— Лежи. Тебе еще рано вставать. Я приготовлю воду и полотенца и помогу тебе помыться.

— Сама справлюсь, — буркнула Мэг. — И сколько же ты собираешься держать меня в постели?

Он ощупал ее внимательным взглядом, ничего не пропуская: ни смертельной бледности, ни темных теней под глазами.

— Пока не решу, что ты можешь встать.

— О чем вы говорили на кухне? — спросила Мэг. — Что-то не так с Заком? Он мне не нравится в последнее время, но молчит и не жалуется.

— Я хотел осмотреть его, но он отказался. Ты подумай прежде о себе. Ты голодна?

— Нет.

— Но поесть надо. Так, сначала мытье, потом завтрак. Предупреждаю, если будешь плохо есть, я сам стану кормить тебя. С ложечки. Понятно?

— Деспот, — огрызнулась Мэг. — Я не ребенок.

— Тогда докажи это. В этом доме кто-то должен подчиняться моим приказам или нет? Очевидно, тебе ничего не стоило обвести Зака вокруг пальца, но со мной этот номер не пройдет. Пока я здесь, ты будешь делать то, что я скажу. Ясно?

Зеленые глаза вызывающе сверкнули.

— Ты доктор, Джесс Гентри, а не Господь Бог.

— Правильно, я доктор, и ты обязана меня слушаться. Тиран, подумала Мэг, когда Джесс вышел из комнаты.

Почему он не понимает, что она не может долго валяться в постели? У них почти не осталось денег. Скоро зима, а запасы кончились. Несколько недель пройдет, прежде чем она сможет вновь заняться своим делом. Зимой никогда не знаешь, какая выдастся погода, и поэтому в это время она редко уходит далеко от дома.

Но сильнее всего Мэг тревожилась из-за болезни Зака. Она прекрасно понимала, что это за болезнь, хотя он старался все скрыть от нее. А если потребуются деньги на лекарства? Денег не хватит даже на то, чтобы оплатить экстренный вызов доктора. Она должна заработать за лето как можно больше.

Мэг все еще размышляла о болезни Зака, когда Джесс вернулся, неся кувшин с водой, таз, мыло и полотенце.

Джесс поставил таз на пол.

— Тебе помочь?

— Нет, спасибо, хотя… — Она покраснела и отвернулась. — Там под кроватью горшок. Джесс достал.

— Ты уверена…

— Уверена,. — процедила Мэг сквозь зубы. — Пожалуйста, уйди. Я прекрасно справлюсь сама.

Джесс криво улыбнулся:

— Я знаю, что не нужен. Вернусь попозже и принесу завтрак.

Мэг подождала, пока дверь за ним закрылась, и осторожно сползла с постели. Воспользовавшись горшком, она сдвинула его назад под кровать, намочила тряпку и намылила ее. Теперь она не беспомощна, и это ее радовало. Она быстро умылась, почистила зубы, торопясь закончить, пока Джесс не вернулся.

Джесс.

Может, ей все это приснилось, но ночью он обнимал ее, отгоняя прочь все страхи. Она обычно не помнила своих снов, а когда помнила, то они были похожи, как близнецы. Она решила, что Эрол больше не сможет обидеть ее, но все же продолжала его бояться. А присутствия Джесса, пусть даже в ее воображении, было достаточно, чтобы все страхи улетучились.

Мэг нахмурилась. Черт возьми, ей вовсе не нравилась эта зависимость! «Хотя… — думала она, нет ничего необычного в том, что порой пациенты привязываются к своим докторам». — О чем задумалась? — раздался низкий голос, и Джесс вошел в комнату, балансируя подносом на вытянутой руке. — Что, опять болит?

— Не больше, чем всегда. И не старайся всучить мне опий. Мне это надоело.

Джесс поставил поднос на постель.

— Не волнуйся, опий кончился.

— В Шайенне есть аптека, если ты захочешь пополнить свои запасы до отъезда.

Джесс криво усмехнулся:

— К сожалению, я на мели. — Он поставил поднос ей на колени и передал вилку. — Ты можешь есть левой рукой?

— Боль в правом плече уменьшилась, попробую есть правой.

— Тогда вперед, — приказал Джесс.

Мэг удалось справиться с едой, не испытывая боли, и она улыбнулась. «Я же смогла!» — говорил ее торжествующий вид. Вместо того чтобы уйти, Джесс пересел на стул.

— Я подумываю, не заняться ли мне частной практикой в Шайенне.

Мэг замерла с вилкой в руке.

— Да? И почему ты так решил? Джесс пожал плечами:

— Этот городок ничем не хуже любого другого. Я слышал, что он растет с каждым днем. Мужчины приезжают, привозя с собой семьи. Так что здесь наверняка найдется работа для доктора.

Мэг задумалась над его словами. Пожалуй, она бы предпочла, чтобы он остался. «Слишком быстро ты признала над собой власть мужчины», — упрекнула она себя. Зак не в счет, потому что он все равно что отец. Но Джесс — другое дело.

Да, похоже, она неравнодушна к нему. Он слишком красив и чересчур властен, окутан ореолом таинственности и, без сомнения, что-то скрывает. Если Джесс поселится в Шайенне, это будет напоминать ей, что она не так безразлична к мужчинам, как хочет показать.

Дела Мэг шли на поправку. Джесс уже позволял ей ходить по комнате, с каждым днем немножко больше, и Мэг Начала вставать и без его разрешения. Ее правая рука все еще была слабой, но рана болела только от усилий. Впервые после ранения выйдя на улицу подышать, она тут же увидела Джесса, чинившего забор.

Во рту у нее мгновенно пересохло. До чего хорош! Мускулы перекатывались под влажной от пота кожей. Мэг судорожно сглотнула. Возможно, Джесс не самый красивый мужчина на свете, но в первую десятку он входит, это точно. Дрожь пробежала у нее по спине. Воздух, казалось, был пропитан его энергией.

Он повернулся и улыбнулся ей.

— Чудесно выглядишь, Мэг. — Его взгляд скользнул по ее фигуре. — Тебе очень идет платье.

— Я не всегда ношу брюки. Только когда… работаю. Я чувствую себя очень хорошо, почти как до ранения. Ты не видел Зака?

— Он поехал в город искать работу.

— Что? Он же прекрасно знает, что ему вредна тяжелая работа. — Она замолчала, потом со вздохом произнесла: — У нас было все хорошо, пока ты не приехал.

Джесс бросил молоток и взглянул на нее:

— Ты хочешь сказать, до того, как тебя ранили?

— О… ну да, — смутилась Мэг. — Ты осмотрел Зака?

— Наверное, мне нужно лассо, чтобы заарканить его и заставить сидеть спокойно. Иначе я не смогу осмотреть его.

Мэг присела на ступеньки крыльца.

— Я не могу потерять его, Джесс.

Джесс сел рядом с ней. Ему было досадно слышать, как Мэг беспокоилась о здоровье своего любовника.

— Я сделаю все, что смогу, — пообещал он. — У Зака была непростая жизнь. Он не заботился о себе в молодые годы. Я не волшебник… И даже точно не знаю, что с ним.

— Но ты ведь узнаешь, правда?