Гектор распушил усы.

– Ричи жаден до безобразия. Но я не такой. Дам всю сумму. Деньги у меня с собой. Велю из повозки их принести.

Люка схватилась лапками за грудь.

– Сейчас в обморок от радости упаду. Пойдемте скорей в мой кабинет, я покажу вам макет нового здания.

Мафи поняла, что они сейчас выйдут из комнаты, и опрометью кинулась по коридору назад.

Забежав за угол, Мафи притормозила и осторожно выглянула в ту часть коридора, где находилась комната со вкусной едой. Сердце ее наполнилось радостью. Гектор и Люка пошли в противоположном направлении, через пару секунд они пропали из виду. Мафи резво понеслась назад. Люка говорила Гектору про прекрасный обед и не менее чудесный полдник, но Мафи поняла: жена академика врунья. А есть-то хочется нестерпимо.

Вскоре Мафи очутилась в комнате, где пуделиха беседовала с Гектором, и от восторга подпрыгнула. Как она и рассчитывала, почти нетронутый пирог остался на столе.

Схватив каждой передней лапой по куску, Мафи вмиг их слопала. Потом прямо из носика пузатого чайника выпила заварку. Не передать словами, как ей стало хорошо. Но тут же пришли угрызения совести. Тащить еду со стола плохо. Когда Мафи только очутилась в Мопсхаусе, она никак не могла насытиться, поэтому дожидалась, пока все в доме уснут, шла в столовую, рылась в буфете и съедала все, что глаза видели. Через пару дней Феня сказала ей:

– Солнышко! Если на тебя напал голод, не надо ждать ночи. Ты дома, никто тебе еды не пожалеет. Просто попроси. Таскать исподтишка не надо. Маму, меня и всех остальных радует твой аппетит. Если малыш хочет есть, то он здоров, вот если от тарелки отворачивается, это беда.

С тех пор Мафи перестала тайно обжорствовать. И сейчас ей стало неудобно. В голове заговорили два голоса:

«Ну и ну, – сердился первый, – тебя отправили учиться наукам и хорошим манерам. А ты пирог без спроса слопала».

«Подумаешь, – возражал второй, – мне есть хотелось».

«Следовало потерпеть, – не утихал первый. – И разве хорошо одной лакомиться? Жози и Куки тоже голодные. Кашу-то на обед, мягко говоря, пакостную дали».

У Мафи от стыда поднялись уши, и тут она увидела на буфете пустую картонную коробку. Мигом пришло решение. Собачка живо сложила в упаковку все куски, которые лежали на тарелке, спрятала добычу под фартуком и решила во что бы то ни стало найти сестер и покормить их. Но как отыскать Куки и Жози?

Мафи вернулась в мастерскую, засунула упаковку с едой на полку с инструментами, замаскировала ее всякими железками, взялась за тряпку, и тут в помещение вошла Люка.

– Работаешь? – строго спросила пуделиха.

Мафи кивнула.

– Приведи себя в приличный вид, – приказала жена Именалия, потом выглянула в коридор. – Все сюда!

В помещение вошли Жози, Куки, Филипп, Каролина, Гортензия и терьер, имени которого Мафи не знала.

– Новенькие, слушайте внимательно, – велела Люка, – сейчас состоится занятие с профессором, академиком Именалием.

– А я еще железяки не дочистила, – испугалась Мафи.

Пуделиха прищурилась.

– Гортензия, сообщи нам первое правило.

– Великий Именалий учит гимназистов, когда у него есть время, – отчеканила лабрадориха. – Мы ради получения знаний бросаем любые дела.

– Ясно, – пробормотала Мафи.

Люка взглянула на часы.

– Пойду проверю, что да как в классной комнате. А вы приведите себя в порядок, умойтесь, причешитесь, погладьте форму.

Последние слова она сказала, уже находясь в коридоре.

– Тут воды нет, – растерялась Жози.

– А я расческу не захватила, – пробормотала Куки.

– Лапами пригладьте шерсть, – посоветовал терьер, – мопсам легко, у них она короткая. Если кто не знает, я Бен.

Сестры назвали свои имена. Потом в комнате повисла тишина, когда она стала плотной, как желе из сливояблок, Мафи шепнула:

– Есть хотите?

– Очень, – хором ответили Куки и Жози.

Остальные стояли молча.

– Как насчет шарлотки? – улыбнулась Мафи.

– Не дразни нас, – всхлипнула Куки, – у меня живот к спине прилип.

Мафуша взяла с полки коробку и открыла ее.

– Угощайтесь. Всем хватит.

Жози с Куки мигом схватили по куску.

– Мне тоже можно? – робко поинтересовался Фил.

– Конечно, тут на всех, – повторила Мафи.

– Где ты взяла эту вкуснятину? – спросила Гортензия.

– Остался еще кусок, – облизнулась Жози, – давайте его поделим.

Мафи оглядела компанию, заметила Каролину, которая забилась в угол, и спросила:

– Ты ела пирог?

Каролина подняла глаза и пролепетала:

– Нет!

– Бери скорей, – предложила Мафи.

– Эй, зачем ты угощаешь ябеду? – возмутилась Гортензия.

Каролина прижала передние лапки к груди и съежилась.

– Она доносчица, – отрезал Бен, – а ты ей пирог предлагаешь.

– Из-за Каролины меня розгами побили, – пожаловалась Гортензия, – очень больно.

– Что такое розги? – испугалась Жози.

Фил горестно вздохнул.

– Тонкие прутья, их в воде замачивают. Да вон они, в бочке готовятся. Можете полюбоваться.

Куки подошла к бочке.

– Ой! Вас бьют этими палками?

– Тебе тоже может достаться, – сказала Гортензия, – если будешь себя неправильно вести. Уж не сомневайся, Каролина точно доложит Люке, что мы пирог ели. Всех отлупят, а Мафи в три раза больше, чем другим, достанется, потому что она вкуснятину принесла! Съела бы сама одна, и нет беды. Хотя навряд ли в собаку целая шарлотка влезет.

– В меня и два пирога легко войдет, – возразила Мафи. – Но разве можно в одну пасть шарлотку съесть, если остальные голодны?

– Кара противная, – поморщилась Куки, – такие еду не заслужили.

По мордочке Каролины поползла слеза. Мафи стало жалко йорка.

– Кто добыл пирог? – спросила Мафи.

– Ты, – в один голос ответили остальные.

– Значит, это я всех угощаю, – заявила Мафи, – а я на Кару не сержусь. На меня она не ябедничала. Кара, бери пирог.