«Спасибо, с радостью бы присоединился, но сейчас вы можете выпить только чашку кофе. Через пару минут у вас возьмут анализ крови, а потом ешьте всё, что захотите».

Я смотрел на блюда, пока Джонс жадно поглощал еду, объясняя это тем, что не успел поесть прошлым вечером. Карен отказалась.

«Я поем с Джином» — объяснила она.

«Теперь так и будет?» — спросил я Джонса — «Нам всё время будут приносить пищу?»

«Да, будут приносить. То, что имеется в доме — можно есть, а если понадобится что-то ещё — дай знать. Мы обо всём позаботимся, даже о посуде и ложках».

Он налил себе ещё одну чашку кофе и со вздохом присел.

«Ну что, вернёмся к работе?»

«Прежде чем это случится, ответьте, я могу выходить из дома?» — спросила Карен Майка.

«Отнюдь. Вы так же важны, как и Джин. Если вам нужно что-то сделать по хозяйству — без проблем, но вы не должны покидать своего дома».

«Даже в сопровождении?»

«Нет, если не возникнет острой необходимости».

Карен грустно посмотрела в окно и кивнула. Мне стало её жаль — моя милая жёнушка очень энергична. У неё целый чемодан трофеев.

«Вы можете пригласить несколько человек в гости: членов семьи, пару близких друзей».

Майк налил ей ещё кофе, затем поднял свою папку с кухонного кресла.

«Окей. У меня уже составлено сегодняшнее расписание».

Он протянул одну копию Карен, другую мне. Я посмотрел на лист и мои глаза расширились от изумления. В нём было как минимум двенадцать пунктов, включавших осмотр у врача, посещение офтальмолога и дантиста. Затем следовало посещение двух психиатров и двух психологов.

«Зачем мне посещать стоматолога перед разговором с пришельцем?»

«Чтобы снизить вероятность острых зубных болей, которые могут помешать сконцентрироваться во время выступления в ООН или разговора с Уолтером. Вас ничто не должно отвлекать от дела. Представьте, что вы космонавт».

С детства не выношу находиться в кресле стоматолога. Меня тошнит от запаха ополаскивателя для рта.

«Но я уже посещал дантиста месяц назад…»

«За этот месяц могло случится всё, что угодно»

Я пожал плечами и прочитал список до конца. Обследования займут всё утро. Вечер будет посвящён встречам с «сотрудниками руководящего звена», кем бы они ни были.

«Вы будете со мной на собраниях?»

«Да. В большинстве случаев я ваше доверенное лицо и посредник в общении с другими представителями администрации Президента. Надеюсь, это не причиняет вам неудобств».

«Нет, вовсе нет. Уверен, кто-то должен делать эту грязную работу».

Он едва улыбнулся мне, а затем посмотрел в смартфон.

«Ну что ж, время пришло. Вы готовы, доктор Би?»

«Нет».

Он покачал головой.

«Пойдёмте».

Не буду утомлять читателя кровавыми подробностями утра — скажу только, что это были самые доскональные обследования в моей жизни. Главный врач — доктор Грини — сопроводил нас в Вашингтон и обратно. Меня тыкали и прощупывали в тех местах, которые я едва помнил из уроков по анатомии, взяли образцы слюны, мочи и крови, ощупывали мою простату. Также меня подвергли электрокардиограмме и энцефалограмме[40]. Ничего нового. Разница только в том, что не пришлось ждать процедур в коридоре. Доктор сообщил, что по анализам крови я здоров как бык, и добавил «если возникнут какие-то проблемы, даже заусеница, — я буду рядом». Я поблагодарил его и отправился в следующее помещение.

Зрение было относительно в норме, как и зубы. Мне дали тридцать минут на завтрак, а затем попросили вернуться для беседы с психиатром. Я пожаловался, что не успею «съесть всё, что захочу» за тридцать минут, но Майк просто улыбнулся и пробубнил: «Добро пожаловать на государственную службу».

Агенты Секретной Службы стояли вокруг трейлера и смотрели прямо перед собой, как будто я был невидимым. На пути к дому я заметил Флауэр, которая уставилась на белку неподалёку, совершенно меня не замечая. Я решил понаблюдать, уверенный, что она никогда не поймает зверька. Но потом случилось нечто очень странное. Белка не двигалась, и я подумал, что собака сейчас её схватит. Не успел я крикнуть, как Флауэр остановилась как вкопанная и начала её долго и внимательно обнюхивать, а затем в ужасе рванула в дом. Я услышал, что кто-то произнёс: «Доброе утро, доктор». Сначала я подумал, что голос раздался из леса или из трейлера, но затем понял, что со мной поздоровалась белка.

«Уолтер?!»

«Это имя ничем не хуже любых других» — прорычали они.

Я внимательно осмотрел хвостатого грызуна, но не увидел движения челюстей. Тогда до меня дошло, что Уолтер не разговаривал, а каким-то образом проецировал свои мысли мне в голову. Агенты Секретной Службы стояли неподвижно, как пара статуй, и сохраняли молчание. Мне стало интересно, знают ли они, что сейчас со мной общается Уолтер.

«Я пока не уверен, что готов с тобой говорить. Нам нужно подготовиться…»

«Твоё здоровье в полном порядке. В противном случае мы бы выбрали другого контактёра».

«Спасибо за экспертное медицинское заключение».

«Сейчас ты пройдёшь психологическое обследование, процедура тебе хорошо известна».

«Всё верно. Как ты…? А, да, ты знаешь всё обо всём».

«Только то, что в твоей голове».

Я задумался. Как и он, полагаю. Задумался о том, какие мысли меня посещали.

«Можно задать вопрос?»

Белка фыркнула.

«Можешь спрашивать всё, что имеет отношение к делу».

«Ты знаешь, о чём думает каждый человек на Земле?»

Кажется, он расстроился, но всё же ответил.

«Не все одновременно. Это было бы слишком сложно даже для нас. У всего есть границы, даже у Вселенной».

«Расскажи, почему ты прибыл на Землю только сейчас? Знаю, дело в нашей врождённой жестокости, но так было всегда, тысячи лет. Возможно, с самого начала».

«Мы все надеялись, что рано или поздно вы эволюционируете и откажетесь от жестокого поведения, но, похоже, этого никогда не случится. С сегодняшним мировоззрением вы даже не способны предотвратить разрушение окружающей среды. Если не вмешаться, вы никогда не покончите с убийствами: это запрограммировано в вашем ДНК».

«Львы тоже убивают!»

«Они убивают, чтобы выжить. А вы — нет».

Мне пришло в голову, что Уолтер не отвечает мне с той злобой и отвращением, какие были свойственны ему раньше. Но, возможно, это связано с использованием другого тела. Или с влиянием разума белки. А ещё я подумал, что, должно быть, сошёл с ума или вижу сны наяву.

«Нет, ты не грезишь наяву. Но мы понимаем, почему у тебя возникают такие подозрения».

«Уверен, у меня к тебе будет ещё много вопросов, Уолтер. Но