раза. Потом мой коллега излечил меня от чрезмерной доверчивости. Соболь — миловидная блондинка, полтора метра ростом, всегда на шпильке, на которой не то что стоять, смотреть было страшно. Но гарцевала на них она вполне быстренько из кабинета в кабинет за новой порцией сплетен. Не лежала у меня душа к ней, уж больно крысиная у неё выходила улыбочка. Некоторые велись, правда не на ее улыбку, а на третий размер. Танюша на работе находилась только для поиска очередного мужика, но выбирала их не совсем удачно. Кто ж подследственного рассматривает в мужья? Ничего удивительного что с личной жизнью у неё не очень. А когда очередного ухажёра отправляли в его законное место нахождение, то характер Татьяны портился еще больше. Сейчас был как раз такой момент. Вот она и пытается на мне отыграться.

— Тань, ты зачем меня ждала на парковке?

— Ничего я не ждала, только пришла, — девушка недовольно фыркнула и сбежала.

Радужное настроение от блинов и чаепития с домовым испарилось. Я даже подзабыла о неприятном здании и ощущении паутины на нем. У кабинета начальника стояла толпа пираний среднего и выше среднего пошива, а Катенька страстно и с упоением рассказывала, во всех действительно вежливых выражениях, что она думает о собравшемся таборе. Помощница начальника, ласково именуемая «Екатерина Тихая» за счёт любви к тишине в приёмной, нам после этого паломничества устроит рай на земле. Еще год придется как мышам бегать около ее приёмной. Спасибо гражданам из отряда пятой власти.

Развернувшись на сто восемьдесят, я потопала к пожарной лестнице, удостоившись понимающей улыбки дежурного. На обычно закрытой и мало посещаемой лестнице, которая уже с десяток лет требовала ремонта и была признана аварийной кажется еще в прошлом веке, сегодня наблюдался ажиотаж. Сотрудники сновали с материалами, попеременно рискуя сломать ноги, но пройти по обычной — это рисковать шеей. На площадке третьего этажа меня перехватил зам.

— На твоем месте я бы не появлялся у порога своего кабинета!

Я аж вскинулась, — с чего это?

— Там такая толпа, как и у руководства. Так что ты сошлись на оперативные дела и свали в туман. Сверху просто… — он замолчал и показательно вздохнул.

Я вздохнула вместе с ним.

— Алла, утро доброе. Олег Николаевич, возьмете в напарники?

— Что, тоже выжили из кабинета и нужно создать вид бурной работы?

— Что значит «тоже»?

— Да с восьми утра чувствую себя в реалити-шоу. Камера только из зад… попы не торчит.

— Не замечала такого литературного языка…

— Зоя иди… В СОГ! Я на Петровку с отчетом, потом куда-нибудь подальше свалю из этого дурдома.

— Я пока по операторам проедусь.

— Поддерживаю твое решение. Мои уже в МТС заехали. Это по второй жертве, а по первой — смотайся в Билайн.

— Принято, на телефоне.

Еще пару минут постояв на площадке, я направилась в обратную сторону к машине. Удача сегодня смотрела на меня косо, но смотрела. На выходе чуть не столкнулась с новой группой журналистов, даже парочка блогеров образовалась. Почему блогеров? Так они с телефоном снимали сначала себя, а уж потом окружающее пространство. Отчего один и поплатился, сделав нечаянное сальто назад хребтом о гранитные ступеньки. Именно благодаря этому чудищу от сети, мой побег остался незамеченным.

Глава 7

Если у вас появится повод сбежать с работы, то что вы сделаете летом, в жаркий и солнечный денек?

Я вот чувствовала себя безбожной прогульщицей, прям злостной нарушительницей распорядка дня. Тут даже не работа виновата, а сбитый режим дня. Сейчас бы торчала на совещании, проклиная бессмысленную потерю времени, потом дошла до кабинета и получила бы вкусный кофе. Вот, пожалуй, с кофе и начну. А нет, вначале переодеться.

Багажник авто — это женская сумка на максимум. Джинсы, кроссовки и топ нашлись, последний даже не очень мятый. Так же нашлись забытые шевроны, три аптечки, щетка для зимы и печенье — уже не съедобное, и даже не понятно, как тут очутившееся. Так и оставив машину на парковке, почувствовала себя человеком, а не притяжением теплового удара. Направилась пешком к ближайшему кофейному строению, а потом в метро. Исцарапанное плечо чесалось под пластырем, что-то я не догадалась поменять его еще в машине. По-летнему и рабочему времени было очень мало людей, а кондей в новых вагонах просто замораживал входящих в вагон. Если в самом начале это было даже приятно, то спустя пару минут хотелось выключить рубильник. Поэтому основной пассажирский состав вагона жался по углам, где не сдувало холодным воздухом.

Но по-настоящему стало холодно в тот момент, когда в вагон вошла девушка: около двух метров роста, сильная, темноволосая. Я чувствовала, как от нее веяло холодом — не потусторонним, а горным холодом. Пока я исподтишка рассматривала девушку-великана, с другого конца вагона к нам направились двое молодых мужчин. Первый двигался грациозно, чуть обгоняя — как охотничья собака, напавшая на след. Второй, массивный мужчина, продвигался широко расставляя ноги и мотал плечами. Как он при такой ходьбе не задевает, пусть и редких, но присутствующих пассажиров, я могу объяснить только мороком. Ратник. Откуда-то всплыло это слово. Но не это главное — странность заключалась в том, что находившиеся в вагоне люди не обращали на них внимание до того момента, как они не поравнялись с моей группкой коченеющих граждан. Одновременно с удивленным вздохом пассажиров, заметивших новые действующие лица, ратник задел повесившегося на поручне мужика. Тот автоматически саданул локтем в ответку. Поставив синяк на локте, он охнул и уставился на «обидчика». Девушка-великан, тоже с удивлением посмотрела на парочку. И навострила лыжи на выход. Я бы даже сказала: «побег».

— Простите, случайно зацепил, — ратник не стал развивать конфликт, но с интересом начал оглядываться.

Тут до меня дошло, что рядом со мной они «видимы». Волхв еще на первом месте преступления очень удивился, что его заметили. Мало того, штраф выписали. Я состроила удивленную мордашку, начала рассматривать их одежду и ждать «развития» перебранки.

Ничего не найдя, мужик аккуратно встал около девушки великана, подцепив ту под локоть. Она не стала сопротивляться. До следующей станции мы ехали, молча разглядывая друг друга. Они на меня — с подозрением, я на них — с интересом. Когда дверь должна была открыться, а компании покинуть вагон, то парень, похожий на гончую, наклонился ко мне и спросил на ухо.

— Что у тебя за артефакт, красавица?

— Ксива!

Парень закатил глаза, видно пытаясь рассмотреть там мозг. Но не найдя, пошел догонять товарищей. Кажется, не поверил, но и не