Мы вышли и почти сразу же оказались в лесу. Никаких соседей или заборов вокруг я не видела, так что предположила, что за этим забором действительно начинался самый настоящий дикий лес. Так чего удивляться, если здесь живут оборотни?

Даша почти сразу же отпустила мою руку и, весело смеясь, побежала куда-то вперёд, так быстро, что мне пришлось её догонять. Было больно, но я старалась не обращать внимания на ноющие рёбра, чтобы не показать девочке, что мне тяжело или трудно. Надо сказать, что вот именно сейчас я осознала, что долго не продержусь, если придётся за ней бегать. Оно только кажется, что это всё легко, а на деле, наверное, закончилось действие обезболивающих, и я теперь чувствовала каждый свой шаг.

Да уж, я мазохистка, останавливаться не собираюсь. Раз уж что-то пообещала, то исполню до конца, чего бы мне это ни стоило.

Мы шли по тропинке, так что я не боялась заблудиться. Вот только Даша бежала слишком быстро, и я за ней не успевала.

— Даша постой! У нас впереди весь день, не торопись ты так, — смеясь, позвала её.

Но девочка, казалось, совершенно меня не слышала. Она вдруг резко свернула с тропинки и тут же потерялась в зарослях. Я зашипела, представив, что мне придётся её там искать, особенно в моём состоянии. Сдалась, кажется, Вадик был прав, не умею я сначала думать, а уже потом делать. А ведь и так было понятно, что ребёнок — это ответственность, и я не смогу за ней не уследить.

— Даша!

Я была почти уверена, что она не отзовется, сошла с дорожки и направилась в ту сторону, где она уже успела потеряться. Кусты раздвинулись, и из них выглянуло её недовольно личико.

— Я тут, чего кричишь? — кажется, она не понимала, почему я так беспокоюсь.

А может, всё дело в том, что Даша — оборотень? Наверное, она знает этот лес, знает, куда идти в случае чего, дорогу домой. С другой стороны, ей всего-навсего пять лет, как ребёнок в таком возрасте может тут ориентироваться?

— Не убегай, мне трудно за тобой идти. Я недавно в аварию попала, теперь у меня спина болит, — улыбнулась ей.

Но Даша отмахнулась:

— Так спина же, а не ноги, пошли!

Она так смешно выговаривала букву «с», чуть шипя, что я даже не могла на неё ругаться. Пришлось сойти с тропинки и углубиться в кусты, надеясь, что не споткнусь обо что-нибудь и не сломаю себе шею.

— Даш, а куда ты меня ведешь?

— Там, там такое! Не поверишь. Мама с папой тогда ещё нормально разговаривали, меня оттуда водили.

После этих слов желание тормозить девочку пропало напрочь. Если в лесу было какое-то место, связанное с хорошими воспоминаниями, но которое приносило боль её родителям, то понятно, почему Даша туда так стремилась, а остальные запрещали. Им самим было неприятно.

Я споткнулась о небольшое поваленное дерево, чуть не упала, успел вовремя схватиться рукой за ветку. Но всё равно, боль пришла почти мгновенно и такая резкая, что я вскрикнула. Даша оглянулась и недовольно посмотрела на меня, словно не понимая, чего это я раскричалась. На глазах уже показались слёзы, я нашла в себе силы улыбнуться и выкрикнуть ей, чтобы она шла дальше. Сама же вытерла слёзы, выпрямилась, запихивая боль подальше, двинулась следом.

Она привела меня к лесному озеру с чистой зелёной водой, которое казалось идеальным кругом, будто специально созданным кем-то в этой глуши. Округлая галька обрамляла его берег, создавая подобие пляжа. Чуть в стороне стоял стол и лавка, покосившиеся и

заросшие травой. Видимо, ими давным-давно никто не пользовался, но когда-то они были востребованными.

Хватило сил как раз доползти до них и со стоном усесться, наблюдая, как Даша бегает по берегу озера. Счастливый ребёнок — это прекрасно, несмотря на боль, я наблюдала за ней и улыбалась, думая, что возможно, и меня когда-нибудь будет дочка.

— Лиза смотри! А я умею пускать лягушек!

— Какая ты умница, — похвалила её.

Даша набрала много плоских камешков и с радостными воплями начала пускать их по воде, чтобы они отскакивали и прыгали, словно живые. А я уже не помню, когда последний раз так развлекалась. Наверное, это было в далеком детстве, когда ещё были живы родители. На мгновение мне даже захотелось встать и присоединиться к ней, но я решила, что не следует этого делать. Боль утихла, я уже не чувствовала себя такой беспомощной, но это ощущение мне не понравилось, и я не хотела его повторения.

— Раз, два, ух ты, пять раз прыгнула! Ты видела? Ты ведь это видела!

Я улыбнулась девочке и согласно кивнула.

— Конечно, я видела, да, что у тебя получилось. Молодчинка, так держать.

У меня неожиданно закружилась голова, так что мне пришлось закрыть глаза, чтобы остановить эту невообразимую круговерть перед глазами. Да, зря я всё-таки решила, что такая самостоятельная. Стоило иначе подойти к делу завоевания доверия Дашки. Но теперь уже ничего не поделаешь, придётся продолжать в том же духе.

Я открыла глаза и резко подскочила с места, потому что там, где видела девочку в последний раз, её уже не было. Берег был пустынный, будто я была здесь совершенно одна.

— Даша! Даша, ты где? — я оглядывала берег, ища её, но не находила. Куда могла деться эта несносная девчонка буквально за одно мгновение?

Сделала несколько шагов вперед, тяжело дыша, паникуя, что теперь мне точно не жить. Константин сам лично прибьёт за то, что я потеряла его дочь.

— Лиза!

Обернулась на детский крик и увидела Дашу. Она появилась на берегу, спиной пятясь в мою сторону. Сперва я не поняла, почему она так делает, а потом увидела большого серого волка, который медленно наступал на неё, оттесняя к озеру.

Понятия не имею, откуда у меня взялись силы, но я бросилась к ней, не чувствуя боли. Я была в ужасе, потому что первый раз видела вблизи дикое животное. И мне очень хотелось, чтобы это оказалось неправдой, но я понимала, что прямо сейчас вижу даже если не волка, то оборотня, у которого совсем не добрые намерения.

Я оказалось рядом с девочкой, положила руки ей на плечи, словно защищая. Хотя, почему это «словно»? Я действительно защищала девочку, я очень боялась за неё. А вот за себя ни капельки.

— Уходи, — непонятно зачем произнесла, хотя понимала, что зверь не должен понимать моих слов.

Волк тряхнул головой, и мне показалось, что в этом движении была неприкрытая насмешка, словно он спрашивал, на что я сама способна.

Но он неразумный, ведь так? Я отступила на шаг, утягивая за собой Дашу, и волку это не понравилось. Он зарычал, и мне пришлось замереть, чтобы не сделать еще хуже.

— Всё будет хорошо, — едва слышно прошептала я, надеясь, что смогу этим успокоить девочку.

— Я знаю, — ответила она мне, — но нам придется вернуться домой.

В её голосе было нечто странное, я не сразу поняла, что именно, а когда поняла, то очень удивилась. Там было страха, но была обиды и недовольство, словно ей не дали сделать то, чего она очень хотела, и теперь она злилась на весь мир.