это место. Вдруг тролль был самым безобидным? Дорога до временного пристанища была наполнена шумом и напряжением. Ночь оказалась намного, намного живее, чем день. Голоса зверья начали прорывать тишину, и их разнообразие удивляло. Черт, мне даже показалось, что я услышал плачь косули, которую явно раздирал кто-то зубастый. Будто оказался в дикой саванне.

Так или иначе, а моя дурная пантера может быть в серьезной опасности, а я ничего не могу с этим поделать. И это тяготит до скрипа зубов.

Магазинчик, в котором мы остановились, казался даже безопасным. Я заперся в морозильной камере, дверь которой сохранилась в целостности, и просто рухнул от усталости.

— Что за безумный день? — спросил я металлический потолок и его холодное молчание будто бы ответило — то ли еще будет.

И вроде бы я дома, хоть и не в родных местах, но эта Земля кажется не менее чужой, чем Фарида в первые дни. Дьявол, меня даже загнали, как мясо, только не сероволки, а моя же пантера. Если подумать, то те гады тоже играли со мной. Я ведь еле плелся, хоть и казалось, что бегу на пределе сил.

Глаза уже начали слипаться и внезапно в груди похолодело. Даже потяжелело. Нет, не тревога и не страх. Волнение…

Глава 7

Волнение окутало меня с ног до головы, и я сделал глубокий вдох, чувствуя ускорившееся биение сердца. Что-то всколыхнуло меня изнутри. Что-то требовало внимания…

Но долго гадать не пришлось. Я прикрыл глаза и образ Витрувианского меня предстал перед мысленным взором в то же мгновение. Так же привычно, как и прежде. Мой Сосуд светился и даже будто пульсировал. Темно-синяя дымка наполняла его почти до самой макушки, и я явственно ощутил, что это самое "почти" и есть причина волнения.

Я понял желание Сосуда без единого намека. Хотя, оно все же напоминало передачу эмоции, и она ощущалась одновременно и чужой и моей личной. Как если бы я сказал сам себе: пора поднять ступень!

Когда я просил Сосуд отдать мне ману, я тоже передавал эмоции, пробуждая их своими словами. Возбуждая свои чувства, представляя, что эмоции — это что-то вещественное, имеющее присущие естественным структурам свойства. Теперь то же самое делал Сосуд. Я словно ощущал вкус и запах этого желания… нет, даже требования. Будто почувствовал вес, температуру и даже тактильные качества.

И все же я понимал, что это не мои эмоции и при сильном желании я могу их проигнорировать, подавить. Но имею ли право? Я просил его об услуге, и он уступил. Я обещал, что мы поборемся за последний фер, и Сосуд принял условия. Благодаря этому соглашению я жив.

И все-таки, ощущение того, как это невероятно, не отпускает. Предположения оправдываются. Если я не схожу с ума, надеюсь, что это не так, получается, внутри каждого из нас живет еще одна сущность. Не просто какой-то Сосуд, емкость, а именно сущность, как и говорила Тэна. Пусть другого порядка, если отталкиваться от гипотез эйнфейлен. Даже если между нами пропасть в возможности контакта друг с другом и мы настолько разные, что и существом не назвать, но он есть, и это реальность. И каким-то образом мы смогли найти точку соприкосновения! Конечно, я не первый и не единственный в своем роде, но в то же время, за проведенные среди фаридцев месяцы я ни разу не слышал и не читал о чем-то подобном. Даже посещавший столичную академию Дерек ни разу не заикался о контакте между Сосудом и разумным.

Если подумать, то определять Сосуд как симбионта будет не совсем правильно. Может быть его стоит сравнить скорее с веществами и микроорганизмами, которые наполняют наше тело и, в целом, являются нами, а не животным, как мне раньше думалось? Только Сосуд существует на другом уровне и, судя по всему, имеет что-то вроде сознания, если выражаться доступными для понимания словами. Черт, это слишком сложная для меня наука…

Витрувианский я никуда не делся, и мне не оставалось ничего другого, как начать выплескивать ману, опустошая его. Как и прежде, опустошение начиналось не с головы, а с ног, и уперлось в границу пустой обрасти. Как и ожидалось, Сосуд заблокировал дальнейшее продвижение, но продолжал требовать повышения ступени. Игра началась.

Я забросил леску, не став придумывать ничего нового, и медленно потянул. Отпустил. Снова потянул…

Сколько это продолжалось, сказать сложно, но Сосуд боролся за каждую песчинку маны. И когда все закончилось, я сразу же отключился с мыслью о том, что теперь я Красный маг. Признаться, я ожидал чего-то вроде удовлетворения со стороны Сосуда или чувства облегчения, освобождения. Но ничего подобного не последовало. Я просто ощутил привычную в этом случае пустоту, а затем меня резко унесло вдаль.

Проснувшись, первым делом я услышал рокот желудка. Тревога прошлого дня пришла спустя мгновение, и я даже успел ощутить удовольствие от пробуждения. Достал из мешка оставшуюся консерву и быстро умял ее. Все же великолепное изобретение. Может быть лучшее, что изобрело человечество, наряду с пенициллином. Хех. Что такое ядерная бомба и даже всемирная паутина, в сравнении с жестяной банкой, могущей сохранить в себе еду, возможно, сотню лет! Правильно — пустышка.

Несмотря на вчерашнюю усталость, физически я чувствовал себя прекрасно. Размялся. Сегодня будет длинный день, и несмотря на стойкое желание полностью посвятить себя поискам, мне придется отвлечься на добычу еды. Жаль, нет лука с собой.

Интересно, как там поживают Сорас и Леа?.. Надеюсь, с ними все в порядке, и малышка Леа все так же улыбается. Думать о том, что с ними что-то случилось даже не хочу. Сорас достаточно умен, чтобы глупо не подставиться.

— Ладно, хватит соплей, Том, пора приниматься за дело, — хорошенько зевнув, сказал я себе. И имел в виду не разминку, которую тоже стоит все же сделать, а очередной бой с Сосудом.

Сейчас мне было доступно всего шестьдесят фер, что невероятно мало в сравнении с тем, что было еще вчера. Единственное, что радовало, это явные изменения в плотность самой маны. В Витрувианском мне оттенок темно-синей дымки стал еще темнее. Я выпустил немного чистой маны и довольно подметил, что количество "песчинок" увеличилось, а расстояние между ними уменьшилось. Они будто сплотили ряды, чтобы выделить место для собратьев.

Создал для примера любимый огненный нож и на него ушло уже не восемь, а шесть фер. Щит разрушения откушал восемь фер вместо прежних десяти, а сокол разрушения сорок восемь, а не пятьдесят. Подпитка на удержание сокола тоже уменьшилась. Затраты на Вторую Кожу тоже уменьшились на два фер, но радиус покрытия остался прежним. Нужно будет этим заняться.

Мне еще не