найдутся. В одном месте угощают классным крафтовым пивом. И не только!

— Тогда идем туда, — киваю я.

Небольшой уютный гриль-бар находится совсем недалеко от нашего дома — всего десять минут прогулочным шагом. Мы садимся в уголке, за последний столик, чтобы мимо нас ходило поменьше людей. Впрочем, посетителей в баре и так почти нет.

Официант в белоснежном фартуке подходит с блокнотом. Я вопросительно смотрю на Олега.

Тот быстро делает заказ:

— Мы возьмем две порции курицы в горчично-соевом маринаде и две кружки пива «Виктори Арт Брю». А еще пасту с помидорами, пожалуйста. Десерт закажем попозже.

Официант улыбается. Видимо, Олег тут постоянный клиент. По крайней мере, чтобы сделать заказ, ему даже не приходится открывать меню.

— Клево ты все помнишь, — говорю я, когда официант уходит.

— Годы практики, — Олег улыбается и откидывается на спинку кресла, рассматривая меня так, словно видит в первый раз.

— Что? — я невольно напрягаюсь.

— Ты правда очень красивая, — говорит он. Ну конечно, раньше-то в основном видел голой, вспотевшей и растрепанной. А тут я даже душ приняла. — Кем ты там, говоришь, работаешь?

— Я не говорила, — качаю головой. — Я учитель младших классов.

— Ого! — он как будто искренне удивляется. — А школа какая?

— Номер тридцать семь. Недалеко отсюда.

— Две станции метро, — Олег задумчиво кивает.

— А ты откуда знаешь? — удивляюсь я.

Мужчина щурится, видимо, соображая, отвечать или нет. Потом наконец сообщает:

— У меня там учится дочь.

14 глава

Голова гудит, ноги становятся ватными.

У Олега есть дочь?!

Официант приносит пышущую жаром курицу, ее аромат бьет мне в нос, но я все равно чувствую только запахи муската и кардамона. Мысли путаются, на несколько секунд я как будто выпадаю из реальности.

Дочь — это ладно, это хорошо. Но ведь эта дочь — от кого-то. От какой-то женщины, о которой я не имею ни малейшего представления. Что, если…

— Ты женат?! — выдыхаю я с ужасом.

— Разведен, — хмыкает мужчина в ответ.

Я шумно выпускаю воздух из легких. Какое облегчение.

Олег не производит впечатление мужчины, который был связан семейными узами. И тем более не производит впечатление мужчины, у которого есть ребенок. У меня, конечно, не очень большой опыт, но даже за последний год я навидалась немало папаш: ответственных, безответственных, заботливых, затюканных, добродушных, строгих… разных. Но — папаш. Олег на папашу не тянет.

— И сколько же лет твоей дочери? — спрашиваю я.

— Восемь, — отвечает мужчина.

— Второй класс?

— Будет.

— А какая буква?

— «А».

Я кладу локти на стол, а сверху опускаю голову. Невольно мычу, осознавая весь кошмар ситуации. Олег смотрит на меня мрачно, немигающим взглядом. Он тоже уже все понял.

— Твою дочь зовут Мила, — сообщаю я тоном заправского Шерлока. — Потому что в моем классе только один ребенок с отчеством Олеговна. А твою бывшую жену — Кристина. И фамилия твоя — Нестеренко. И ты что, серьезно, мать твою, за целый гребанный учебный год ни разу не был на родительских собраниях, утренниках и мероприятиях?! Какого хрена, Олег?!

В моей голове тут же всплывает элегантная, изящная, всегда такая взволнованная, заинтересованная Кристина Игоревна… Она всегда была впереди планеты всей, помогала, поддерживала, подгоняла других мамочек и папочек, я даже предлагала ей стать главой родительского комитета, но она сказала — у нее серьезные семейные проблемы, не хватит времени и моральных сил, чтобы заниматься этим на постоянной основе, — и я с сожалением отступила. А теперь главная проблема Кристины Игоревны сидела прямо передо мной, смотрела исподлобья ледяными голубыми глазами и дышала на меня запахами муската и кардамона. От мысли, в каких позах я трахалась с отцом своей ученицы, меня бросает в жар.

— Я люблю свою дочь, — сообщает Олег неловко. Мне как-то не верится. Впервые с момента нашего знакомства я по-настоящему жалею, что связалась с этим мужчиной. То, что было раньше — игнорирование меня в дверях подъезда и лифта, грубость, просто-секс-без-всяких-чувств, — все это кажется ерундой. Ко всему этому я была готова. Но сейчас… — У моей бывшей жены были проблемы с психикой, — добавляет мужчина.

Как раз в этот момент рядом с нами снова материализуется официант: он принес пиво и пасту.

— Что-нибудь еще? — спрашивает он с улыбкой.

— Нет, спасибо! — рыкаем мы с Олегом одновременно, и официант поспешно удаляется, сообразив, что подошел в неподходящий момент.

— Проблемы с психикой? Неужели? — спрашиваю я с сарказмом. Кристина Игоревна никогда не казалась мне больной на голову. Возможно, уставшей, задерганной, но невероятно ответственной.

— Я не ходил в школу по ее просьбе, — говорит Олег. — Весь первый класс Милы мы были в состоянии развода и войны. Кристина не позволяла мне бывать на родительских собраниях, утренниках и мероприятиях. Я только иногда встречал Милу у ворот школы. Ты и не представляешь, сколько скандалов было между нами за гребанные десять лет совместной жизни.

— Что же вы раньше не развелись, в таком случае? — бросаю я иронично.

— Это сложно, — мужчина поджимает губы. — Сначала между нами была страсть, и я многое спускал ей с рук…

— А она — тебе, — добавляю я, как-то сразу невольно вставая на сторону бывшей жены Олега. Справедливо ли это? Или это просто врожденная, ничем в данном случае не оправданная женская солидарность?

— Возможно, — он покорно кивает. — Когда начались скандалы и склоки, я долго не мог понять, что происходит. Мне каждый раз казалось, что это все так — ерунда, единичные случаи, недоразумения, пройдет… Не прошло. Потом я какое-то время надеялся, что мы все наладим. Она ходила к психологам и психотерапевтам. Пару раз мы даже вместе ходили — тоже не задалось. Потом я тупо терпел, был рядом по привычке, к тому же, у нас ведь была дочь. А потом… все, развод.

— И теперь что? — хмыкаю я. — Больше не будешь слушаться ее и начнешь ходить на родительские собрания?