приезжать так в мой новый дом. А эта жилплощадь для нее навсегда останется «общей» — хоть и не юридически.

У Милы в бабушкином доме нет своей собственной комнаты — а здесь детская все еще в таком состоянии, словно дочка ушла погулять, а вечером вернется и будет тут играть и читать свои любимые книжки про динозавров. Как я должен объяснить ребенку, что скоро все ее вещи окончательно переедут в новый дом, а ее старая детская будет перекрашена и переделана в мой рабочий кабинет, куда я поставлю несколько компьютеров, массивное черное кресло на колесиках и вентилятор?

Но пока Мила отправляется в свою детскую, а Кристина располагается в столовой, принимаясь невозмутимо заваривать зеленый чай.

— Мы ненадолго, — объявляет она. — Мила не могла найти свою любимую книгу, и мы решили, что наверняка оставили ее здесь…

— Ты могла бы позвонить мне, — отвечаю я. — Я поискал бы и завтра привез. Ну, или на днях.

— Мы были недалеко, — отрезает бывшая жена.

— А если бы меня не было дома? Или я был бы не один?

Кристина смотрит на меня долго и пронзительно, а потом кривит губы:

— Что, уже нашел себе новую шлюху?

Будь в квартире только Кристина, я бы давно выставил ее за дверь. Но вместе с ней Мила. Бывшая жена использует дочку как щит, за которым можно укрыться от моих попыток выдворить ее прочь.

Поэтому я терпеливо жду.

Когда они наконец собираются уходить, я предлагаю отвезти их на автомобиле. На Кристину мне плевать, а вот Мила в легком платьице и может замерзнуть, пока доберется до дома на метро — на улице к вечеру как-то очень резко холодает.

Кристина милостиво соглашается, и я везу их домой. По дороге Мила донимает меня вопросами о том, когда мы пойдем в детский парк и кукольный театр. Я говорю, что скоро.

Правда скоро, малыш. Папочке нужно только закончить важный проект — а потом он проведет с тобой много летних деньков. И даже, может быть, возьмет тебя с собой на гавайские пляжи. Если мамочка, конечно, разрешит.

Возвращаясь обратно, я неожиданно обнаруживаю, что мое парковочное место занято. Быстро соображая на ходу, куда поставить машину, я пытаюсь понять, какая зараза поставила свой автомобиль на давно застолбленный мною прямоугольник асфальта.

Вижу серебристую «мазду».

Саша. Ну конечно.

Когда она только успела?!

Я быстро поднимаюсь на седьмой этаж. Нажимаю на кнопку звонка рядом с дверью Сашиной квартиры. Долго давлю. Наконец слышу шаги.

— Какого хрена?! — рявкаю я через дверь, зная, что она услышит. — Зачем ты поставила свою машину на мое место?!

— Ну прости, — слышу я ее ироничный тон. — Ты же знаешь, я хреново паркуюсь. А слева и справа от тебя было свободно. Я очень легко загнала туда свою машину. Не умрешь. Припаркуешься в другом месте.

— Ты издеваешься?! — я рычу. — Почему я должен парковаться где-то еще из-за того, что ты не в состоянии поставить свое авто на параллельную парковку?! Это мое место! Освободи его!

— Освобожу, когда куда-то поеду, — отвечает она равнодушно.

— Завтра утром!

— Завтра утром я никуда не собираюсь.

— Саша, черт подери!

— Для тебя — Александра Вадимовна.

Вот это класс!

Я перевожу дух, а потом снова прислоняюсь к двери, сообщая громко и вкрадчиво:

— Завтра утром мое парковочное место должно быть свободно, иначе я… — голос у меня невольно наливается тяжестью, потому что я злюсь и одновременно завожусь от ее наглости. — Иначе я приду и мы поговорим уже совсем иначе.

10 глава

На следующее утро она, конечно, никуда не убирает свою проклятую машину. И хотя мне это, по сути, никак не мешает — мой «мерседес» преспокойно стоит на другом конце парковки, — я все равно чувствую, как закипает внутри меня раздражение.

Неудивительно, что я поднимаюсь на ее этаж тяжелыми шагами, и вдавливаю в пластмассовое основание кнопку дверного звонка, и показываю ей средний палец, зная, что она смотрит в глазок…

— Не забудь закрыть за собой дверь, — бормочет Саша растерянно за секунду до того, как я прижимаю ее к стене, пахнущей свежей шпаклевкой. — Ты мне… платье испачкаешь…

Но мне плевать. И на ее платье, и на ее слабые, ненастоящие попытки сопротивляться. Ее пощечина только раззадоривает меня, возбуждая, заставляя член вставать колом, и я довольно быстро забираюсь пальцами между ее ног, запуская их в тягучую, сладкую влагу…

— Все еще считаешь, что ставить свою машину на мое старое место было хорошей идеей? — спрашиваю я, когда наши потные тела наконец отлепляются друг от друга, и мои руки тянутся за сигаретой и зажигалкой.

— Конечно, — улыбается Саша бессовестно и сладко. — Мне нравится твое парковочное место. И мне нравится тебя бесить.

Нравится бесить, говоришь? Ну что же, у тебя отлично получается.

— А может, ты просто соскучилась по папочке и хотела, чтобы он наказал тебя? — ухмыляюсь я. Сигаретный дым поднимается к белоснежному потолку крупными серыми кольцами. Мы наконец-то просто лежим. Она не гонит меня. Не вскакивает и не швыряется вещами. Паркет приятно холодит спину. Вспотевшее тело медленно остывает.

— Да что ты такой, чтобы меня наказывать? — Саша насмешливо фыркает и потягивается. Я приподнимаюсь на локте, подпирая кулаком щеку, и заглядываю в ее лицо:

— Но ты ведь позволила мне это сделать.

— Просто потому что мне самой этого хотелось, — девушка пожимает плечами и садится, расплескивая по обнаженным плечам и груди темные волнистые пряди.

Так что у нас бартер.

Честное, взаимовыгодное сотрудничество.

Дружба между телами.

При виде ее больших карих глаз, пухлых губ и шоколадных волос мой член моментально встает. А она обильно течет от звука моего голоса, моих прикосновений и запаха моей туалетной воды.

Ну не идеально ли, черт побери?

— Сегодня к тебе не придут рабочие? — спрашиваю я через несколько минут, когда