Как оказалось, оставшиеся в темноте наедине с кучей заемных средств греки пожелали превратить свое правительство в пиньяту, наполненную фантастическими суммами, и дать по возможности большему числу граждан приобщиться к этим деньгам. Только за последние 12 лет фонд заработной платы государственного сектора греческой экономики удвоился в реальном выражении – без учета взяток чиновников. Средняя зарплата в госсекторе почти в три раза превышает среднюю зарплату в частном секторе. Годовой доход государственной железной дороги составляет €100 млн, а на зарплаты тратится €400 млн, не говоря уже о прочих расходах в сумме €300 млн. Средний годовой заработок железнодорожника – €65 000. Двадцать лет назад успешный бизнесмен по имени Стефанос Манос, позже ставший министром финансов, заявил, что было бы дешевле перевозить всех пассажиров греческой железной дороги на такси, и это по-прежнему так. «Наша железнодорожная компания – полный банкрот, – сообщил мне Манос. – Тем не менее в Греции нет ни одной частной компании с таким уровнем средней зарплаты». Греческая система государственных школ начисто лишена эффективности: будучи одной из худших в Европе, она тем не менее нанимает вчетверо больше учителей на одного ученика, чем финская, одна из лучших европейских систем образования. Греки, отдающие своих детей в государственные школы, осознают, что для получения полноценных знаний им придется нанимать частных репетиторов. В стране есть три государственные военно-промышленные компании: их совокупная задолженность достигает миллиарды евро, а убытки постоянно растут. Пенсионный возраст в Греции, считающийся «высоким», составляет 55 лет для мужчин и 50 лет для женщин. В настоящее время в результате попыток государства проанализировать природу щедрых пенсий выяснилось, что более 600 профессий в Греции каким-то образом подпали в категорию тяжелых: парикмахеры, дикторы на радио, официанты, музыканты и т. д. и т. п. Государственная система здравоохранения Греции тратит на медицинские поставки гораздо больше, чем в среднем по Европе. При этом, как мне признались несколько человек, довольно распространено такое явление, как вынос медсестрами и врачами бумажных полотенец и памперсов, а также всего прочего, что удается спереть из кладовых.

Почти не важно, где кончается расточительство и начинается воровство, ибо одно прикрывает другое. Общепринято полагать, например, что работающий на правительство – взяточник по определению. Пациенты, которые обращаются в государственные клиники, считают необходимым дать взятку врачу, дабы получить адекватное лечение. Когда министры, которые всю жизнь находились на государственной службе, уходят с поста, они могут позволить себе многомиллионные особняки и два-три загородных дома.

Как ни странно, греческих финансистов упрекнуть не в чем. Они так и остались старыми сонными коммерчезали по уши в кредитах и не выплачивали себе огромных сумм. Самая большая проблема банков заключалась в том, что они одолжили правительству примерно €30 млрд, которые попросту разворовали или растратили. В Греции не банки потопили экономику, а страна – банки.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ПОСЛЕ прибытия я пошел на встречу с греческим министром финансов Георгосом Папаконстантину, который по долгу службы должен был разгребать этот чудовищный бардак. Афины каким-то образом умудряются быть ослепительно белыми и одновременно грязными. Красивейшие свежеокрашенные дома в неоклассическом стиле изуродованы свежими граффити. Естественно, повсюду встречаются древние руины, которые, впрочем, создают ощущение полной отстраненности от всего остального. Прямо Лос-Анджелес с прошлым.

У темного, узкого входа в министерство финансов дежурит небольшая группа охранников, однако они даже не соизволили проверить, почему сработал металлоискатель. В приемной шесть дам – все на ногах – составляют график работы министра. Они оставляют впечатление безумной деловитости, беспокойства и чрезмерной загруженности… а он все-таки опаздывает. В целом кабинет говорит о том, что даже в лучшие времена он не отличался особым великолепием. Потертая мебель, на полу – линолеум. Больше всего поражает количество сотрудников. Министр Папаконстантину («Зовите меня просто Георгос») закончил в 1980-е гг. Нью-Йоркский университет и Лондонскую школу экономики, затем 10 лет проработал в Париже в ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития). Он открыт, дружелюбен, свеж лицом и чисто выбрит и, как многие из верхушки нового греческого правительства, больше похож не на грека, а на англичанина – даже чуть ли не американца.

Когда Папаконстантину пришел сюда в октябре 2009 г., греческое правительство оценивало дефицит бюджета 2009 г. в 3,7 %. Через две недели этот показатель пересмотрели и повысили до 12,5 %, а в действительности он составлял почти 14 %. Министру предстояло понять самому и объяснить мировому сообществу, почему это произошло. «Уже на второй день работы мне пришлось провести собрание, чтобы обсудить бюджет, – говорит он. – Я пригласил всех сотрудников Главного бюджетно-контрольного управления, и мы приступили к процессу, который сулил немало открытий». Каждый день они обнаруживали какую-нибудь невообразимую оплошность. Годовая задолженность по пенсиям на миллиард долларов каким-то образом оставалась неучтенной, и все притворялись, что ее не существует, хотя правительство выплачивало ее. Оказалось, что дыра в пенсионном плане самозанятых лиц была размером не €300 млн, как они предполагали, а €1,1 млрд. И подобных дыр было немало. «Каждый раз в конце дня я спрашивал: “Ну что, ребята, закончили?” И они отвечали: “Да”. А на следующее утро в глубине кабинета робко поднималась рука: “Вообще-то, министр, тут не хватает еще €100–200 млн”».

Так продолжалось неделю. Помимо всего прочего выплыло великое множество дутых программ по созданию рабочих мест, которые не были учтены в бухгалтерской отчетности. «Министерство сельского хозяйства создало для оцифровки фотографий греческих государственных земель неучтенное подразделение со штатом 270 человек, – говорит мне министр финансов. – Беда в том, что никто из этих 270 человек не имел опыта работы с цифровой фотографией. Среди сотрудников встречались, например, парик-что запланированный дефицит в £/ млрд фактически превысил €30 млрд. На закономерный вопрос о том, как такое могло произойти, сыскался быстрый ответ: раньше никто не утруждался точным подсчетом. «У нас не было Бюджетного управления конгресса, – объясняет министр финансов. – Как не было и независимой службы статистики». Правящая партия попросту берет цифры с потолка, исходя из собственных интересов.

С цифрами на руках министр финансов отправился на плановое ежемесячное совещание с министрами финансов европейских стран. Ему, как новому человеку, предоставили слово. «Когда я назвал цифры, они рты разинули от удивления, – признался он. – Как могло такое случиться? Я хотел сказать: вы, мол, ребята, должны были сами догадаться, что цифры дутые. К сожалению, на моем столе была табличка с надписью “ГРЕЦИЯ”, а не “НОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ГРЕЦИИ”». После совещания к нему подошел голландец и поинтересовался: «Георгос, мы знаем, что это не ваша вина, но разве никого за это не посадят?»

Заканчивая рассказ, министр финансов подчеркивает, что дело не только в том, что правительство скрывало от народа реальные расходы. «Нельзя все свести к некорректному представлению статистики, – говорит он. – В 2009 г. налоговая служба распалась, потому что это был год выборов».