— Вам в самом деле нужен ответ? Я полагаю, вы и сами все прекрасно видели.

Его челюсть угрожающе выдвинулась вперед.

— Подглядывать — не мое хобби.

— Тогда что же вы делали в моей ванной?

Он холодно усмехнулся, положив ее на постель.

— Это моя ванная. И я бы очень хотел не видеть в ней теряющих сознание больных.

— Это же смешно! — Она повысила голос, видя, что он направляется назад в ванную. — Все было прекрасно, пока вы не ворвались и не напугали меня до смерти.

Рорк снова появился с банным полотенцем в руках.

— Говорил я или нет, чтобы вы позвонили, если понадобится помощь?

— Мне не нужна была помощь. Я только… — Дальше не последовало ни звука, поскольку Рорк закутал ее голову банным полотенцем. Виктория выпуталась, обернула волосы полотенцем и продолжила: — Я просто принимала душ, вот и все. А вы говорите так, будто я…

— Это была глупая идея.

Виктория почувствовала, что от негодования ее щеки заливает румянец.

— Видите ли, я знаю, что вы привезли меня в свой дом…

— Только потому, что у меня не было другого выбора.

— Можете вы быть хоть чуточку полюбезнее?

— Всегда любил прямоту. — Он подошел к окну и открыл его, впустив теплый, пахнущий морем воздух. — Если бы я мог сделать что-то другое, я бы это сделал.

Она вздернула подбородок.

— Если так, то почему вы не отвезли меня в больницу?

Он усмехнулся.

— На этом острове нет больницы.

— Ну, тогда вы могли бы отвезти меня в гостиницу. Или в отель. Или…

Рорк сунул руки в карманы.

— Я бы с удовольствием сделал это, если б таковые здесь имелись.

Виктория нахмурилась.

— Не понимаю. Что же это за остров в таком случае?

Он широко улыбнулся.

— Это частный остров.

— Ну, а другие домовладельцы… — Она запнулась растерянно. — Что тут забавного, черт побери? Над чем вы смеетесь?

— Остров Пантеры мой, — сказал он насмешливо. Она с изумлением уставилась на него.

— Ваш? Вы хотите сказать, что владеете им?

— Вот именно. — Он засмеялся. — Весь, целиком и полностью, он мой.

— Понятно. — Она перевела дух. — Ну, тогда, — сказала она неохотно, — я должна быть благодарна вам за то, что вы приютили меня прошлой ночью. Но…

— Вы приехали сюда две ночи назад, Виктория.

Она широко раскрыла глаза.

— О чем вы говорите?

Рорк переступил с ноги на ногу и скрестил руки на груди.

— Разве вы не помните?

— Нет, — сказала она едва слышно. — Не помню. Вы говорите, что я… я проспала целых… целых…

— Вы были без сознания, или спали, — назовите как хотите, — но вы пробыли в забытьи почти тридцать два часа.

Эта новость ошеломила ее. Разве можно пропустить ночь, день и еще ночь и даже не заметить этого?

— А что со мной случилось? — спросила она с опаской.

Рорк вздохнул.

— Я уже объяснял вам.

— Я не помню. Я не помню совсем, о чем говорила с вами, кроме той первой ночи. — Сердце колотилось у нее в груди. — А я… я не сказала чего-то… чего-то?..

— Неосторожного? — Он прищурился. — Вы это имеете в виду?

— Нет, — сказала она быстро. Слава Богу, она ничем себя не выдала, поняла Виктория. Она не лежала бы сейчас здесь, если бы проговорилась о том, как выслеживала и преследовала Л. Р. Кемпбелла. И хоть в конце концов поиски привели ее совсем не к тому человеку, Рорк бы не обрадовался, узнав, что за ним наблюдали. — Нет, — снова сказала она. — Но… но просто чувствуешь себя как-то неприятно если не знаешь, что говорила и делала почти два дня.

— Вы потеряете еще больше времени, если не перестанете делать глупости. У вас сотрясение мозга, а это не шутки.

— Я помню, вы говорили мне это. Но вы сказали, что оно легкое.

— Да, если сравнивать с тем, что могло бы с вами быть. И вы поправитесь только в том случае, если будете лежать спокойно неделю или полторы.

— Неделю? Но это невозможно! — воскликнула она, думая о том, что в понедельник ей надо бы улететь в Штаты.

— Увы. — Его голос был суров. — Как это ни печально, Мендоса говорит, что дело обстоит именно так, и я смирился с этим.

Виктория вспыхнула.

— Вам не придется мириться с этим, мистер Кемпбелл, — сказала она холодно, снимая полотенце с волос. — После того как я оденусь, будьте добры, организуйте мне катер, чтобы я могла вернуться в Сан-Хуан…

Рорк холодно рассмеялся.

— О да, — саркастически сказал он. — Только об этом и мечтаю. Позволить вам сначала трястись в машине, потом полчаса на катере, так что, когда вы доберетесь до берега, у вас разовьются симптомы, которых раньше и не было. А потом вы и какой-нибудь пройдоха адвокат…

Она с изумлением посмотрела на него.

— Я никогда не сделаю…

— Разумеется, не сделаете, потому что я не дам вам такой возможности. — Он пересек комнату, схватил ее одежду со спинки стула и бросил на постель. — А теперь одевайтесь: Констанция приготовила вам завтрак.

— Я оденусь, когда сама того пожелаю, — сказала Виктория. — И я не хочу завтракать. — Голос ее слегка задрожал. — Я не хочу от вас ничего.

Она вскрикнула, когда Рорк наклонился и схватил ее за плечи. Хватка у него была железная, взгляд решительный.

— Не спорьте со мной, — сказал он предостерегающе.

— Или? — спросила она с вызовом, глядя на него в упор.

Он сжал плечи Виктории еще сильнее.

— Или… — сказал он очень тихо, почти что шепотом, — или я сниму с вас этот халат и одену вас сам.

Сердце Виктории бешено заколотилось.

— Никогда, — сказала она с поразительным спокойствием.

Его рука скользнула вдоль ее плеча, обвилась вокруг шеи и поднялась к затылку. Пальцы погрузились в ее волосы, и Рорк повернул Викторию лицом к себе.

— Но я уже одевал вас однажды, — сказал он вкрадчиво. — Будет нетрудно сделать это еще раз. Особенно теперь, когда вы окончательно проснулись.

Теперь она отчетливо все вспомнила. Она проснулась среди ночи оттого, что ее начало трясти…

Рорк снял свою рубашку, откинул простыню, надел свою рубашку на нее. Его руки легко касались ее тела…

Волна жаркого румянца залила ее щеки.

— Отвернитесь, — сказала она.

Рорк посмотрел на нее еще секунду, потом сделал, как она просила. Высокомерно сложив на груди руки, он усмехнулся.