— Тополь! — раздраженно проговорила Лола.

— Чего — тополь? — удивленно уставилась на неефиолетовая девица.

— Дерево из шести букв с мягким знаком тополь, аживотное из семи букв — кенгуру!

— Точно! — подтвердила брюнетка, вписывая буквы вкроссворд. — А как пишется — кенгуру или кингуру?

— Кен! — подсказала Лола с нервным смехом.

— Надо же, какая ты умная! — восхитиласьфиолетовая, с уважением взглянув на покупательницу.

— Книжки читать нужно, — строго проговорилаЛола, — а то так и проторчите в этой дыре до пенсии!

— Вот еще — книжки, — хмыкнула брюнетка, —скука какая! И никакого от них проку!

Вот у нас в классе была Анька Логинова, читала она этикнижки, и что с того? Ее и в магазин ни в один не взяли, потому что выдравыдрой! Работает в поликлинике, в регистратуре старухам номерки выдает! А чеготебе вообще надо-то? — Она подозрительно оглядела Лолу и, по достоинствуоценив ее внешний вид, заученно проговорила:

— У нас плащи поступили, итальянские, очень модные! Отфирмы.., этой… «Дольче и Кабано»!

— Габбано, тундра! — поправила ее напарница.

Лола взглянула на эти плащи, и лицо у нее вытянулось. Можетбыть, когда-то они и были модными, но эти времена безвозвратно прошли еще вЛолином детстве. И вряд ли эти бесформенные балахоны имели какое-то отношение ксолнечной Италии, скорее всего, их сострочили на скорую руку трудолюбивые туркиили китайцы, причем не на приличной стамбульской или шанхайской фабрике, а вкакой-нибудь крошечной деревенской мастерской. И вообще магазин «Мадлен» был наполнентакими убогими, никудышными вещами, что ей и в голову не пришло бы что-нибудьздесь купить. Лола решила пойти с козырной карты и, хотя продавщицы раздражалиее своей ленью и непрохолимой глупостью, дружелюбно обратилась к ним:

— Девчонки, помогите! Муж, козел, налево бегает!

— Ну! — Глаза брюнетки загорелись живейшим,неподдельным интересом. — Все мужики такие!

Ее менее доверчивая подруга осведомилась:

— А мы-то при чем? Мы твоего мужика знать не знаем… Намдо него никакого дела нету…

При этом она внимательно оглядела Лолу и на всякий случайотступила подальше, за стойку с одеждой.

— Да я ничего и не говорю! — отмахнуласьЛола. — Тут вот какое дело.., я его летний костюм в чистку собраласьотдать, ну, на всякий пожарный случай карманы-то и проверила…

— Это правильно, — оживленно проговорила брюнетка.

— Ну вот и нашла у него это… — она протянула девушкамполовинку товарного чека.

— А мы-то при чем? — на всякий случай повторилафиолетовая девица. — Мы к этому никакого отношения…

— Да я к вам без претензий, — уверила ееЛола, — просто подумала — может, вспомните что.., кому он покупал и что..,чек-то вроде ваш?

— Наш, — фиолетовая уставилась на бумажку. —так тут ни числа нет, ни названия товара… где уж тут вспомнить!

— Ты подожди, Ксюха, — засуетилась брюнетка,девять восемьсот.., это же костюмчики шведские…

— Ну да, — оживилась ее подруга, — вот, ещеодин такой остался, можешь поглядеть…

Она показала Лоле на стойку с одеждой, где среди прочихшедевров портновского искусства висел костюм тоскливого серо-мышиного цвета,который условно можно было бы назвать деловым. Костюм отличала юбка непонятнойдлины — ни длинная, ни короткая, прямая, как линия партии, и унылая, какноябрьский вечер.

Еще у костюма были пуговицы, которые подошли бы разве чтодля украшения новогодней елки, и плечи невероятной ширины. Короче, купить такойкостюм могла или совершенно слепая женщина, или невестка в подарок горячолюбимой свекрови.

— Как же так, — проговорила Лола, взглянув наценник, — вы говорите, что он стоит девять восемьсот, а тут написанотысяча четыреста?

— Да не бери в голову! — Брюнетка махнуларукой. — Их уже четыре раза уценяли, все равно никто не берет! Остальныехозяин отправил в Подзаборск…

— Куда? — удивленно переспросила Лола.

— Подзаборск, город такой в Замойской области, у неготам тоже магазин. Может, в Подзаборске кто и купит. Коров в нем запросто доитьможно…

— Кому же мой благоверный мог такое барахлокупить? — искренне удивилась Лола. Может, все-таки что-то другое?

— Нет, — возразила фиолетовая Ксюша, — задевять восемьсот ничего другого у нас не было.

Хозяин тогда целую партию этих костюмов по дешевке купил, нуи погорячился, поставил такую цену несусветную.., один всего такой костюм ипродали, мы сами удивились.., только ведь… — девица наморщила лоб, припоминая,только ведь женщина его купила! Помнишь, Анька? — Она повернулась кбрюнетке. — Помнишь, та чокнутая, которая всю одежду в кабинке оставила?

— А-а! — брюнетка снова оживилась. — Точно! Япомню! Это когда ж было-то? Вроде бы в августе… Тот еще конский цирк был!Прибежала в магазин вся в мыле, как будто черти за ней гонятся, схватила первыйпопавшийся костюм, переоделась в кабинке и убежала…

— Даже свои шмотки не забрала, — вставилафиолетовая Ксюша, — а вещички-то, между прочим, первый класс, не такоебарахло, каким мы торгуем, — она поняла, что сморозила глупость, изахлопнула рот ладонью.

— Да ладно, — Лола усмехнулась, — я у вас всеравно ничего покупать не собиралась. Лучше вы мне скажите, как та девицавыглядела.

— Ну, как выглядела? — задумалась Ксюша.Блондинка.., росту небольшого, метр шестьдесят, не больше.., размер, наверное,сорок второй.., пока в этот костюм не переоделась, так ничего была,симпатичная…

— Вещички у нее были хорошие, — подхватилаАнька, — да только мы с тобой их прозевали.., тетя Дуся все забрала, якобыдля внучки.

Мы в кабинку-то не заглянули, а она пришла в конце дня инашла…

— Тетя Дуся? — переспросила Лола. — Кто такаятетя Дуся?

— Так уборщица, — пояснила Ксюша, явно удивляясь,как можно знать, кто такая кенгуру, и не знать, кто такая тетя Дуся, — онаи у нас убирается, и в хозяйственном за углом, и в бистро напротив… Сейчас,наверное, в бистро грязь разметает!

Лола поблагодарила девиц и отправилась через дорогу, вбистро с несколько странным названием «Кашалот».

Тетю Дусю она увидела сразу. Коренастая тетка в немаркомсинем халате двигалась между столиками, угрожающе размахивая шваброй, какоружием ближнего боя. На посетителей бистро она смотрела, как на своих личных иклассовых врагов. Лола подошла к ней и вежливо обратилась:

— Тетя Дуся! Можно вас на два слова?

— Ну; допустим, я тетя Дуся, — проговорилауборщица, опершись на швабру, подбоченившись и смерив Лолу пристальнымподозрительным взглядом, — допустим, уже шестьдесят с лишком лет тетяДуся, а вот кто ты такая? Чтой-то я тебя в личность не признаю!