–Почему? – Звучит по-детски наивно, но это цепляет только меня.

Егор снова дарит ослепительную улыбку и совершенно наглый ответ:

–У меня охраны больше.

Пару секунд я глупо хлопаю глазами, пока до меня доходит смысл сказанных Мининым слов. А потом к собственному удивлению тихо облегчённо смеюсь.

И окончательно понимаю: мне спокойнее, когда он рядом.

Следом за этой появляется ещё одна мысль. Она колючая, как кактус, и неприятно липкая, словно кто-то облил её смолой. Эта мысль прогоняет всё моё хорошее настроение, и я не могу проглотить её молча.

Поэтому опускаю взгляд на свои руки и тихо спрашиваю:

–Больше ко мне никто не приходил?

Это не тот вопрос, что я собираюсь задать, но начинать издалека немного спокойнее, чем с размаху лепить вопрос прямо в лоб.

Вот только у Егора на этот счёт иное мнение.

–Да, был какой-то придурок. Его к тебе не пустили, так что он уехал кататься с моими ребятами. – Минин изображает святую невинность, а потом немного смущается, ерошит волосы рукой и с виноватыми нотками в голосе добавляет: – А ещё я, кажется, поругался с твоей мамой.

Не понимаю, на что конкретно реагирует Варя, но после моих слов она заметно бледнеет. Её очаровательные глазки распахиваются, длинные реснички испуганно дрожат, а рот приоткрывается и с губ слетает тихий выдох.

Согласен, вот так сразу выпаливать это все было несколько... неосмотрительно с моей стороны. Но лучше Варюшка узнает всё от меня, а не от этой истеричной особы.

Я как-то сразу понял, что нечто визжащее и готовое выцарапать мне когтями глаза – мама моей очаровашки. Внешне они совершенно не похожи: моя малышка хрупкая, красивая и нежная, как цветочек, а её мать – натуральные ядовитые силки. Но эта женщина очень точно подходила под Варино описание, так что я почти не сомневался в своих выводах.

Итог у нашего короткого знакомства был закономерным: мы друг другу не понравились. Она пообещала мне большие неприятности и ушла, так и не попав к Варюшке. Я намерено не пустил её: зачем моей девочке ещё одно эмоциональное потрясение за день?

А после её ухода ещё и сделал мысленную пометку максимально уменьшить их с Варей общение. Неправильно? Если бы какой-то мужик не пускал меня к моей дочери, я бы элементарно всю больницу на уши поднял, и уж точно не ушёл бы просто так.

Единственное неправильное – это поведение Вариной матери.

Я не идиот, чтобы закрывать глаза на возможные проблемы, поэтому закрываюсь в палате с Варюшкой и снова связываюсь с Мишей. А пока тот в час ночи спешно подгоняет всех своих людей и ищет для меня всю возможную информацию на окружение Вари, я беру в руки зелёную папку с её эскизами.

Варюшка приходила с ней в издательство, а потом забыла в моей машине. Я бы всё равно увидел её работы, если бы она не испугалась и не сбежала с нашего фактического собеседования.

Через пару минут, обложившись листами, я понимаю: если бы она не сбежала, эта работа была бы её. Не потому, что она моя будущая жена и мать наших детей, и не потому, что у меня к ней особое отношение.

Причина в работах. Здесь есть короткие схематичные зарисовки и полноценные цветные работы красками на плотных листах. Есть небольшие комиксы и есть «живые» герои с мимикой, жестами и в разной одежде.

Но самое главное: все они милые и добрые даже на вид, будто кто-то сделал всех этих заек, лисичек и просто людей из сладкой ваты и сочной клубники летним вечером.

Я уверен на девяносто восемь процентов: такие герои понравятся не только детям, но и родителям, а это важно, если помнить, что детскую литературу покупают именно взрослые.

Решение принять Варю на работу кажется мне правильным, но сомнения предательски грызут изнутри. Не потому, что я в ней сомневаюсь, а по той причине, что не хочу её грузить.

Но этот вопрос приходится отложить, потому что во втором часу я, наконец, получаю желанную информацию. Бегло просматриваю подробные досье на десять человек и перехожу сразу к главному: к Паше.

У него своя фирма. Небольшая и неинтересная, какие-то «Системные решения», хотя у самого Павла экономическое образование, но всё это не имеет значения, потому что я делаю пару звонков, слышу в свой адрес пожелания сдохнуть и не будить людей среди ночи и успокаиваюсь, когда ребята из налоговой обещают сделать подарок к Новому году и к утру прикрыть лавочку Аксёнова Павла Константиновича. Со всеми штрафами и опечаткой имущества.

Хорошо, когда в твоём окружении «правильные» люди. Щедрые подарки к Новому году, отмеченные в календаре Дни рождения и именные приглашения на глобальные городские тусовки – залог хороших отношений с кем угодно.

Я собираюсь проверить ещё и папочку моей Варюшки, а заодно и мать внимательнее глянуть, но не успеваю: она тихо возится, громко сопит и сладко потягивается.

А теперь, услышав про Пашу и маму, смотрит на меня так, будто я только что признался в страшном массовом убийстве.

Мне не нравится её страх. Полгода назад, когда мы познакомились в том кафе, Варюшка не была такой пугливой и впечатлительной. Можно было бы спихнуть всё на беременность, но я почему-то уверен: это не дети, это просто кто-то старательно прочистил ей мозги.

Помня о причинах, по которым моя малышка оказалась здесь, я точно знаю, кто это был. Да и мамочка наверняка постаралась.

А ещё я знаю, что они оба к моей девочке больше не приблизятся.

Кстати говоря:

–Паша твой жених? – Спрашиваю деланно безразлично.

Это не проблема, просто хочу засунуть его кольцо, если оно, конечно, было, ему же в задницу.

Но это из ряда неосуществимого, потому что Варя сначала слабо кивает, а потом отрицательно мотает головой. И сбивчиво щебечет:

–Родители хотели, чтобы мы поженились летом, Паша даже предложения не делал...

Это очень хорошо. Значит, не придётся заниматься вопросом расторжения чужой помолвки.

?тегоричного «нет». Это, в принципе, уже почти «да».

У Егора невероятные волосы. Мягкие, гладкие, приятные. Так и хочется зарыться в них обеими руками. Возможно, я бы так и сделала, но не дотянусь.

–Извини, – говорю машинально, когда он всё же поднимает голову и смотрит на меня. Устало, но радостно.

Не знаю, почему, но я даже не пытаюсь убрать руку и продолжаю перебирать его тёмные волосы пальцами.

–У тебя руки холодные, – сообщает Егор неожиданно хрипло.

И тоже не отстраняется, позволяя мне и дальше прикасаться к нему. Егор приятный. Не только на ощупь, он просто весь сплошь приятный.