тюлевом платье, держа в руках букет роз. У меня перехватило дыхание. Было видно, что ее мать выбирала черные наряды для подружек невесты, думая о Поппи. Она выглядела поразительно со своими высокими скулами, изящными бровями и волосами цвета воронова крыла, обрамляющими плечи. Даже в печали Поппи была непревзойденной красавицей.

За время, прошедшее с похорон до свадьбы, Поппи превратилась во взрослую девушку. Единственное, что осталось неизменным, — это глубокие карие глаза. Церемония проходила в красивом отапливаемом шатре, установленном на длинном пляже с видом на голубую воду. Тем не менее, мучительный взгляд Поппи мог бы убедить вас в том, что мы находимся в альтернативной антиутопической реальности.

Что-то в моей груди сжалось при виде нее, и на мгновение ее печаль показалась мне невыносимой. Я ожидал увидеть гнев из-за свадьбы, а не меланхоличное одиночество в ее глазах.

Руки Поппи крепче сжали букет, когда она увидела Трималхио в конце прохода. Что-то подсказывало мне, что пребывание здесь не было ее выбором. Внезапно меня накрыло то же черное облако, что и Поппи.

Это было ужасно. Поппи была вынуждена занять место в первом ряду после того, как потеряла мать из-за человека, разрушившего их дом. Я хотел потянуться к ней и взять ее за руку, но не мою руку она ждала. Я хотел сказать ей, что у нее все еще есть кто-то, кому небезразлично, чего она хочет, кто-то, кто позаботится о ней.

Хотя я сидел далеко, я мог поклясться, что слышал прерывистое дыхание Поппи, пока Пия и Зейн обменивались клятвами. Ее «Дом ужасов» становился реальностью на её глазах, и она ничего не могла сделать, чтобы остановить это. Сразу после того, как жениха и невесту объявили семьей, невыразительные глаза Поппи наконец выдали себя. Это был всего лишь проблеск, но я прочитал ее эмоции четко и ясно.

Она была опустошена.

Пока гости покидали церемонию, я гадал, не завела ли жизнь Поппи слишком далеко в этот раз. И я твердо знал, что не перестану присматривать за ней, пока не смогу опровергнуть это. Весь мир бросил Поппи, но только не я. После того, что выяснил сегодня, я бы никогда не бросил Поппи.

АКТ 2

Глава 5

Поппи

Четыре года спустя

Полуприкрытые затуманенные глаза смотрели на меня снизу вверх, пока Софи проводила языком по моему клитору, или я так думала, поскольку ничего не могла видеть из-за повязки на глазах. Она уговорила меня на это, пообещав незабываемую ночь. Пока что она не ошиблась. Из-за временной потери зрения обострились другие мои чувства, и я поднялась на вершину, которую жаждала покорить.

— Черт, ты горячая, — прошептала она, но слова прозвучали громко и отчетливо из-за вышеупомянутых обостренных чувств.

Я откинула голову назад, когда Софи сдвинула мои бикини в сторону и пальцами разомкнула половые губы. Черт, да. План состоял в том, чтобы спутаться с Софи, хотя то, что она была потрясающа, оказалось приятным бонусом.

Должна признать, что это превратилось в ситуацию «двух зайцев одним выстрелом». Софи обладала ценной информацией, в которой я нуждалась, и была печально известна своей болтливостью после пьяного распутства. Когда она спросила, не заинтересует ли меня секс втроем с проверенным третьим, это стало неожиданным подарком. Если сегодняшний вечер пройдет хорошо, я получу информацию, которую искала. Кроме того, мне нужно было расслабиться, на что все неоднократно указывали. Ходили слухи, что Софи великолепна в постели, и она подтверждала репутацию каждым щелчком своего языка.

Я сидела на краю кровати, широко раздвинув ноги, в то время как Софи стояла на коленях, ее голова покачивалась между моих бедер. Нежные пальцы гладили меня в унисон с движениями теплого языка. Мои глаза закатились под прикрывающей их тканью.

— Быстрее, — прошептала я.

Ее губы зависли над моим клитором.

— Такая нетерпеливая.

Моя спина выгнулась, и я насадила себя на ее язык. Мне не нравились болтливые любовники, если только слова не разжигали мое желание. Ее голос был бесполезен; мне нужен был только ее язык, и я сильнее прижалась к нему. Хотя поначалу я протестовала против повязки на глазах, внезапно я увидела ее привлекательность. Она усиливала предвкушение.

— Сильнее.

Слово прозвучало резко, когда я оседлала ее язык. Я ожидала, что Софи отпрянет, но она наклонилась ко мне, и я могла бы поклясться, что она наслаждалась этим больше меня.

Мои подозрения подтвердились, когда она пробормотала:

— О, Боже.

— Пососи мой клитор.

Софи облизывала и сосала. Ее язык проникал внутрь и скреб мои стенки, а затем возвращался на прежнее место. Мои бедра чуть не слетели с кровати, но лишь для того, чтобы упасть обратно на матрас.

— Еще раз. Лижи меня сильнее.

Софи, не колеблясь, подчинилась. В спальне она предпочитала доминировать над партнером, но что-то подсказывало мне, что мои приказы ее возбуждают.

Мои бедра двигались в ритм с ее ртом. Пальцы пытались нащупать опору на простыне, когда Софи провела языком по моему клитору. Я предположила, что она ласкает себя, когда ее рука покинула мою талию. В подтверждение моей догадки я услышала, как ее настойчивые стоны становятся всё громче. Капли пота, влага и жидкость, ее и моя, смешивались и скатывались по моим бедрам. Простыня подо мной стала мокрой, подгоняя мою кульминацию.

— Я кончаю, — прохрипела она, ее рот на мгновение оторвался от меня, пока она говорила. Я зажала ее голову между бедер, заставляя ее снова прижаться ко мне, пока я терлась об её рот. Софи кричала в мою киску, а я билась о нее, пока мое тело не охватила та же эйфория. В тот момент, когда оргазм захлестнул меня, я резко отпустила ее голову.

Затем упала обратно на матрас и неглубоко вздохнула. Надо отдать должное Софи. Я редко кончала во время секса, орального или вагинального, поэтому любой оргазм, маленький или большой, был победой.

Софи положила руки на мои бедра для опоры и встала.

— Ты можешь снять мне повязку с глаз?

Я старалась говорить благодушно, как полностью удовлетворенный любовник. На самом деле мне не терпелось снять повязку. Оргазм утих, и мой интерес к обостренным чувствам тоже.

— Нет, не могу. Мы по-прежнему ждем еще одного человека, — ответила она. — Помни, что я тебе говорила о нем. Он важная шишка и предпочел бы сохранить свою анонимность.

Я подавила желание выразить недовольство. Цель сегодняшнего вечера — быть дружелюбной, и я не достигну ее, если дам волю своей обычной угрюмости.

Софи