Мальчик строго посмотрел на него:

– Еще раз перебьешь – выгоню с урока.

– Прости, учитель, – серьезно произнес Великий князь, – я буду нем как рыба.

И, действительно, со дня сотворения мир не знал более внимательного ученика. Владимир, раскрыв рот, ловил каждое слово. Он забыл обо всем на свете. Пришлось бы Фоме вести урок дотемна, если бы не бояре. Нагулявшись с местными красавицами, они в конце концов схватились Великого князя и бросились на его поиски. Острожко первым увидел Владимира.

– Княже! Княже! – радостно закричал он на всю площадь.

Тот испуганно обернулся и приложил палец к губам:

– Тише, тише. Не перебивай Фому.

– Князь нашелся! – продолжал радостно орать Острожко.

– Ты что, белены объелся? Я же твой холоп!

– Объелся, объелся, – радостно согласился Острожко. – Я просто рад видеть своего раба целым и невредимым. А то у меня закралось подозрение, что ты ударился в бега.

– Не дождешься.

– Вот и чудно. А насчет «князя» не волнуйся. По-нашему тут никто ни бум-бум.

– И даже очень бум-бум. Тут даже дети все про нас знают. Вот, познакомься с Фомой. Он тебя быстро научит уму-разуму.

Острожко и подоспевшие к тому времени бояре во главе с воеводой Добрыней по очереди поздоровались с Фомой, как с важным вельможей, отвалили ему целую кучу монет, пригласили в гости и возвратились на свои корабли.

На пристани князя с нетерпением поджидал Волчий Хвост. Он приготовил Владимиру коварную ловушку в виде двух прехорошеньких, но легкомысленных византиек. Они сами, безо всякой охраны, явились на корабль, сгорая от нетерпения поглазеть на привезенные сокровища. Боярин быстро выяснил, что они особы высокопоставленные, весьма близки принцессе Анне и тайно прибыли из Большого дворца.

У Волчьего Хвоста голова пошла кругом. Эти прелестницы сейчас все выяснят, все вынюхают и обо всем доложат принцессе. Та, конечно, не вытерпит и сама примчится полюбоваться богатством русов, а попутно вскружит голову Владимиру. Это уж как пить дать. Коли от прислуги глаз не отвести, то о самой принцессе и говорить нечего. Анна окрутит его в два счета. И прощай тогда вера отцов!

Размышляя таким образом, Волчий Хвост уже с нескрываемой ненавистью косился на гречанок. Что же с ними делать? Может, сразу утопить и концы в воду? Никто ведь не знает об их визите…

Боярин взялся за кинжал, но вдруг отдернул руку. А если все-таки кому-то сказали? Тогда не сносить головы: Владимир за такое самоуправство точно не помилует. Эх, не надо было пускать их на корабль! Вон с каким азартом копаются в драгоценностях. За уши не оттянуть! Глазки так и сверкают. А сами до чего соблазнительны! От одних румян и благовоний с ума можно сойти. Не чета нашим бабам. Те только и знают размалевывать себя свекольным соком. А с этих так и хочется сорвать одежды и полакомиться сладкими персиками…

И тут боярина осенило. Он даже по лбу себя хлопнул. Как сразу не догадался! Надо всего лишь напустить Владимира на гречанок. Он-то мимо не пройдет. Он-то своего не упустит. Больно любвеобильный. И тогда посмотрим, что скажет принцесса, когда узнает во всех подробностях, как ее жених соблазнял знатных византиек! Волчий Хвост радостно потер руки. Как бы дело ни повернулось, он внакладе не останется. Ему только надо позаботиться, чтобы в Большом дворце обо всем узнали. Тут уж он постарается! А сейчас нужно любой ценой задержать «наживку» на корабле до прихода Владимира. Приказав холопам развлекать гречанок, боярин отправился на пристань встречать Великого князя. Тот не заставил себя долго ждать. Волчий Хвост поспешно подошел к нему и игриво спросил:

– Княже, желаешь ли ты райских птичек?

– А как же! Только где их взять?

– Это уж моя забота. Тебе только об одном придется поломать голову: как не упустить их. А то они птички прыткие. Того и гляди упорхнут. Тогда поминай как звали.

– Ну и как же их зовут? – полюбопытствовал Владимир.

– А ты сам их спроси.

– Ладно, Волчий Хвост, хватит темнить, – пробасил Добрыня. – Выкладывай, что там у тебя.

Тот красноречивым жестом рук изобразил женскую фигуру, смачно цокнул языком и мечтательно закатил глаза.

– Так где же твои птички? – нетерпеливо спросил великий князь.

– На корабле, княже. Тебя ждут не дождутся.

Владимир решительно шагнул на сходни, но Добрыня остановил его:

– Погоди, княже. Дров-то недолго наломать. Давай хоть узнаем, что за птички и откуда прилетели.

– Да все чисто, – затараторил Волчий Хвост. – Пришли к нам в гости две гречанки красоты неописуемой. От одного вида дух захватывает. Едва сдержался. Нет, думаю, дождусь князя. Отдам ему пальму первенства. А главное, ни одна душа не знает, что они здесь. Лично проверял. Почитай, полдня прошло, как красавицы в твоем добре роются. И до сих пор их никто не хватился. Да и сами проговорились, что прибыли сюда тайно.

– Молодец! Вовремя! – похвалил боярина Владимир, одобрительно похлопав по плечу. – Мне после столь длительного воздержания давно пора потешиться.

– Так сходи в лупанарий, – посоветовал Острожко.

– Негоже князю по притонам бегать, – с достоинством ответил Владимир и тоном, не допускающим никаких возражений, приказал: – Все в кабак! Ждите меня там.

Он легко поднялся на ладью. Добрыня лишь успел предостеречь:

– Ты все же поосторожней. Византиек обхаживать – не в Киеве девок лапать.

Великий князь лишь отмахнулся. Мол, сам разберусь. Он отослал всех на берег и вошел в шатер, где находились византийки. После яркого дневного света глаза какое-то время привыкали к полумраку, и Владимир, почти ничего не различая, стоял неподвижно. Когда же он увидел гречанок, то и вовсе остолбенел. Его буквально ослепила красота одной из них. Владимиру почудилось, что она светится подобно солнцу. Надо лишь сорвать одежды, и ее тело засверкает, словно алмаз. Прищурившись, Великий князь вытянул руку и двинулся к принцессе Анне, но пронзительный выкрик остановил его:

– Стоп!

Спасать принцессу бросилась Анастасия. Она заметила, как от ее выкрика исказилось гневом лицо варвара. Видно, он не привык, чтобы им командовали. Поэтому она поспешно заслонила собой Анну и попыталась все обратить в шутку:

– Стопы твоих ног, богатырь, выбрали не совсем верное направление.

– Почему ты так решила?

– Потому что госпоже всегда обидно, когда отдают предпочтение ее прислуге.

– Ты хочешь сказать, что столь прекрасное создание принадлежит тебе? – изумился Великий князь.

Анастасия была совсем не в его вкусе.

– И душой и телом.

– Я покупаю ее!