значит, точно могла позвонить! — в распахнувшуюся и чуть не слетевшую с петель дверь втиснулась Таня в обтягивающем леопарде и кучей баулов.

— Привет! А что ты тут делаешь? — странно, но несмотря на обиду, какая-то часть меня обрадовалась приходу экс-подруги.

— Как что? Вещей принесла! Твой крысёныш поди и трусов тебе не привёз! И еды домашней притащила, на больничном пайке особо не зажируешь, а ты и так совсем скелетина, тебя откармливать надо. Не волнуйся, всё диетическое, вот лапшичка куриная, ещё горячая.

— Таааанька! — я вдруг разревелась.

— Ты чего, мать? Ты ж моя железная леди! Ну, прости меня, тварь такую! Я уже извелась из-за того, что произошло. Слаба я на передок, каюсь. А хочешь, ударь меня. Двинь как следует! — она взяла мою ладонь и начала хлестать себя по лицу.

— Прекрати! — теперь мы уже обе ревели, обнявшись.

— Пациентка Иванова! Я вам сейчас опять успокоительного вколю, а потом тоже выпью. Успокоительного в смысле. А, может, и просто выпью. Вы меня уже достали со своими истериками. А вам, Татьяна, должно был стыдно! Ведь обещали не расстраивать и не волновать Марию Ивановну, а у вас тут коллективные рыдания. — Борис Борисыч, возникший на пороге приобрёл цвет варёного рака, даже испугалась, как бы его удар ни хватил, но подруга сориентировалась первой.

— Боренька, ну зачем вы нервничаете? Это слёзы радости, а они, как известно, очищают душу и лечат тело. Я сообщила вашей пациентке, что выхожу замуж, а нам, девочкам, только дай повод слезу пустить. А вы лучше пирожок возьмите, даже два. С утра испекла, вот этими ручками! — она выхватила из баула два хлебобулочных изделия, которым явно не подходило уменьшительно-ласкательное определение «пирожок» и, выпятив грудь, двинулась в сторону моего ледяного врача, который вдруг ойкнул, сглотнул слюну и резко побледнел. Надо же, оказывается, ничего человеческое ему не чуждо!

Борисыч выполз из палаты, нагруженный едой, с мечтательной улыбкой и подёргивающимся глазом, шепча что-то среднее между «ах, какая женщина» и «как же вы все меня задолбали».

— Ну вот, теперь как шёлковый будет! — ухмыльнулась вслед Танька. — а я ведь правду сказала, кстати. Мне Ашотик вчера предложение сделал, представляешь? Не думала, что когда-нибудь решится. Вся его родня против была, а он стукнул кулаком, сказал, что я — его женщина любимая, а если кому-то это не нравится, то может не рассчитывать на подгоны с рынка.

— А ты что? — то ли от обезболивающего, то ли от удивления медленно соображала.

— Согласилась, конечно! Знаешь, Мань, я ведь наблядовалась так, что на нескольких нормальных женщин хватит. Всё, надоело. Хочу щи-борщи варить, нарожать ораву черноглазых сорванцов, мужа баловать, а потом пилить, чтоб не расслаблялся. Так что, как только выйдешь из больницы, пойдём платье мне выбирать. Если ты, конечно, не против. Пойму, коли откажешься. Это ведь из-за меня твоя свадьба с Андреем расстроилась…

— Всё, что ни делается, — к лучшему. Хорошо, что узнала, какой он козёл до того, как печать в паспорте появилась. Ты права, если бы не ты, была б другая. Но это не значит, что я тебя полностью и безоговорочно простила, иногда буду на тебя психовать и срываться, предупреждаю. Но после того, как стану свидетельницей на свадьбе, а потом крёстной твоему первенцу, всё точно забудется.

Подруга радостно взвизгнула и прижала меня к себе, отчего я сдавленно ойкнула.

— Тише ты, сумасшедшая. Мне же резко шевелиться нельзя! А то придётся ещё тут проторчать. А у меня есть причины свалить отсюда пораньше. Кстати, сможешь завтра мне помочь с выпиской и доставить моё тело домой?

— А это прибавит очков мне копилку и поспособствует скорейшему прощению? — подмигнула Таня.

— Вполне возможно! — ухмыльнулась в ответ.

— А ещё говорят, что я сучка. По сравнению с тобой, я ангел во плоти, а вот ты мелкая шантажистка. Ладно, примчу, говори во сколько.

— Давай прям с утра. Надоели мне уже эти больничные стены. Да и на работу надо. Чем быстрее вернусь, тем лучше.

— Это как ты с больной ногой собралась в клубе плясать? Совсем ополоумела? Никуда я тебя тогда не повезу.

— Я про школу говорю. А из клуба, скорее всего, придётся уволиться! — помрачнела, вспомнив, что моя судьба оказалась теперь во власти одного из боссов. Кажется, он собирался воспользоваться этой ситуацией по полной.

— Так, что случилось? Тебя там кто-то обидел? Ну да, девчонки там те ещё стервы. Мне пришлось парочке из них волосята повыдирать, чтоб уважать начали. Не обращай на них просто внимания!

— Угу… — почему-то мне совершенно не хотелось рассказывать о своих проблемах с Владленом. Я заранее знала, что посоветует подруга: «Дай ты ему разок, мужик-то офигенный, он тебе всё и простит». Только как ей объяснить, что не хочу я без любви отдаваться мужчине!

Глава 14

Кир

С Владом что-то происходило в последнее время, но он упрямо отказывался поговорить со мной, ссылаясь на то, что просто устал, хотя сам только вернулся из отпуска. Несколько дней он вообще не появлялся на работе, сказав, что хочет побыть с дочкой за городом. Я не спорю, он хороший отец, но сейчас в клубе было не то время, когда можно себе позволить внеплановые выходные. Вчера наконец-то вернулся к делам, но толку от него никакого: брат был не здесь, а где-то в своих мыслях, судя по выражению лица, не самых приятных. Когда я заикнулся про то что-то заехать на пару минут к Мышке, его лицо перекосило, словно съел целый лимон вместе с кожурой.

— Так, ты мне обещал, что проведаем девчонку, если я организую тебе промо, таек и новые позиции по алкоголю. Кажется, ты был доволен. Кстати, как тебе Майли? Хороша, чертовка, правда? Сосёт, как мощный пылесос! — толкнул серьёзного брата в бок, но тот закашлялся, подавившись сигаретным дымом.

— Не помню, я бухой был в стельку. Это твоё азиатское пойло — оружие массового уничтожения, его запретить надо! — прохрипел Слад, когда отдышался. — А ты, смотрю, знаток и любитель пылесосов. Мне ни разу не доводилось в них член засовывать. Но теперь буду знать, что подарить тебе на день рождения.

Порой мне хотелось прибить старшего братца. Любое моё слово он был способен извратить и подать под нужным ему соусом, приправив это перцем сарказма. Конечно, в нашей семье он главный умник: пара высших, кандидатская, куча курсов по саморазвитию. Куда уж мне? Для меня образовательный процесс всегда был сродни пытки. Ну не интересна мне теория, уж лучше практическим путём набивать себе шишки. Зато