за полдень. Хотя как раз к этому времени город обычно полнился жителями, спешащими по делам или же просто праздно шатающимися в поисках развлечений. А ведь сегодня даже погода не была плохой. Но королева не придала этому значения. Путь до дворца лежал неблизкий, и у неё хватало мыслей, над которыми стоило подумать.

***

Всю оставшуюся неделю, с тех пор как Гвелеста посетила ведунью, положение дел в королевстве становилось лишь хуже. Кошмарные сновидения, казалось, были теперь повсеместны. Они захватывали умы всё большего количества людей, не давали покоя ночью, мешая спать, и оставались в виде тяжёлых воспоминаний в течение дня. Ужасные видения теперь являлись даже во время краткой полуденной дрёмы.

Переходя из уст в уста, проблема скоро стала очевидна не только в масштабах дворца, но и всей страны. Слухи ведь разносятся едва ли медленнее, чем лесной пожар. И вот от сетований на рынке к жалобам между соседками жители постепенно осознали, что с проблемой столкнулись не отдельные люди или семьи, а все, абсолютно: будь то фермер, гробовщик, торговец или гвардеец.

Вытянутый тронный зал был скудно освещён свечами и особыми магическими светильниками. Окна задёрнуты непроницаемыми плотными тканями, повешенными вместо привычных лёгких гардин. Королева велела поступить так во всех помещениях дворца, потому как дневной свет, даже тусклый при пасмурном небе, отзывался головной болью у невыспавшихся людей.

Гвардейцы, расставленные точно бутафорские рыцарские доспехи вдоль ковровой дорожки, что тянулась от дверей до королевского трона, мужественно несли службу, несмотря на усталость. Каждый из них выглядел несколько хмуро и время от времени скрывал зевоту, что было заметно по опускающейся гортани.

Ин Гадарн шёл мимо них, направляясь к трону, и с трудом сдерживал себя, чтобы не сделать замечания. Конечно, он прекрасно понимал, в чём причина повального недосыпания среди слуг и гвардейцев. Советники сам вымотался за последние дни, не в силах уснуть хоть на минуту, зная о том, что за кошмарные видения ждут его в мире грёз. Лишь несгибаемая воля и желание во всём следовать установленным правилам поддерживали его каждодневную деятельность. Но он уже с грустью замечал на себе последствия бессонных ночей. Реакция стала хуже, мысли двигались медленнее, будто увязнув в болоте, а раздражение становилось сдерживать всё труднее. От недостатка сил он даже пропустил тренировку с мечом, какие обычно делал два-три раза в неделю. А ещё впервые за очень долгое время у него начали трястись руки. Пока лишь изредка и едва заметно. Но Ин думал, что победил этот недуг окончательно. Когда он только завязал с алкоголем, это сильно ему досаждало. Но со временем дрожь в руках ушла. А теперь вместе с ней вернулись и мысли о бутылке…

Разум ведь постоянно выискивает лазейки в данных обещаниях. Будь то недостаточно ясная формулировка или особые обстоятельства. Например, когда думаешь о том, что алкоголь поможет уснуть и не видеть снов. А потом в голове возникает мысль: «Ты и не думал, когда давал зарок, что так всё сложится. Любой на твоём месте не сдержал бы обещание, так и ты не мучь себя. Никто ведь даже не узнает. Никто не осудит». И сложнее всего унять этот внутренний голос, если торжественная клятва произносилась в одиночестве. Ведь самому себе проще дать поблажку, а затем простить. Внутренний голос вновь поможет. Убедит, что по-другому было не поступить.

Но, нет. Он себе запретил. Не поддался. В конце концов алкогольная кома приведёт его к сильному похмелью, и выполнять обязанности будет ничуть не легче, чем невыспавшимся.

Перед троном стоял дородный, немного сгорбленный мужчина с редкими тёмно-русыми волосами. Ин узнал его и со спины: это был городничий Хаддельгона — Сангмар. В отличие от других городничих, Сангмар имел чуть более урезанные права по управлению городом, поскольку в столице много решений оставалось за королевой. В основном Сангмар отвечал за строительство и починку дорог, ремонт зданий и за суд над провинившимися. Последнее он делал с особым упоением и страстью. И Ин Гадарн не любил его как раз за это. Закон должен быть справедлив. Но в руках Сангмара он был бюрократичен и слеп.

— Моя королева, — Ин, как и полагалось, опустился на одно колено.

— Ин, мы почти закончили, — ответила Гвелеста. — Останься, быть может, Сангмару будет полезно узнать и твоё мнение.

Сангмар не удостоил первого советника даже взглядом, что достаточно красноречиво говорило о том, насколько нужным сам городничий находит присутствие Ина.

— В последнее время, — начал Сангмар, — расплодились всякие шарлатаны, что пытаются нажиться на чужой доверчивости. Тут и там стали продавать эликсиры для крепкого сна, талисманы, отгоняющие кошмары, и даже какую-то пыльцу, которой нужно посыпать все углы в доме, чтобы спать спокойно и жить в достатке. Удивительно, что почти у каждого чудодейственного средства, будь то зелье или оберег, в составе находятся одни и те же ингредиенты: толчёное сено и высушенный куриный помёт.

Ин незаметно усмехнулся, вспомнив юношеские проказы с использованием тех же ингредиентов.

— Моя королева, я считаю, что подобные мошенники должны быть наказаны штрафом в казну города или обязательными работами в соответствии с нуждами нашей столицы. А если же обманщик ко всему прочему является ещё и магом, то его надлежит приговорить к тюремному заключению.

— Постойте, я не со всем согласен, — вмешался Ин. — Почему маги должны получать более суровую кару при том же преступлении?

— Потому что маг способен заколдовать эликсир так, что это приведёт к болезням или даже смерти, — на лице Сангмара застыло недоумённое выражение. По-видимому, городничий считал, что такая мера сама собой разумеется, и был удивлён, что первый советник этого не понимает.

— Но ведь и куриный помёт может стать причиной болезней.

— Если связь между средством с помётом и болезнью будет доказана, то суд учтёт это отдельно.

— Тогда и наказание для магов следует ужесточать только в том случае, если судом будет доказана прямая связь между болезнями и колдовством.

— Эликсиры могут быть по-разному обработаны магией. Нельзя сделать выводы на основе лишь изъятой партии. Весьма вероятно, что уже проданные экземпляры могли иметь иную концентрацию магии, более губительную.

— Да, также и с помётом.

— Моя королева, я смею напомнить вам, что королевством Фэранфад запрещено и строго порицается использование магии ненадлежащим образом. Любой колдун непременно должен пройти обучение в коллегии или магической школе и применять свои умения только для выполнения обязанностей в соответствии с полученной профессией.

— Ин, я вынуждена согласиться. Магия может быть опасной, если применяется без надзора.

— Спасибо, моя королева. Я могу идти?

— Да, Сангмар. Благодарю.

Ин, не