меня в баньке попаришь? – не переставая жевать, Альфред вопросительно взглянул на неё.

– Ал, какой же ты наглец! Не много ли чести для тебя, особенно после того, как ты мне столько проблем разом подбросил?

– Хорошая моя, не вредничай, уважь гостя. Я устал, еле ноги волочу. Неужели чуточку помочь не можешь? Мне же на рассвете снова в путь… Помоги бедному путнику на нелегальном положении, будь гостеприимной, вспомни о кодексе взаимопомощи.

– Наглец… Какой же ты всё-таки наглец, Ал! Хотя от тебя странно было что-то другое ждать. Всегда таким был.

– Не без того. Так попаришь?

– А куда деваться, коли ты речь про кодекс завёл? – поднимаясь из-за стола, неприязненно усмехнулась она.

– Я знал, чем тебя взять. А чего сама вскочила? Вон этого остолопа отправь, пусть протопит и подготовит там всё, – Альфред кивком указал на так и не посмевшего после удара подняться с пола Стива. – Чай не покалечен, так что нечего ему тут прохлаждаться. А то если и дальше будет из себя умирающего корчить, я ему быстро помогу именно до такого состояния дойти.

– Ладно пугать-то парня… Так я тебе и разрешила его до такого довести, – Миранда подошла к Стиву и, склонившись, осторожно коснулась плеча: – Как ты? Знаешь, как в бане печь растопить? Сможешь?

– Конечно, хозяйка. Всё сделаю, – Стив тут же поднялся с пола и поспешно выскользнул за дверь.

– Зря ты так с ним, его лучше в строгости держать, – проводив его неприязненным взглядом, хмуро проронил Ал.

– Ты уже был с ним строг. Вот зачем бить начал парня за воровство? Кому и когда это помогало?

– Врал он тебе. Не бил я его за воровство. Я его впервые бить стал, лишь когда узнал, что он учудил, чтоб он перед святошами оправдаться мог, что, мол, лютую я, вот он найти ничего и не может.

– Врал? Ты научил его врать, не генерируя поля? Ты крут…

– Нет, научил компоновать в голове факты так, что генерации не возникает. Он из правды сложил лживую картинку и рассказал тебе. Так что крутизны тут никакой. Так, фокусы сознания.

– Он не играл, не воровал и не бил твою вазу?

– Воровать он воровал и играть играл, но я сумел объяснить, что это не дело и без насилия. А вазу я сам ему отдал, чтобы святошам отнёс, они и разбили в надежде амулет мой получить, а получили лишь красивое шоу, в результате которого уже я хотел получить его фирман, но не получил… Его начальник оказался слишком мелкой сошкой, рисковать не захотел, а пока бегал советоваться, артефакт полностью разрядился. В результате чего начальник выговор схлопотал за нерасторопность, а Стива опять ко мне отправили, мол, объясняй, что уронил, разбил, осколки от страха выкинул. Пришлось по возвращении сильно его избить, чтобы мог инквизиторам объяснить, что в ближайшее время я скорее ему башку скручу, чем позволю что-то ещё из дома вынести. На некоторое время подействовало, а потом они снова начали гайки закручивать, вот и пришлось тебя подключить, а самому смыться. Типа почувствовал я слежку и его к тебе отправил. Они решили, что раз я свалил, может, хоть тебя удастся заарканить, и всё завертелось.

– Значит, ты его в строгости не держал, а мне предлагаешь. Вот затейник…

– Так, говорю же, на собственном опыте понял, лучше было в строгости держать. Тогда бы и проблем не было. Поэтому тебе и советую.

– Если бы да кабы… Ал, нет сослагательного наклонения в прошлом. Всё было так, как должно было случиться и для твоего, и для его опыта. Вы оба свои выводы сделали. Теперь мне, раз ты мне парня сбагрил, предстоит наработать свой опыт. Так что с советами не лезь. Сама разберусь.

– Резонно. Имеешь полное право. Советую лишь по причине, что виноватым себя чувствую и подстраховать хочу.

– Хороша подстраховка – советы раздавать… – её глаза злобно блеснули. – Ты часом белены не объелся, что советы мне начал к реальной помощи приравнивать? Я тебе, что, начинающая, что ли? Считаешь, что если скандал не закатила по поводу того, что слил меня инквизиции, можешь продолжать выпендриваться и изображать из себя великого гуру?

– Уела. Я оплошал, и не мне тебя учить. Признаю. Но, Мира, пойми, не по себе мне… Вот честно! Парень хоть и ценный, и потенциал у него есть, и толк из него может выйти, но я бы не хотел, чтобы из-за него ты хоть в малейшей степени пострадала. Я вообще начинаю раскаиваться, что пожалел его и втянул тебя в игру. Смотрю сейчас на тебя, чувствую себя виноватым, и скрутить ему башку хочется…

– Ал, если врёшь, то врать надо талантливо. А не так. Блоком ложь не прикрывают. Это глупо. Парень талантливее тебя, у него лучше выходит.

– С ним ты явно поле не задействовала, иначе его враньё на раз бы разглядела. Это со мной ты сейчас аж края модулируешь, пытаясь блок мой продавить и не веря, что за ним не ложь, а многолетняя привычка его держать. Прекращай искать то, чего нет. Вот когда я хоть что-то во вред тебе сделал? Вот скажи!

– При чём тут, что было раньше? – она раздражённо поморщилась. – Ты сейчас ко мне пришёл. И явно что-то за пазухой держишь… Что, понять не могу. Давай сбрасывай карты до конца! Надоело.

– Какие карты? Я в полном недоумении, красотка. В чём ты меня подозреваешь?

– Ты, без сомнения, затеял какую-то аферу. Парень твой – это первый шаг. Тебе надо, чтобы я приняла его и жалела. Ты нарочно начал на противоходе цеплять, чтобы заступаться начала. Зачем не пойму пока, но я разберусь. Поэтому лучше сам сбрось карты. Может, и сторгуемся.

– У тебя паранойя.

– Возможно. Но если это не так, то этими словами ты лишаешь себя возможности начать торг на более выгодных условиях. Подумай. Я ценю откровенность.

– Здесь не место. Да и устал я. Вот попаришь, настоем из трав напоишь, тогда, может, откровенно и поговорим. А пока прими как факт, что зла я тебе не желал и не желаю и судьба Стива не особо важна для меня. Я дал ему шанс выжить, не став ищейкой инквизиторской, а тебе – получить неплохого ученика. Не более того. Воспользуешься ли ты им и позволишь ли ему – дело твоё.

– Ладно, не хочешь говорить сейчас, после бани поговорим, не вопрос, – она демонстративно отвернулась, показывая, что настаивать не намерена, но подобное отношение со стороны Альфреда её не радует.

Однако тот тоже демонстративно уткнулся