родив Хоуп в двадцать девять. Но когда она толкала коляску по проспекту к фермерскому рынку, ее охватила тревожная боль. В своем стремлении построить идеальную семью не поспешила ли она, слишком быстро израсходовав все отведенные ей азарт и авантюризм, и остаток жизни придется перетирать все те же аргументы снова и снова? Нет. Нет, глупость. Материнство — новое приключение, и у них с Грантом впереди много удовольствий. Просто сейчас они застряли в какой-то колее, потому что очень уставали. Но это пройдет.

Она брела от прилавка к прилавку, толкая коляску Хоуп мимо торговца домашним хлебом и останавливаясь, чтобы взглянуть на свежие фермерские яйца. Она посмотрела на ребенка, агукающего поблизости, рассеянно улыбнувшись, а потом опознала в малышке Рейгану.

— Ой, привет! — Уитни наклонилась и протянула Рейгане руку, чтобы та схватилась, а потом подняла голову, ожидая увидеть Гвен, держащуюся за ручку коляски, но там стоял какой-то незнакомый мужик.

— Привет! — он поднял бровь.

— Привет! — Она отпрянула от Рейганы. — Простите. Клянусь, я не из тех странных дамочек, которые трогают чужих детей без спроса!

— Ну, такое всегда случается. Иметь такого красивого ребенка — то ли благословение, то ли проклятие.

Уитни рассмеялась.

— Я Уитни. Мы с Гвен в прогулочной группе.

— О, разумеется, знаменитая Уитни! — сказал он, присаживаясь с улыбкой возле коляски. — А это, наверное, Хоуп.

Поднявшись, он протянул руку.

— Я Кристофер.

Во время рукопожатия Уитни рассмотрела мужа Гвен. Нос с горбинкой, будто он сломал его и решил не исправлять, кудрявые волосы до линии подбородка, на лице — легкая небритость. Он внимательно и открыто оглядывал рынок, в отличие от других скучающих аккуратных мужчин, сопровождавших своих жен. Когда он улыбнулся дочери, в этом было чистое прекрасное обожание.

Уитни моргнула.

— Гвен где-то здесь?

— Нет, по субботам она водит Роузи на занятия танцами, а я прихожу сюда с Рейганой.

Молодцы, подумала Уитни, что разделили таким образом родительские обязанности. Она хотела бы обсудить нечто подобное с Грантом, если они заведут второго ребенка.

— А ваш муж? — спросил Кристофер, словно бы прочитав ее мысли. — Он тут? Мужьям в вашей прогулочной группе тоже стоит наладить общение.

— Он дома, приходит в себя после вчерашнего вечера. — А затем добавила, не задумавшись: — Мы праздновали мой день рождения.

— Ого! — Кристофер расплылся в улыбке. — Поздравляю!

— Спасибо, — сказала Уитни. — Совсем большая девочка. Уже тридцать!

— Неужели! — воскликнул он. — Действительно большая! — затем огляделся и остановил взгляд на ближайшей вывеске, рекламирующей горячий яблочный сидр. — Вот, позвольте угостить вас стаканчиком сидра в честь дня рождения.

— Ой, это совсем не обязательно.

— Рейгана, — сказал он, наклоняясь к малышке в коляске, — а что ты думаешь, не купить ли нашей чудесной подруге стаканчик сидра?

Рейган загулила, и Кристофер очень серьезно кивнул ей, прежде чем повернуться к Уитни и сказать доверительным тоном:

— Ну, раз босс сказал, значит, придется послушаться. Боюсь, если вы не примете приглашение, она сочтет вас невежливой.

Уитни рассмеялась и вместе с Кристофером, который купил им по стаканчику дымящегося напитка, присела на ближайшую скамейку, припарковав свою коляску рядом с их.

— И каково это, когда стукнуло тридцать? — спросил Кристофер.

— Всего лишь очередной день рождения, — ответила Уитни.

— И да, и нет, — возразил он, посмотрев на нее так, словно ему и правда не все равно, что она думает.

— Ну… — она замялась. — В определенном смысле вы подводите черту под тем, какой выбор сделали, когда вам было двадцать с хвостиком.

— Определенно, — кивнул он. — И как ваши итоги?

— Чудесно! Ну… в моем родном городе в двадцать девять уже поздно заводить ребенка, но в Нью-Йорке на это особо никто не смотрит.

— М-м-м… — промычал Кристофер, дуя на сидр. Пар поднимался над стаканом. — По нью-йоркским меркам вы сама еще практически дитя.

— Именно. Я самая молодая в нашей прогулочной группе, а когда я слушаю, как другие мамы обсуждают свои прошлые приключения — например, Элли целый год преподавала английский в Южной Корее, а Амара тусила со всякими знаменитостями, — мне кажется, что стоило еще покуролесить. — Она пожала плечами. — Не знаю. Наверное, все это глупости.

— А мне так не кажется. — Кристофер вытащил пакетик с нарезанной клубникой и дал кусочек Рейгане. — Хотя у меня все было наоборот. Мне исполнилось тридцать, я оглянулся на все свои приключения и понял, что не построил ничего прочного. Но через две недели я познакомился с Гвен.

— То есть через две недели я, возможно, сорвусь с места и перееду в Японию, — сказала Уитни.

— Именно! — Он рассмеялся приятным веселым смехом, который рассеял тучу, что висела над ней с утра. — Погодите, пока на горизонте не замаячит цифра сорок. Это куда более странно.

Они продолжали болтать за сидром, а вокруг сновали другие покупатели, пока телефон Уитни не пискнул — высветилось сообщение от Гранта с вопросом, где ее носит.

— Ой, нам пора! — Уитни поднялась. Незаметно пролетел почти час.

— Нам тоже. Приятно было поболтать, — сказал Кристофер. — Может быть, увидимся в следующую субботу. Мы здесь каждую неделю примерно в это время.

— Да, наверняка. Было бы мило! Передавайте привет Гвен.

Уитни помахала, Кристофер и Рейгана исчезли в толпе. Затем она сунула руки в карман пальто: пальцы внезапно замерзли. На следующей неделе, когда Гранту захотелось остаться дома посмотреть игру, она снова встретилась с Кристофером.

— Приятно видеть вас здесь! — воскликнула Уитни, и они вместе прошли по рынку, пробуя оливковое масло и джемы, смеясь над луковицей-толстушкой, которую Кристофер вытащил из кучи.

У прилавка с домашним хлебом пожилой продавец, собирая покупки Уитни, добавил в подарок пачку сахарного печенья.

— Красивая семья, — сказал он, подмигивая им с Кристофером.

— Ой, мы… — начала было отнекиваться Уитни, но Кристофер просто улыбнулся и поблагодарил торговца.

Когда они отъехали от прилавка, Кристофер прошептал:

— Нельзя отказываться от халявного печенья!

Поэтому они снова уселись на ту же скамейку, что и на прошлой неделе, и медленно лакомились печеньем, пока не съели все до крошки. Уитни показала на вывеску:

— Следующий раз будет последним в этом сезоне.

— Какая жалость, — протянул Кристофер. — Было так классно купить что-то свежее.

На следующей неделе Уитни проснулась и увидела за окном мокрый снег и слякоть. Она смотрела на неумолимо скверную погоду, а в ее груди разрасталось разочарование. Я просто хочу купить яиц от домашних курочек, убеждала она себя и почти верила в это. До самой рождественской вечеринки у Гвен.

Глава шестая

Лично Амара считала, что малышка Рейгана — маленькая выпендрежница.

— Посмотрите! — обратилась Гвен ко всем, забирая из пухлых ручонок чашку-поильник и поставив