— Мы работаем, Егор, но это не всё.

— Что ещё?

— На подъезде к особняку, до поста охраны, нашли мертвых птиц.

— Это что, какая-то шутка?

— Не думаю.

— У птиц эпидемия, болезнь, что с ними, Глеб, почему я должен об этом думать, ну, решили они сдохнуть все у моего забора, где связь?

— Нет, Егор, это не эпидемия, им всем свернули шеи, их там больше двадцати, головы оторваны, словно рукам, вместе с костями, ну, в общем, мясо.

— Мясо, говоришь? Я из своей службы безопасности сделаю мясо, на фарш все пойдете! То долбаные фанаты, то орнитологи-садисты! Что дальше будет, Глеб?! Я приехал отдохнуть, а тут целый, мать его, детектив разворачивается!

Считал себя человеком сдержанным и не вспыльчивым, но тут из меня выходил весь гнев, и даже не за то, что моя дырявая служба безопасности не может организовать безопасность мне, а за Веру.

— Да прекрати ты орать, Егор, сядь и подумай. Люди в тайге, происшествие в доме, птицы эти еще, все как-то связано. Покупка «Легранда», кто знает, что всё уже решено, осталось подписать несколько документов. Ты специально уехал сюда, даже я тут пасусь для отвода глаз от сделки. Мол, мы отдыхаем, охота, бабы, баня. Никто не знает, что сделка пройдет раньше или знает, и нам пытаются помешать.

— Не понимаю, как это все может быть связано. Что за люди действуют такими странными способами? Все какая-то нелепица, детские проказы. Серьезные люди приезжают и разговаривают, на крайняк, убивают или забивают «стрелку».

— Как Вера? — Глеб меняет тему, смотрит на меня, вроде бы простой вопрос, но мне это не нравится. Не собираюсь отвечать.

— Все, Глеб, иди, работай. И найди мне этого любителя загадочных посланий.

Поднимаюсь наверх. Вера стоит у окна, снова кутается в халат.

— Когда можно вернуться в дом? — на меня не смотрит, снова ушла в себя и отстранилась. Даже могу угадать, сейчас в ход пойдет её любимое, мол, этого не должно было быть, это всё было ошибкой. Знаю я, чем это заканчивается. Но она меня удивила ещё больше.

— Мне надо уехать. Я больше не могу здесь работать. Я понимаю, что только устроилась и трудно, да практически невозможно быстро найти замену, но я правда не могу, извините меня.

— Значит, уехать? — подхожу ближе и пытаюсь заглянуть ей в лицо, — Вера, посмотри на меня, я что, похож на долбаного пацана? Что в твоей голове, я не понимаю! То ты целуешь, сладко стонешь и кончаешь на моём члене, словно у тебя в жизни не было оргазмов. А сейчас ты заявляешь, что тебе надо уехать!?

— Ничего не случилось, точнее, случилось, между нами случился секс, его не должно было быть. Я вообще не понимаю, как мне с тобой разговаривать после всего, как себя вести. Было проще и понятнее в первый день, ты хозяин, я экономка. Я не хочу этих сложностей, мне они не нужны. У тебя есть девушка, она приезжала, я видела, и я не хочу, чтоб в обязанности экономки была включена функция обслуживании в постели, а это именно так и выглядит.

Она говорит на полном серьезе, но начинает смущаться, я стою слишком близко, покрывало низко на моей талии. Вера так забавно отводит взгляд от моего голого торса, опускает глаза вниз, видит мой возбужденный член, который выпирает бугром, сглатывает.

— Ты все сказала?

— Нет, — мотает головой, в испуге поднимает на меня глаза.

— Нет, ты все сказала!

Хватаю её за халат, снова целую, не могу удержаться, в её порочные губы, которые она постоянно кусала, пока говорила об отъезде. Целую жадно, с ней я словно дикарь, первобытный человек, готов закинуть на плечо и отнести в пещеру, чтоб залюбить там до смерти, и, наверняка, это будет моя смерть.

Глава 14

Вера

Я все слышала, слышала каждое слово, что говорили мужчины внизу. И мне становилось страшно. А ещё, потом, когда Егор снова нёс меня в дом, после поцелуя, тогда он так странно и резко отстранился, на мгновение крепко прижал к себе, сказал не говорить ерунды, взял на руки и понёс.

Найдя забытый за эти дни телефон, я увидела сообщение. Первое время, как только он у меня появился, я пугалась сообщений и звонков, но они все чаще были о какой-то рекламе, предложениях кредита, посещениях салонов, распродажах и всевозможных акциях.

Но это было сообщение от закрытого номера, оно пришло вчера ночью, когда я так крепко и быстро уснула.

«Ну, привет, моя Птичка!».

Всего четыре слова, после которых хотелось исчезнуть совсем.

А за ним тут же еще одно: «Я знаю, ты скучала по мне».

Руки так и чесались собрать чемодан и уйти в тайгу, чтоб уж точно меня никогда не нашли, скорее всего, там загрызут волки, а дальше жалкие останки обглодает дикое зверьё. В любом случае, моя смерть будет неприглядной.

Но я поняла, что Толя меня нашел, еще до сообщения. Мужчины говорили о мертвых птицах, мой муж любил такого рода намеки. Значит, мне скоро оторвут голову. И зачем я сюда приехала, думала, чем дальше, тем лучше, прогадала. Считала, что это место идеально подходит, но, видимо, ошиблась, хотя мой муж оправдывает статус конченого психа, но дураком никогда не был.

А что, если вся эта моя мнимая свобода — только иллюзия? Что, если он давно знает и знал, где я находилась и чем занималась. Куда ездила, чем жила, я ведь реально думала, что я такая фартовая и мне так дико везет. Что за столько времени Толины шакалы меня не обнаружили. Господи, какая дура! Хочется выть и рвать на себе волосы от осознания того, что со мной играют.

Мной снова играют, манипулируют, подчиняют себе. Егор тоже хорош, лучший способ избежать ответа на мою просьбу об отъезде, начать целовать. Мне не нужны отношения, мне не нужны никакие отношения.

Я отгородилась от всего и от всех, я жила в своём замкнутом мире якобы свободы, была этому рада и не хотела отношений. И даже не потому, что не хочу быть с кем-то, не потому, что я не хочу нормального женского счастья. Я хочу, очень хочу. Но я не могу дать ничего взамен, не могу подставить человека под удар, рано или поздно Толя меня найдёт, не хочу, чтобы кому-то было