– Алекс, поверь, я и сама не особо рада союзу с этой семьёй – но словив на себе недовольный и даже немного грозный взгляд сына, женщина объяснила – Женя прекрасная девушка. Я говорила про её маму. Уж очень она требовательная и строгая. Мне показалось, что даже Борис Витальевич боится что-то ей возразить.

Рядом с мамой становилось спокойно на душе, все тревоги отходили на второй план и почему-то всегда хотелось спать. Алекс никогда не стыдился того, что он больше маменькин сынок, чем отца, но в хорошем смысле. С самого детства он доверял какие-то секреты и тайны только маме, в подростковом возрасте бывали случаи, когда он спрашивал у неё совета касательно отношений с девушками. Но ни разу не было такого, чтобы Алекс прятался за маминой юбкой! Наоборот, он был боевым подростком, иногда даже встревал в драки. Но вот сердце почему-то было ближе к маме.

– Ты чего пришёл то?

– Где документы по фирме Сибирских?

– Зачем они тебе?

– Всё тебе знать нужно – засмеялся парень и тут же вскочил с кровати на пол, краем глаза заметив, как женщина взяла в руки маленькую подушку, намереваясь ударить ею сына.

– У меня в сумке они лежат. Кстати, очень хорошо, что ты зашёл. Я ещё кое о чём хотела поговорить с тобой и Женей.

– М-может не стоит?.. – Алекс сам не заметил, как запнулся.

– Не бойся, не про ваши любовные дела.

– Мама!

Достав из сумки нужные бумаги, Алекс вместе с Елизаветой спустились в номер парня, где Женя совершенно не ожидала гостей. Девушка до сих пор была одет лишь в один халат, а волосы без укладки высохли в очень непонятной форме.

Как только двери в номер открылись, Женя лениво повернула голову на звук, но как только она увидела Елизавету, в её сердце тут же проснулась ужасная тревога, что даже руки слегка задрожали.

– Добрый день…

Нервно поправляя халат, девушка встала с кровати.

– Здравствуй, Женечка.

– Так о чём ты хотела поговорить?

– Алекс, твой отец через несколько часов уедет в соседний город по делам, а вернётся только к завтрашнему утру. Как вы смотрите на то, чтобы вечерком посидеть втроём?

– В кафе? – Женя сама не знала зачем она уточнила это, но промолчать девушка не смогла.

– Как хотите. Можем заказать ужин в номер. Мне очень хочется узнать тебя немного лучше.

Женя смущённо опустила глаза в пол и не знала, что ответить. Со своими родителями она ходила в кафе и рестораны только по праздникам или на какие-то встречи, а так, чтобы просто посидеть поговорить дома за чашечкой чая… Было ли такое вообще когда-то?

– Женя? – Алекс приподнял одну бровь, ожидая ответа.

– Конечно же я не против…

– Прекрасно! Тогда я съезжу в магазин, потом провожу мужа в поездку, ну, а потом можете приходить ко мне.

Добрая и милая улыбка озарила лицо женщины и будто бы привнесла в комнату лучики солнца и хорошего настроения.

Елизавета вышла из номера детей и тут же спустилась на ресепшен, чтобы заказать ужин.

– Я принёс документы, но может ты их хотя бы завтра посмотришь? У тебя такая улыбка сейчас, что я не хочу её портить.

Алекс сам не хотел себе признаваться в том, что он начинает влюбляться в улыбку, в светящиеся глаза девушки, в её мимику…

– Нет, я хочу посмотреть их именно сейчас! Алекс, пожалуйста, это очень важно для меня…

«Я ещё пожалею об этом» – подумал парень.

Глава 10

Алекс протянул документы Жене и очень нехотя разжал пальцы. Ему начало казаться, что зря он вообще рассказал девушке про документы, а вдруг её родители не просто так умалчивали эту информацию?

– Я схожу в магазин. Он тут недалеко, хорошо?

Женя краем уха услышала, что сказал парень, но смысл сказанных им слов она не поняла. Всё её внимание было направлено только на бумаги, графики и множество цифр. Проще конечно было, если бы Алекс объяснил ей всё, но хотелось самостоятельно разобраться во всём, тем более девушкой Женя была далеко не глупой, хотя многие именно такой её и считали, оценивая только внешние качества.

Выйдя на улицу, Алекс начал ощущать такое беспокойство, будто он оставил Женю не с документами, а с бомбой, которая должна была вот-вот рвануть. Но с другой стороны, он прекрасно понимал, что девушке нужно побыть одной, чтобы разобраться в вопросах, с которыми она никогда не сталкивалась в своей жизни, ведь её родители ни разу не посвящали дочь в дела фирмы.

Медленно расхаживая между стеллажами в продуктовом отделе, Алекс пытался найти что-то вкусненькое, что могло бы поднять Жене настроение, но сладкое покупать не хотелось, за алкоголь парень вообще не думал, хватило ему приключений… В памяти всплыла их первая встреча. Он вспомнил блеск её глаз, томный взгляд, милую улыбку, от которой внизу живота возникало лёгкое напряжение. Когда Алекс заговорил с ней, он не думал о том, чтобы просто привезти её к себе в номер и уложить в кровать, хотя именно так и могло показаться. Да, Женя очень симпатичная девушка, но парень в тот вечер что-то почувствовал, почему-то ему не хотелось оставлять девушку в клубе одну, без подруги, да ещё и не совсем трезвую. Он видел, как несколько мужчин постарше смотрели на девушку, только и выжидая момента, когда можно было бы подойти к ней.

Тем временем, пока Алекс придавался воспоминаниям, Женя скрупулёзно просматривала каждую страницу и уже минут через тридцать примерно стала представлять общую картину. Дела обстояли намного хуже, чем можно было бы представить… Несколько кредитов, дом с машиной под залог, несколько точек по стране уже пришлось закрыть.

– Какой ужас…

Про какую прибыль можно было вообще говорить? Из месяца в месяц шли одни убытки, которые никак невозможно было закрыть. Прочитав последнюю страницу, Женя поняла, что у её родителей ещё и просрочка по выплатам процентов за кредит. Как их фирму ещё не прикрыли, оставалось загадкой…

Алекс вернулся из магазина с большим пакетом ещё через пятнадцать минут.

– Прочитала?

– Я даже подумать не могла, что всё настолько плохо… Теперь я понимаю, почему они решили меня продать.

Парень чуть не выронил из рук пакет с яблоками.

– Ты в своём уме вообще?! Дурочка… Тебя никто не продаёт. Это вообще-то незаконно.

Алекс опустился перед девушкой на одно колено и протянул ей свою руку, ожидая ответного жеста.

– Женя, если бы я был старым дедом, лет за восемьдесят, и твои