Вооружившись тонкими перчатками во избежание неприятностей, я начала бессовестно рыться в вещах Никифорова. Так, здесь ничего интересного, тут тоже, а вот это надо рассмотреть поближе… Я извлекла из ящика комода, стоящего в просторной спальне с необъятной кроватью, кипу фотографий. Надо же — ни одной Полининой карточки. Странно… Зато другие девушки в немереном количестве призывно улыбались с глянцевых прямоугольничков. Похоже, наш главный подозреваемый действительно очень падок на женский пол.

Несколько фотографий благополучно перекочевали со своего законного места в мою сумку. Под кроватью удобно вписался «жучок». Конечно, некрасиво подслушивать то, что творится в чужой спальне, но опять-таки никуда не денешься — у частного детектива совесть должна в определенные моменты исчезать и не давать о себе знать. Второе прослушивающее устройство разместилось в гостиной, обставленной по последнему слову моды. Кстати, по-моему, здесь поработал опытный дизайнер по интерьерам, потому что все было подобрано в соответствии с цветом и стилем. «Не отвлекайся», — скомандовал мой внутренний голос, и я перестала отвлекаться. А вскоре, не обнаружив ничего особо подозрительного, поспешила смыться из чужой квартиры.

Повозившись с замками, так сказать, в обратном порядке, я спустилась на третий этаж и вдруг услышала шум поднимающегося лифта. Я застыла, стараясь ничем не выдать своего месторасположения. Так, на всякий случай, мало ли бывает совпадений. Но лифт проехал выше, и я спокойно удалилась.

Только я прибыла домой, как запиликал телефон.

— Алло, — довольно устало откликнулась я, несколько утомленная сегодняшними разведывательными вылазками.

Услышав голос Дмитрия Александровича, я даже немного расстроилась. Он попросил приехать к нему. Что ж, придется играть свою роль, мне за это деньги платят. И я в третий раз начала одеваться. Не мудрствуя особо, я извлекла из недр помогающего мне во всех случаях жизни шкафа первый попавшийся деловой костюм, немного накрасилась и, горестно вздохнув, снова двинулась навстречу неожиданностям.

Послав подальше всю предосторожность, я села в свою «девятку». Решила, что поставлю ее на небольшом расстоянии от дома Ильиных и пройдусь немного пешком.

Войдя в холл, я обнаружила всю семью в сборе. Шла какая-то весьма оживленная беседа. Ага, так вот где он, оказывается, наш герой-любовник. «Точно подмечено», — похвалила я свой дремлющий в недрах подсознания литературный талант, посмотрев на Никифорова, и поздоровалась со всеми. Намека на былую рассеянность ни у кого даже не было.

— Танечка, наконец-то, — Дмитрию Александровичу не терпелось поскорее доложить мне обо всем, что случилось за прошедший день.

— А что это вы тут обсуждаете? — вежливо поинтересовалась я, опять придав лицу выражение самой святой наивности.

— Представляешь, из комнаты Полины некоторые драгоценности пропали! — сообщила Ксения, ставшая сегодня более разговорчивой.

— Да неужели? Ничего себе… — искренне удивилась я и с торжеством посмотрела в сторону Кирилла.

Он поймал мой взгляд, но явно не желал показывать свое признание того, что я все-таки была вчера права. Не любит парень, видно, проигрывать.

— Кто же это мог сделать? — продолжала я в том же духе.

— Кто-кто… Мне кажется, домработница, — Ксения была полна решимости побыстрее изобличить преступника. А может, она просто наглым образом блефовала.

— Ксюша, ну как же так можно, — укоризненно проговорил, кинувшись защищать Надежду Сергеевну, Ильин-старший. — Она работает здесь давно да и к Полине очень хорошо относилась. Нет, Надежда Сергеевна не могла подобного сделать, она порядочный человек.

— А кто же, если не она? Конечно, все знали, что где лежит, секрета из этого никогда не делалось… — девушка не хотела расставаться с мыслью о непорядочности домработницы.

— Нет, пусть этим занимается милиция, — сказал Дмитрий Александрович и, взяв меня под руку, пошел наверх. Как только за нами закрылась дверь его комнаты, он буквально накинулся на меня с расспросами: — Ну что, как успехи?

«Что я, метеор, что ли?» — подумала я раздраженно, а вслух заверила:

— Я, конечно, кое-что узнала, но пока ничего конкретного, что бы тебя заинтересовало, сообщить не могу. Да и вникать в подробности тебе лучше не стоит — их слишком много.

Ильин не возражал. В конце концов, моя работа заключается в том, чтобы предоставить заказчику конечный результат, указав на преступника, а не обмусоливать с ним детали расследования.

— Поужинаем? — примирительно спросил Дмитрий Александрович.

Я кивнула. Мы спустились в столовую, где уже стоял накрытый на шесть персон стол. Вскоре из разных уголков дома подтянулись остальные: Кирилл, Олег, Ксения и бабушка. Сейчас я обратила на нее внимание, раньше как-то времени не было.

Это была обычная пожилая женщина, явно относившаяся к тому типу старушек, которые все про всех знают, любезно и самозабвенно обмениваются своими сведениями с соседками по лавочке. Но так как соседи в этом поселке вряд ли изъявляют желание проводить время за разговорами с пожилым человеком, то весь накопившийся запас поводов для болтовни грозил вылиться сейчас на головы и уши собравшихся.

Бабушка Аня, как ее ласково все называли, оглядывала присутствующих взглядом, в котором можно было прочитать рассеянную доброжелательность. Меня она тоже приняла в свою семью и для начала устроила любознательный допрос. Где мы с ее Митенькой познакомились, не собираемся ли заводить детей и почему я не приезжала к ним раньше. Эти вопросы перемежались расспросами насчет моего места работы, о родителях и образовании, а также воспоминаниями о детстве Дмитрия Александровича, который, по ее словам, был ужасно шебутным ребенком.

Честно говоря, мне было немного не по себе от чрезмерного внимания, которое уделялось моей персоне на протяжении всего вечера. Мы с Ильиным на ходу придумывали правдоподобные истории, переглядываясь в ожидании, когда закончится этот допрос с пристрастием. Кирилл молча посмеивался, а несколько раз даже, можно сказать, спас нас от позорного разоблачения вовремя вставленными добавлениями в наш немного сбивчивый рассказ. Казалось, что парня забавляет создавшаяся ситуация, которой не было видно ни конца ни края.

Наконец мы доели ужин, состоявший, по моим расчетам, не менее чем из семи блюд. Я облегченно вздохнула, когда мы с Кириллом вышли покурить тайком от бабушки Ани, потому что курящая женщина, по ее представлениям, полностью аморальна и никак не подходит ее Митеньке, о чем старая женщина сама за ужином сообщила.

Я самодовольно ухмыльнулась, напомнив Кириллу вчерашние события. Он недовольно пробурчал что-то в свое оправдание.

— А у тебя есть какие-то предположения насчет кражи? — спросила я, глубоко затянувшись.

— Не знаю, — лаконично ответил Кирилл.

Такое ощущение, будто его вообще не волнует, что происходит в этом доме. Поразительное спокойствие.