Первое кормление Авраама прошло успешно.

– Как вы думаете, поменять ему подгузник? – спросил Дэн.

– Если вы сейчас его разбудите, я вас убью.

Дэн выпрямился и перевел взгляд на кухонные часы:

– О, уже половина одиннадцатого. Неудивительно, что я проголодался. А вы? Вы хотите есть, Кэрри?

– Наверное, я пойду, – покачала она головой.

– Вы это серьезно?

Кэрри снова покачала головой, но уже решительно.

И неожиданно что-то щелкнуло – исчезли все барьеры: и ребенок, и вообще пространство между ними. Дэн смущал ее. В порядке ли у нее волосы? Не смазан ли макияж?

Несколько месяцев она жила словно в тумане, ей и в голову не приходило, как она выглядит в глазах мужчин.

В Дэне было что-то такое, от чего – если она находилась близко от него – ей делалось неловко. Она не хотела никакого воскресения чувств, не хотела даже думать об этом. Особенно когда ей хорошо известно, куда эти чувства могут в результате привести.

А сейчас взгляд помимо воли устремился на его ровные белые зубы и едва заметные усталые морщинки в уголках глаз. Честное, искреннее лицо… И тут он вывел ее из этого состояния, нахально подмигнув и вызывающе скрестив руки на груди:

– Если мне придется арестовать вас, я это сделаю.

Она быстро отвела взгляд:

– Арестуете меня?

Он улыбнулся:

– Чтобы удержать вас здесь. Заставить помогать мне ночью с Авраамом. Что я знаю о новорожденных?

– А что знаю я? – Она начала закипать от злости… и от чего-то еще непонятного. – Только потому, что я женщина, я должна разбираться в уходе за младенцами?

– Нет. – Он произнес это спокойно. Должно быть, такому тону его научили в полицейской академии. Научили, как усмирять взбешенного преступника. – Я считаю, что вы просто еще один человек, а две головы лучше, чем одна.

Логично. И разумно. А все выдуманные аргументы, которые раньше приходили ей в голову, стали казаться жалкими.

Но разве она справится с наплывом чувств, которые могут ее захлестнуть, если она проведет ночь с новорожденным младенцем?

И еще… Дэн. Кожу у нее приятно покалывает, когда она смотрит на его коротко подстриженные темные волосы и большие карие глаза.

Он с ней то и дело заигрывает. Похоже, что это его привычное поведение. Для такого парня, как он, флиртовать с женщинами естественно. Флирт для него – вторая натура. Но ей это не свойственно. И защиты от флирта у нее нет. Она не хочет, чтобы ее завлекли его блестящие глаза и дразнящая улыбка. Не хочет выглядеть рядом с ним неуклюжим подростком. С каждой минутой ощущение неловкости росло.

Кэрри бросила взгляд на Авраама и подошла к окну.

– Как вы думаете, сколько времени он проспит?

Она покачала головой:

– И это тоже мне нужно посмотреть в Интернете. Часа четыре для новорожденных, наверное, достаточно?

Дэн посмотрел на часы:

– Значит, у нас есть время до половины третьего. – И улыбнулся. – Вы предпочитаете ночную смену или оставите мне?

Кэрри заколебалась:

– Дэн, право, не знаю. Я вам говорила, что опыта ухода за детьми у меня нет. Как я узнаю, если что-то пойдет не так? Я не смогу за пару часов прочитать все, что следует знать о младенцах. Что, если мы сделаем что-нибудь неправильно?

– Мы сможем лишь постараться. И в любом случае вспомните, как вы себя повели с самого начала – вполне естественно.

От этих слов холод пробежал у нее по спине. Она понимала, что он хотел сделать ей комплимент, но ум и тело откликнулись совсем по-иному.

Она старалась отстраниться от того, что происходит сейчас. Запереть это на замок и спрятать подальше в надежное место. Это очень трудно. И будет еще труднее.

Она дрогнула, когда Авраам уткнулся ей в шею, и она вдохнула детский запах. Пора ретироваться, побыть одной. Лишь таким образом она сможет пережить этот обрушившийся на нее новый опыт.

И еще Дэн. Почему они ни разу раньше не разговаривали? Неужели она настолько замкнута в своем мирке, что в его глазах казалась совершенно недоступной?

Кэрри наблюдала, как он роется в буфете. Наконец он извлек стаканы и бутылку содовой. Сквозь тонкую футболку проступали тугие мышцы. Она постаралась не смотреть на то, как поношенные джинсы обтягивают ему бедра, но глаза все же скользнули вниз. А он тоже смотрит на нее таким же образом? Может, стоило придать больше значения тому, что на ней надето?

– Вижу, вы приоделись.

Она слегка улыбнулась, подошла к столу и села:

– Раньше у меня не было времени об этом подумать. Я нечасто разгуливаю по квартирам незнакомых мужчин в пижаме и халате.

– Разве? – Глаза его сверкнули. Он пытался снять напряжение, в котором оба пребывали. – В вашей квартире холодно? Вы были так укутаны, будто живете в иглу[5].

Кэрри сделала глоток содовой, которую он ей налил:

– Нет. Просто я так оделась для удобства. Я замерзла, когда промочила в слякоти замшевые сапоги. Пальто все было в грязных подтеках, поэтому, вернувшись домой, я хотела одного – согреться. И еще наесться. Всем подряд.

Он сел и, склонив голову набок, смотрел на нее. В неярком свете кухни его глаза казались почти черными. В таких глазах хочется утонуть.

– А что значит – все подряд?

Она пожала плечами:

– Шоколад во всех видах. Сыр для макарон. Рогалики с сыром на гриле. Каша. Оладьи. Я накупила всего у мистера Мелтцера, потому что боялась застрять в доме на несколько дней без еды, – и усмехнулась.

Квартиру заполнил запах пиццы.

– А вы не могли бы поделиться своими запасами? – спросил Дэн.

Она улыбнулась во весь рот. Атмосфера быстро менялась. Они уже не выглядели как растерявшиеся соседи. Но что это? Заигрывание? Кэрри и не помнила, когда кокетничала, и забыла, как это делается.

Она положила локти на стол и подперла ладонями голову.

– О, я, право, не уверена насчет того, чтобы поделиться. Но вот продать могла бы.

– Ага, волк в овечьей шкуре? – Глаза его озорно заблестели. – Вы являетесь сюда с невинной улыбкой в шерстяных носках и в бабушкиной пижаме… и с подкинутым ребенком. Хвастаетесь огромными запасами еды у себя в квартире и требуете от меня выкуп. – Он откинулся на спинку стула и постучал по столу. – Вы не девушка в бабушкиной пижаме, да? Это уловка. Вы на самом деле девушка-секси, которой больше по вкусу неглиже. – Он задумчиво постучал себя по подбородку. – Вопрос в том, какого оно цвета.

Кэрри чувствовала, как краснеет. Ей не показалось: он флиртует с ней. Но что ее поразило – или испугало? – это то, что она тоже хочет пофлиртовать с ним. Может, продать рогалики за поцелуй?