— Я был прав, что скажешь? Это ведь сердце? Я прожил бурную жизнь. В молодые годы много пил, курил и проживал каждый день как последний. Теперь вот расплачиваюсь за это. За себя я не беспокоюсь, но Мэгги…

— Я не стану лгать тебе, Зак. У тебя грудная жаба или прогрессирующий порок сердца. Лекарства могут снять боль, но не излечить.

Зак понимающе кивнул.

— Я не горжусь своей жизнью. Есть вещи, которые я предпочел бы изменить, если бы мог. Но только не встречу и любовь к Мэгги. Я всегда буду благословлять то время, которое прожил с ней.

Джесс не пожелал дальше слушать.

— Я дам тебе капли. Принимай, если начнется приступ. Когда пузырек опустеет, ты сможешь купить новый у аптекаря. Это достаточно известное средство.

— Сколько мне осталось?

— Одному Богу известно. Могу только посоветовать не перетруждаться и побольше отдыхать.

— Ничего не говори Мэгги, док. Я не хочу, чтобы она беспокоилась из-за меня.

— Сомневаюсь, что тебе удастся скрыть от нее правду. Мэг — умная женщина. Сильная и независимая. Она имеет право знать, что происходит.

— Ей и без того хватает, — с гордостью заметил Зак. — Она не всегда такая. Ты бы посмотрел на нее… — Он сделал паузу и робко взглянул на Джесса. — Прости мое брюзжание, док.

— Расскажи мне о Мэг, — попросил Джесс: — Я совсем ничего не знаю о ней.

Зак покачал головой:

— Спроси у нее сам. Это не мое дело. — Он твердо взглянул на Джесса. — Тебе ведь нравится Мэгги, признайся? Я замечал, ты очень внимателен к ней.

Джесс пожал плечами:

— Ничего удивительного. Я всегда забочусь о своих пациентах.

— Я не это имел в виду. Я говорил о том, что может мужчина испытывать к женщине.

— Послушай, Зак, тебе незачем ревновать. Мэг любит тебя.

— Эх, док, не тебе говорить мне это. Я наблюдал за вами с той минуты, как вы приехали. Ты нравишься Мэгги. Она станет тебе хорошей женой.

Джесс смотрел на него, разинув рот:

— Ты хочешь, чтобы я женился на Мэг?

— Ты можешь нарваться на кого-то похуже. Я знаю, она частенько лезет на рожон, но разве лучше иметь жену, которая шарахается от собственной тени?

— Ты хочешь, чтобы я женился на Мэг? — хрипло повторил Джесс.

— Господи, Джесс, да в ее мизинце больше страсти, чем у этой женщины во всем теле.

— Готов поспорить, что это так, — хмыкнул Джесс. Зак, конечно, болен, но это не дает ему права предлагать свою любовницу другому мужчине.

— Мне будет спокойнее лежать в могиле, если Мэгги выйдет за достойного человека.

— Зачем жениться? — не выдержал Джесс. — Почему бы тебе не предложить ее мне в качестве любовницы?

Зак стиснул зубы, его глаза загорелись недобрым огнем.

— Почему? Потому что я хочу для Мэгги самого лучшего. Ничего, кроме женитьбы. Ты идиот, если думаешь, что после моей смерти она сможет стать твоей любовницей.

— Ничего такого я не думаю, — возразил Джесс, с трудом сохраняя спокойствие.

На самом деле у него просто руки чесались стукнуть больного. Как мог Зак так говорить о женщине, которую любил и которая любила его? Все это не укладывалось у него в голове.

— Извини, Зак. Но мне сейчас не до женитьбы. Ты должен развестись с женой и жениться на Мэгги, пока твое здоровье еще больше не ухудшилось.

Зак странно посмотрел на него.

— Это будет неправильно. Мэгги нужен молодой муж.

— Тебе давно следовало бы понять это, — неодобрительно проворчал Джесс. — Я не изменю свое мнение, Зак. Поверь, жена мне сейчас совсем некстати.

— Почему? — Зак прищурился. — Мэг думает, что ты скрываешься от правосудия. Она угадала? Ты не похож на преступника, но жизнь научила меня не судить о людях по внешности. Ты в бегах, Джесс?

Джесс отвел глаза.

— Уважай чужие тайны, Зак. Повторяю еще раз: в ближайшее время женитьба не входит в мои планы. Сдается мне, ты стараешься всучить девчонку любому молодому парню, который сможет удовлетворить ее.

— Чертов молокосос, — тяжело дыша, пробормотал Зак.

Джесс сделал вид, что не расслышал.

— Я оставлю тебе капли. Принимай, как только почувствуешь боль. Ты можешь еще долго прожить, если станешь следить за собой. Помни об этом.

Ругаясь про себя, Джесс вышел из комнаты. Черт побери, Зак слишком болен, чтобы лгать, но, похоже, он именно это и делал. Вся эта история вызывала у него омерзение. Как мог этот человек собственными руками отдать свою любовницу другому мужчине, требуя женитьбы? Кем он себя вообразил? Отцом Мэг?

Джесс ворвался на кухню и застыл, столкнувшись лицом к лицу с Мэг, которая, по всей видимости, поджидала его.

— Что с ним, Джесс? Он поправится?

— Пусть сам скажет тебе, — отрезал Джесс и отвернулся.

— Брось, Джесс, Зак ничего мне не расскажет, а мне необходимо знать правду. Если с ним что-то серьезное, мне нужно подготовиться и сделать все, чтобы помочь ему.

— Ты ничего не можешь сделать, — сказал Джесс, смягчаясь. — Не волнуйся. Прямой опасности сейчас нет.

Мэг сдвинула брови.

— Расскажи мне. Я все пойму. Джесс покачал головой:

— Ты когда-нибудь слышала о врачебной тайне? Зак попросил меня не разглашать диагноз. Если бы на твоем месте Пыла его жена или дочь, тогда другое дело. Но ты его любовница, и у тебя нет прав.

Закусив губу, Мэг побледнела от гнева.

— Это твое последнее слово, доктор Джесс Гентри? Как ты смеешь говорить так! Я заслуживаю знать правду о Заке.

Джесс понимал, что еще немного — и он не сможет сдерживаться.

— Твой любовник только что попросил меня жениться на тебе. Он сказал, что не в состоянии заботиться о тебе так, как хотел бы. Ну, что ты на это скажешь?

Мэг вспыхнула. Слова Джесса оказались для нее ударом. Ему следовало бы держать рот на замке, но он все еще не мог прийти в себя от невероятного предложения Зака. Если бы он и собрался жениться, то не потому, что умирающий мужчина хотел выдать свою любовницу за достойного человека.

— Никогда не поверю, что Зак мог такое сказать, — выговорила Мэг. — Он прекрасно знает, что я не ищу мужа.

— Заку не следовало бы… Он вообще не может… быть настоящим любовником для тебя, — сказал Джесс, осторожно выбирая слова. — Ты ведь молодая женщина. Неужели это тебя устраивает?

Мэг воинственно вздернула подбородок.

— Ты ничего не смыслишь в этих вещах, Джесс Гентри. Если до тебя до сих пор не дошло, что Зак и я… А впрочем, какая разница? Мне все равно, что ты о нас думаешь.