же, после всего случившегося лучше будет, если мы разделимся.

– Ага, лучше. Прямо как в фильмах ужасов. Я не уверена, что этот маньяк не нападёт на меня, пока я одна.

– Вася и Марго обещали круглосуточно присматривать за тобой. Волноваться не о чем.

– Где ты сейчас живёшь? – сменила неприятную тему Мэл.

– У знакомого, на Кутузовском проспекте. У него и работаю.

– Чтоб я так находила друзей… – завистливо пробормотала девочка.

– Иван неплохой малый, я обязательно вас познакомлю когда-нибудь.

– И кем ты у него работаешь? Уборщиком? Домоправителем? – не справившись с досадой, попыталась подколоть Мэл.

– Переводчиком, – не поддавшись на провокацию, просто ответил Онегин.

Мэл рассмеялась.

– Он буржуй какой-то?

– Нет, главный редактор. И ему в издательстве нужен переводчик. Я это, на фри, на фри… На фрилансе. Вот.

– Ты хотя бы в гости заходи… – проговорила разом погрустневшая Мэл.

Для Онегина такая перемена была неожиданностью.

– Я думал, что после того, что случилось… ты меня возненавидишь. Я не смог защитить тебя от Володи, – тихо произнёс Евгений. – Теперь меня все винят.

– А как не винить?! – выпалила Мэл, но, заметив, как сник Женя, исправилась: – Я не думала, что он настолько близок тебе. В книге об этом ничего не было.

– А как бы ты поступила, если бы Виолетта от тебя отвернулась? Или если бы из-за тебя она умерла, а потом вернулась из мёртвых, чтобы отомстить?..

– Виолетту хрен убьёшь. Она как-то вены резала в седьмом классе из-за несчастной любви… Короче, от того, как ей влетело от родни, ей было больнее.

Онегин слегка улыбнулся.

Из больницы наконец-то вышел Остап.

– Эй, голубки, поехали! – крикнул он.

– А? Что? – встрепенулся погрузившийся в свои мысли Онегин.

– Мэл я подброшу до дома, а ты, Женя, поедешь со мной к Марго.

Мэл попыталась воспротивиться, но Бендер строго посмотрел на неё, и девочка сдалась.

***

Базаров сидел за столом над горшком с землёй и водил над ним рукой. Из горшка то появлялся маленький росток травы, то постепенно умирал. Коты Марго с интересом наблюдали за такой игрушкой, периодически пытаясь лапой задеть росток.

– А ты не боишься, что случайно навредишь котам, и Марго тебя убьёт? – поинтересовался, глядя на это, Родион.

– Ну, это часть эксперимента, – пожал плечами Базаров. – Видимо, эта сила действует на определённый объект, а не по периметру. Но я продолжаю проверять. Вдруг лапка этого чудовища изменится.

Чудовище словно поняло, что речь идёт о нём, и негодующе зашипело.

Маргарита тоже всё слышала, и в следующий момент в затылок Евгения прилетела мокрая тряпка. Сохраняя на лице невозмутимость, доктор произнёс:

– Но никто же не пострадал. И ты поторопила бы новенького. Я думаю, у всех нас есть ещё дела, кроме как душнить тут.

– Не понимаю, почему он тебе не нравится? – спросила Марго.

– Я ему не доверяю. И девочке. Ты можешь сказать, когда у нас были последние открытые столкновения с Непримиримыми?

– Когда мы спасали тебя.

– Пять лет назад? Хороший срок. А здесь два нападения… нет, три нападения подряд. На Бендера, на нас и на Тёркина. Мне не нравится. Они начали действовать слишком открыто. Ещё и эти смерти…

– Мы поняли, что смерти нужны были им для воскрешения Вия, – вмешался Родион. Потом несколько мгновений подумал и задал вопрос: – Марго, а ты чувствовала, что твоя жизнь удлиняется, когда ты… в общем… когда ты…

– Убивала простых людей? Нет.

– А если они убивают не простых людей? Он сказал: «Не люблю в их отношении слово “человек”. Я забираю тех, кто может погубить жизни, подобные вашим». Что если наши противники как-то определяют тех, кто умеет сочинять, и убивают… творцов?

– Не сходится. – Базаров сжал кулак, и весь горшок с цветком, к удивлению окружающих людей и окружавших его котов, исчез. – Он убивал детей. И пропадали дети. Что дети могут написать, они же никто?

– Подожди, – возразил Родион. – У детей богатая фантазия. Но мало кто проносит её через всю жизнь…

– Ты хочешь сказать, что они убивали не творцов как таковых, а тех, кто мог бы ими стать? Зачем? Почему нельзя там убить Лукьяненко, Пелевина, ну, Глуховского, на худой конец?!

– Может, они их за писателей не считают? – усмехнулся Раскольников.

– Ага, а малолеток, которые фанфики слэшные пишут, значит, считают, – проворчал Базаров.

– Евгений, а ты не хочешь рассказать, откуда ты про слэшные фанфики знаешь? – заинтересовалась Марго.

Базаров покраснел от злости.

– Знаешь, периодически решаюсь прошерстить фикбук на предмет того, с кем ещё меня… – Базаров закатил глаза, – шипперят!

Раскольников и Марго рассмеялись. Проблема была в том, что на самом деле Базаров, узнав про такую часть культуры как фанфикшен и ознакомившись с самыми яркими представителями жанра, очень испугался, что его характер под воздействием «творчества» юных фикрайтеров изменится, и он начнёт творить непотребную содомию. Так что в этой шутке была лишь доля шутки…

– Да хорош уже!.. – с досадой одёрнул Базаров веселящихся друзей.

– На самом деле, нужно проверить эту теорию… Про детей – потенциальных творцов, я имею в виду. Изучить то, чем пропавшие жили, их странички в соцсетях… родню расспросить, – принялся размышлять Родион.

– Если эта теория подтвердится, то я не представляю, как мы будем искать будущих жертв, – мрачно отозвался Базаров.

– А с чего ты взял, что они будут? – вскинул на него глаза Раскольников.

– Не вижу повода не продолжать, – согласилась с Женей Марго.

– Тогда нужно определиться, что мы делаем дальше. Ищем жертв, ищем Вия, ищем жемчужины? – Базаров переводил напряжённый взгляд с одного лица на другое.

– А ты можешь объяснить, зачем нам искать Вия? – не понял Раскольников.

– Убить, – сказал Базаров твёрдо.

– Ты уверен? – усомнилась Маргарита.

– Да, Марго, я уверен. Это чудовище, которое съело не один десяток человеческих жизней только на момент призыва. Ты думаешь, ему не нужно будет питаться? Ты думаешь, его способности не придётся поддерживать кровью?

– Я знаю, что Элен и Анатоль поддерживают себя подобным образом. Но Вий…

Раздался звонок в дверь. Бендер и Онегин вернулись.

***

Княжна мрачно курила возле машины. Не поднимая взгляд от телефона, она спросила Ивана:

– И зачем ты это сделал? Вступился за меня перед Барыней? – В голосе её слышался вызов.

– Ну, ты хорошая, – буднично отозвался мужчина.

– И почему Барыня тебя послушала? – продолжала допытываться девушка. Не имея возможности ответить Варваре Петровне, как она того заслуживала, Княжна хотела теперь поругаться хоть с кем-нибудь, и Карамазов прекрасно это понимал, а потому не мог злиться.

– Ну, мы полезны друг другу. Моя сила нужна ей. Можно сказать, что я очень ценный кадр, – с едва уловимой