Теперь между ними официально начался роман. Курортный, яркий, головокружительный и, несомненно, незабываемый.

– Давай вместе примем душ, – предложил он. – Хочу, чтобы мы промокли до нитки.

– Я уже промокла.

Он раздвинул ей ноги и запустил ладонь между бедер, словно хотел убедиться в этом сам. Джоан вздрогнула от возбуждения, нараставшего между ног.

– Душ – прекрасная идея.

– В таком случае пойдем. – Джейк убрал руку. – Можем закончить там.

Джоан была готова заниматься с ним сексом где угодно и так много, сколько смогут. Прежде чем пойти в душ, они прихватили презерватив.

– У тебя есть еще?

– Нет. Это весь мой запас.

– После того как мы используем этот, останется всего три.

– Думаешь, нам не хватит этого еще на два дня?

– Не знаю.

– Думаю, нам придется немного сбавить темп.

Едва ли это получится.

В ванной Джоан увидела его бритвенные принадлежности, разбросанные в беспорядке по раковине, заметила, что Джейк неплотно закрыл новую зубную пасту. Себе она никогда не позволяла подобного пустого расточительства.

Конечно, у него есть домработница, раз в неделю приходит убирать дом. Личный повар составляет меню и заполняет холодильник разнообразными полезными блюдами. Джейк привык к тому, что есть люди, которые за деньги удовлетворяют все его потребности.

Но так было не всегда. Он, как и Джоан, довольно долго жил в приюте. Оба прекрасно знали, каково это – жить в лишении и долго оставаться один на один с самим собой.

Включив воду, они подождали, пока она нагреется, вошли в душ, огороженный стеклянными перегородками. Душ был достаточно большим, чтобы вместить двоих.

Джейк помог Джоан намылить волосы. Еще никто до него не делал для нее чего-то подобного. Ей нравились эти ощущения. Потом он тщательно и неторопливо намыливал ее всю.

Настала очередь Джоан. Она тщательно вымыла Джейка мочалкой, смывала пену, пока не оказалась перед ним на коленях. Обычно она не была такой дерзкой с мужчинами, но сейчас не желала терять времени, отведенного им на этом райском острове.

Джейк не дал себе кончить. Отстранив от себя Джоан, опустился перед ней на колени. Она предвкушала, что последует за этим, дрожала от макушки до кончиков пальцев. Он действительно искусный любовник, умеет удовлетворить во всех смыслах. Пока он неторопливо приближал ее к оргазму, она старалась вытеснить из головы мысли о том, какой станет ее жизнь, когда они вернутся домой и все потечет в привычном русле.

Оргазм оказался еще острее и ярче. Джейк сорвал упаковку с презерватива и резко вошел в Джоан. Она была уверена, что запомнит это навсегда, снова и снова проигрывая в голове эти дни. Память о них никогда не выветрится. Шум упавшего мыла, ощущение теплых струй воды и его дыхание на лице. Они отчаянно страстно целовались. Она впивалась ногтями ему в спину, он отвечал на это утробным рычанием. Они сталкивались зубами и двигались в танце, старом как мир.

– Обычно я не так активен по утрам.

– Ну, конечно.

Джоан безмятежно улыбалась. Джейк нежно обнимал ее за плечи. Она обводила пальцами следы царапин, которые ему нанесла.

Снова поцелуи, но уже более нежные.

В их одержимом влечении таилась не только страсть. Дружба, похожее прошлое стали ключом к лучшему пониманию характера и привычек друг друга. Когда-то они лишились всего, а теперь, пусть ненадолго, обрели покой в этом райском уголке.

После водных процедур заказали завтрак в номер. На острове все заботились о конфиденциальности и неприкосновенности личной жизни. Пусть Джейк и не большая звезда, Джоан тем не менее рада, что Лене удалось нанять персонал, которому можно доверять.

Джейка не преследовали папарацци, как Лену и некоторых ее гостей.

Они оба хотели избежать огласки отношений.

– Хочешь, позавтракаем снаружи?

– Почему бы и нет?

Звучит соблазнительно.

Джейк вынес поднос на веранду. Они сели друг напротив друга за стеклянным столом. Около бассейна почти никого не было.

– Интересно, кто-нибудь, кроме нас, уже проснулся?

– Думаю, многие страдают от похмелья. – Джоан набросилась на еду. – Или ленятся в своих номерах, как мы с тобой.

– Ну да, мы даже не оделись.

Они были в банных халатах, волосы Джоан еще не успели высохнуть.

Джейк заказал себе яичницу и жареные сосиски.

– Итак, за что тебя поймали? – Джоан все еще интересовали подробности его юности.

Джейк поморщился.

– Я воровал. Мелочь всякая – диски с играми и тому подобное. Как-то украл бутылку дешевого виски. Просто ради развлечения. – Он хмурился, глядя на еду. – Чаще я воровал всякие побрякушки и дарил их девушкам, которые мне нравились. Они показывали, что им нравится, а я похищал это. Так меня и поймали. Я пытался украсть золотую цепочку в магазине.

Она рассматривала его, слегка прищуриваясь от яркого солнечного света.

– Они выдвинули обвинения.

– Да, меня осудили за воровство.

– Так у тебя и появилась привычка дарить женщинам дорогие подарки.

Он бросил на нее взгляд поверх тарелки.

– Никогда не думал об этом под таким углом. Скорее, мне нравится то, что теперь я могу делать любые подарки.

«Как, например, украшения мне», – подумала Джоан.

– Я начал воровать через полгода после смерти родителей. Мне не нравилось в приюте. Я перестал чувствовать, что живу, и пытался получить таким образом свою порцию адреналина.

– А твои друзья знали об этом?

– Да, но ничего не говорили. У них в то время были свои проблемы.

– Что произошло после ареста?

– Мне было пятнадцать, первый привод. Словом, отделался условным сроком. Пригрозили, что переведут в другой приют с более строгими порядками. Пришлось взять себя в руки. Жизнь без друзей казалась мне невыносимой.

Джоан неторопливо пила апельсиновый сок.

– То есть в своем роде они тебе помогли.

– Да, именно так. – Он словно глубоко ушел в воспоминания. – Именно Максу пришла идея работать вместе, добиться признания и успеха.

– Макс из бедной семьи?

– Бедной и агрессивной. У него было достаточно мотивации, чтобы преуспеть в любом деле. У Гаррета болела мама. У меня не осталось ничего. Но потом меня начала привлекать мысль иметь большой красивый дом, коллекционировать машины. – Он обворожительно улыбнулся. – Очаровывать женщин.

– Ох, ну конечно же.

– Секс всегда помогал выпускать пар. Я лишился девственности в пятнадцать лет.