говорит Дима, но, когда проходим мимо Германа, все становится на свои места.

— Ты меня из-за него, что ли, поцеловал?

— Угу, — ухмыляется. — В машине поцелую для себя. Как хочу я. Там… Была тренировка нашего будущего рекламного ролика.

Нет, ну действительно артист. По жизни, как сказал Сергей Владиславович.

Мы идем к машине Димы. Я невольно сравниваю его с Германом. Тот не относился ко мне с таким теплом, лаской. Беркутов не отпускает мою руку. Такое ощущение, будто он думает, что я сбегу. Или же меня отнимут у него.

— Милена? — доносится до меня тихий голосок со стороны. Оборачиваясь, смотрю в глаза темноволосой девушки, не припоминая, откуда я ее знаю. Разглядываю ее хмурым взглядом. — Я Полина. Не узнала… — грустно улыбается она.

— Полина, — снова хмурюсь.

— Ага. Америка. Ты, я и Алина. Несколько лет назад.

— Ах, черт, — бью ладонью себя по лбу. — Полина… Как же ты изменилась. Похудела сильно. Выглядишь измученной.

Я буквально забываю о присутствии рядом со мной Димы, на которого и переводит взгляд Полина. Мы были с ней очень близки. Правда, она вышла замуж, и мы как-то потеряли связь.

— Я бы не хотела вам мешать. Можем потом где-нибудь встретиться? — смущенно улыбаясь, выдает она. — Мне сейчас бежать надо. Иначе опоздаю. На работу устраиваюсь.

— Да, конечно. Подожди, визитку дам. Ты мне позвони, хорошо? Обязательно звони, — ковыряюсь в сумочке в поисках маленького листочка. Наконец нахожу.

— Обязательно. Мне есть о чем с тобой поговорить. Даже не верится…. Что мы так встретились. Подарок судьбы, наверное.

Полина снова разглядывает меня, а также Диму. Но тот смотрит куда-то вдаль.

— Эй, ты чего? — щелкаю пальцами перед его носом, как только девушка отходит от нас. — Кого ты там увидел?

— Знаешь, Мили, — выгибает бровь Беркутов. — Твой бывший случайно не маньяк? Слушай, он слишком странный. Не ведет себя как влюбленный в свою девушку. Он будто с ней вынужден остаться. Ты интересуешь его больше. Пусть он и ведет себя как настоящая скотина. Но… Поезд уехал. Ты теперь моя.

Фары автомобиля Димы моргают. Он открывает дверь, приглашает меня сесть. Я еле сдерживаю улыбку. Нет, мне определенно нравится его напор, самоуверенность. А еще откровенность. Все говорит напрямую, в лоб. Как и я, впрочем. Есть у нас, оказывается, хоть что-то общее.

Парень садится за руль, заводит двигатель. Но ехать не спешит. Наклоняется, крадет поцелуй.

— Дима! — восклицаю я. — Не перегибай!

— Тебе же нравится, Мили, — будто специально меня так называет. В кайф ему, да, когда я злюсь? — Не отказывай себе в таком удовольствие.

— Да с чего ты решил, что мне нравится? У тебя слишком длинный язык, который мне чуть ли до горла не доходит! Задохнусь и умру раньше времени из-за тебя.

— От наслаждения если только, — смеется, откидываясь на спинку сиденья. И опять эти ямки на его щеках… Да Господи… Ведь не впервые вижу такое у парней, но почему ему они так идут? — Знаешь ли, никто не жаловался на мой язык. Ты уж тем более не имеешь права. Скоро он тебе еще покажет, что такое настоящее удовольствие.

Блин. Ну это же не то, о чем я думаю? Мысленно снова бью себя по лбу. Милена, у тебя реально крыша уже едет. Потому что ты разные позы у себя в голове вообразила. С этим мерзавцем! Такого рода сумасшествия ты себе никогда в жизни не позволяла. Что с тобой творится сейчас?

Это все Беркутов! Однозначно он!

— Ты попала в точку, — выезжает на трассу Дима.

— Что?

— В точку, говорю, попала. Да, я имел в виду именно то, о чем ты сразу же подумала. И покраснела.

— Боже мой… Да заткнись ты уже! Лучше выслушай меня, — пытаюсь поменять тему, ибо нас занесет совсем не туда. — Мне Афанасьев сообщение отправил. Чтобы я была осторожна. Это он тех придурков натравил на меня.

— Не удивлен, Милена, — серьезно заявляет парень, цедя сквозь зубы несколько нецензурных слов. — Прямо мужской поступок. Но я не думаю, что они пристали бы к тебе. Ну, может, что-то легкое сделали бы, чтобы немного напугать, но…

— Но тебя избили!

— Потому что это я. И расплатится тот засранец по полной программе.

— Надеюсь, не опустишься до той же степени, что он?

— Ты почему меня с ним сравниваешь? Мне это совсем не нравится, Милена.

— Мне тоже много чего не нравится! Но ты специально меня злишь.

— Я злю шутками, а ты… — тормозит на светофоре.

— Куда мы едем?

— В ресторан. Я ужасно голоден. Отец же сказал, чтобы мы после обеда были в его кабинете. Как ты планировала время провести?

— С девчонками пообщалась бы.

— Не думаю, что с ними тебе будет интереснее.

"Ага. С тобой однозначно не соскучишься", — мысленно говорю я, но, бросив на Диму раздраженный взгляд, закатываю глаза. Мол, не будь таким самоуверенным. Ты ошибаешься. С девчонками я бы круто провела время. Ага, попала бы на допрос. Они явно хотят знать, как я связалась с сыном нашего биг-босса.

Ресторан. Вип-комната. Дима диктует официанту наш заказ и, едва девушка выходит из помещения, снова накидывается на меня, словно голодный зверь.

Глава 8

— Хватит, Дима, я не обжора! — протестую, едва парень указывает на тарелку с едой. — Прекрати, иначе я скоро лопну.

Пусть я думала, что Дима не отпустит меня, все же смогла его оттолкнуть, потому что он сожрал бы меня, не поступи