— Да — а–а — а–а! — долго, протяжно отвечаю я.

* * *

Вдул я малышке по самые бубенцы. Так пыхтел, чувствую голова закипела, рожа красная. Все силы, какие есть направил на удовлетворение потребностей маленькой сучки. У меня яйца видать только такую сучку и ждали.

Дианка моя так визжала, что иногда я был не прочь и уши заткнуть. Вот это я сегодня её колупнул. Хорошо расколупал.

Открыл видать скважину, которую теперь заткнуть ещё нужно постараться.

Ну, видно же девка голодная. Скачет, как слегка взбесилась.

Страшно представить, что мы с ней можем наворотить. Она видно в хорошем шоке от такого работоспособного Барса.

Но приятно блин, я старался. Сильно старался. Сегодня как никогда. А в самый последний раз кончал уже на последних силах, выдавливал с походом, вперёд на несколько месяцев. Всё. Всё.

А потом счастливо откинулся на подушки, с запахом какой — то херни. И заснул сном ребенка, выполнившего на сегодня все первоклассные домашние задания. Причём на твёрдую пятёрочку.

Как же я спал. Счастливо, тихо. Во сне без конца ощупывал стройное тело Дианы. Проводил ладонью по бедрам и между ними, приподнимал голову, удостоверялся, что кукла никуда не исчезла и снова счастливо засыпал.

Сжимая в руке упругую сисю. Даже две.

Что говорить — я счастлив.

Утро прожужжало на ухо мерзкой мелодией. Проблеяла какая — то овца из телефона малышки. Я открыл глаз. Осмотрелся. Уютненько.

Спальня девчонки ещё не избавилась от пары кукол. Трудно расставаться с детством, когда тебе под тридцатку, а мужика нормального все нет.

Ничего, скоро тут появятся другие аксессуары.

Я потянулся расслаблено, но звонок в дверь заставил дернуться и приподняться.

Малая сопит. Бедная, она так оттрахана, что даже двинуться не может. Я и сам немного подустал.

Значит, будем сегодня валяться, сделаем себе выходной.

Звонок в дверь повторился. Я по — хозяйски встал, тихо чтобы не будить Дианку. Пусть поспит. Пошел смотреть кто там такой настырный.

Ну и в случае чего надавать по ушам, если кто — то решил приколоться.

Смотрю в глазок, черт — Прохор!

Черт и Прохор почти одно и тоже.

Дёрнул дверь стою, в чем мать родила.

— Ну?

— Большой босс вызывает.

— Даже не буду спрашивать, как ты меня нашел.

— Папаша денег хочет.

— Вот блин, совсем забыл, чё делать?

Прохор вошёл в квартиру, осмотрелся.

— Нужно что — то решать.

Я стою, руки на поясе по — деловому. Думаю, что отцу сейчас буду на уши вешать.

— О, придумал! — Прохор говорит.

— Ну?

— Можно бы — отвлекающий манёвр, — и он на спальню взглядом косит.

— Не понял, — не догнал я сначала.

— Ну невесту под нос, он и рад и забудет чего хотел.

— А ты Прохор — гений, — я палец вверх поднял.

— Ну так.

— Берём короче сейчас малую и тянем папке и мамке. Типа — с невестой зависал. Типа внуков им делал.

— Походу так, — Прохор кивает.

И я пошел в спальню, будить мою — уже официальную невесту.

Хотела, не хотела — придётся.

Будильник звонит, а я не могу двигаться. Кажется заболела.

Болит у меня все. Все что может болеть после ночи траханья без разминки.

Только сейчас поняла как хреново трахаться раз в год.

Будто под каток попала. Сейчас меня лучше не трогать, ни в коем случае.

Придется позвонить на работу, сказать — больна и не факт, что выздоровлю до завтра.

Черт. Представила лицо начальницы. Эта старая грымза точно лишит премии. Ну и фиг с ней. Я просто не могу сегодня идти на работу. Не могу.

Болит все.

Звонок в дверь. Немного разбудил, но я даже не пошевелилась. Когда услышала, как мой, ночной сексуальный кошмар, пошел открывать. Даже обрадовалась. Слава богу, не придется самой вставать.

Да я бы и не встала. Мало ли кто там звонит.

Если соседи, насчёт сегодняшней ночи, так вообще лучше не открывать.

Не успела предупредить об этом Марата, слышу, он уже открыл.

Разговаривает. Два голоса, его и ещё мужика. Тихо поговорили о чем — то. Думала, сейчас закроет дверь, но нет, кто — то вошёл.

О, черт.

Не хватало ещё тут кучу мужиков в моей квартире. Соседи точно скажут — шлюха развела притон. Не успела снова заснуть, вдруг на меня навалилось тело и прошептало громко, на всю комнату:

— Вставай, мы должны идти.

Один мой глаз сразу открылся. В голове сильно зашумело, словно бухала всю ночь, а сейчас нужно идти на работу. Резервные механизмы запущены, я пошевелилась.

На слова — должны идти! — включилась неосознанная ответственность.

Но когда ум понял, что это подмена понятий, тело снова воспротивилось и возмущённо обмякло.

— Я больна. Не могу двигаться, оставь меня, — сказала хриплым шепотом.

И громко раздраженно выдохнула, стоном мучающегося от жажды человека.

Куда идти? Он издевается. Я полночи трахалась, потом час устраняла последствия этого траханья. Потом отбивалась от его рук сжимающих моё истерзанное тело, так что я не могла двигаться и дышать. Он и во сне какие — то свои права качает. Нахальный вообще тип, каких поискать.

— Давай малышка, нас уже ждут.

— Нет, я никуда не собираюсь идти, отстань, — отталкиваю настырную руку.

И тут меня подхватили две сильные, грубые ручищи и потащили куда — то из спальни. В следующие несколько моментов я безвольно болтаюсь на этих руках. Жду, что приземлюсь на мягкую поверхность. А меня ставят на ноги и… окатывают холодной водой.

— Ааааа, идиот! Придурок! Мамааааа!

Открываю глаза, а предо мной вообще амбал стоит. Один из тех, что был тогда с Маратом во время ДТП.

— Аа — а–а — а–а! Помогите! — ору со всей силы.

— Заткнись, это Прохор, он приведет тебя в чувство, — заглянул в ванную Марат.

— Какой Прохор, мать его, я вообще — то голая!

— Давай, малышка одевайся скорее, нас уже ждёт мой папа! — кричит Марат.

— Что, чего? Никуда не пойду! — и снова струя холодной воды окатила меня.

Потом этот громила Прохор взял полотенце и стал меня вытирать, как медведь вытирает шишку.