– Не только. – Я решила идти ва-банк. – Ей было известно больше.

– Да что ей было известно? – Интересно, мне показалось, или Фил начал нервничать? Впрочем, нервировать его могла и моя предполагаемая тупость. – Ты скажешь наконец что-то членораздельное?

– Тебе лучше знать, – твердо проговорила я.

– Да что я могу знать?

Дурацкий разговор пошел по второму кругу. Через несколько минут мы медленно вывернули на третий заход, но тут этот образец идиотизма был прерван самым приятным для меня образом. Дверь подсобки со скрипом отворилась, и в небольшую щелочку заглянул до смерти перепуганный Паша:

– Полина, ты жива?

– Нет, я ее съел! – рявкнул слегка свихнувшийся от нашей беседы Фил. Паша взвизгнул и захлопнул дверь подсобки. Мы перевели дыхание, но уже через минуту она вновь распахнулась, и к нам влетела перепуганная барменша, сопровождаемая моим кавалером.

– Что происходит? Что с девушкой, кого тут съели? – нервно спросила она.

– Нет, он еще не успел меня съесть, – весело ответила я. Адреналин бурлил в крови не хуже алкоголя, и мне уже было море по колено. – Только начал было душить, и тут такая незадача! Паша пришел!

– Да пошла ты… – И тут на мою бедную голову обрушился такой поток трехэтажного мата, что я, признаюсь честно, слегка ошалела. Вот уж не ожидала от рафинированного красавчика! Интересно, а его жена в курсе, как он выражается при дамах?

– Девушка, он же маньяк, – дождавшись паузы в потоке мата, сообщила я обалдевшей барменше. – Его милиция ищет, с ног сбилась! А он прячется в особняке у престарелой жены и ходит на сальсу!

Барменша с ужасом переводила взгляд с меня на Фила и явно не могла понять – шучу я или нет. Фил снова начал материться. Я ласково помахала ему ручкой, вежливо отодвинула совершенно офонаревшую барменшу и, не слишком учтиво пнув ногой Пашу, кивком указала ему на выход. Никто не пытался нас остановить.

Мы беспрепятственно вышли из кафе и пошли к остановке. Собственно, Пашу следовало бы хорошенько отчитать за позорное бегство. Но еще более сильное впечатление на меня произвело его триумфальное возвращение. Он рисковал, как ему казалось, жизнью, чтобы найти мои останки, оплакать и достойно похоронить!

Поэтому я решила не ругать бедолагу. Ну не виноват же он в том, что природа так сильно его обидела, обделив и внешностью, и мозгами, и храбростью. Поэтому я решительно пресекла его попытки оправдаться – мол, он за помощью решил сбегать, – и кратко описала наш с Филом разговор в подсобке. А затем переключилась на другие раздумья. Скорее всего Фил ни при чем, а нам надо срочно найти стрелка. Кем же нам с Аленой заняться дальше? То есть думать тут нечего, надо подбираться к Гоше. Надеюсь, он не любитель вольной борьбы или, к примеру, карате. А то ведь за вечер мне все приемы не освоить… И на татами в паре с Гошей я не пойду даже ради спасения Алены.

Но шутки в сторону. С Гошей необходимо пообщаться, тем более что других кандидатов у нас просто нет на примете. А если и его мой внутренний голос признает невиновным? В запасе остается три дня, счетчик тикает. Кого еще опрашивать – родителей убитых девочек? И чем нам это поможет? Сколько сейчас натикало? Ага, еще нет десяти вечера, поеду-ка я к Алене. К моему удивлению, Паша запрыгнул в автобус следом за мной.

– А ты куда, безбилетник? – зашипела я. – Я за тебя платить не собираюсь, нечего за мной таскаться!

К нам уже направлялась кондукторша, грузная пожилая тетка. Удивительно, но Паша достал из кармана потрепанной курточки кучу мелочи и заплатил за проезд.

– Так у тебя были деньги, ты просто решил сэкономить!

Моему возмущению не было предела.

– Нет, что ты… Просто прогуляться решил, погода прекрасная. И потом, троллейбус долго ждать надо, я думал, быстрее дойти… – залепетал Павел, но я уже отвернулась от него.

К Алене мы зашли вместе. Паша как-то странно жался, слегка покашливал и всеми силами пытался привлечь мое внимание. Не оборачиваясь, я гордо поднималась по лестнице. Уже у самой двери мой провожатый подал голос:

– Полечка, я прошу… не говори Алене о моем опоздании и тем более о моем… ну… когда я за помощью побежал. Ты ж понимаешь – она… Она очень вспыльчивая.

А, вот в чем дело! Он страшится не моего неудовольствия, а гнева двоюродной сестрицы. Небось только потому и вернулся – Алену он боится больше, чем любого маньяка. Ладно, еще разборок с ним мне не хватает.

– Не дрожи, ни о чем рассказывать я не собираюсь, – гордо кинула я через плечо. И угрожающе добавила: – Но еще раз опоздаешь… Лучше тебе было бы не родиться на этот свет.

Алена открыла мгновенно, будто бы стояла возле двери и ждала нашего прихода. Возможно, так оно и было.

– Поля, ну что?

– А ничего. Похоже, Филипп перепугался не на шутку, но не удивился твоей преждевременной гибели.

– Так он, наверное, знает убийцу!

– Знал бы, удивился бы хотя бы тому, что тебя убили намного раньше назначенного времени. А маньяк у нас, похоже, пунктуальный. Просто он о двух своих погибших любовницах слышал, поэтому и про тебя сразу поверил. В общем, сдается мне, что он невиновен.

– Тогда кто? – истерически выкрикнула Алена.

– Давай я завтра же поговорю с Гошей. И с родителями Тани и Иры.

– Ты думаешь – родители могли?

– Думаю, нет. Но может, они подозревают кого-то. А главное – мы узнаем, звонил ли девочкам неизвестный и уточнял ли дату их смерти, – несла я явный бред. Если родители кого и подозревают, это мало что значит, да и проверить мы уже никого не успеем. А уж насчет звонка и вовсе не интересно. Ну, положим, раньше маньяк жертвам не звонил. Но даже если он и подкорректировал маленько свои действия, это нам мало поможет. Ладно, поставим пока на Гошу.

– Алена, где мне найти твоего бывшего ухажера? У нас в Белгороде нет, случайно, клуба по интересам… для жадин? Ну, где бы они опытом обменивались?

– Не бывает он ни в каких клубах, – мой юмор Алена, похоже, не оценила. – И потом у него, я слышала, девчонка появилась.

Вот тебе раз!

– От кого ты слышала?

– Не помню, по-моему, как раз во время скандала с деканшей мне об этом Таня Протченко сказала. Она эту девчонку знала.

– Ну ладно, как нам с Гошей встретиться?

– Понятия не имею. Он или на машине куда-то за город после работы мчится, либо, как паук, дома сидит.

– Но у нас времени нет его около дома или работы подкарауливать. Значит, завтра с утречка поедем к нему домой. Вместе.

Алена уставилась на меня как баран на новые ворота.

– Да он меня на порог не пустит! Я же рассказала, как от него ушла?

– Рассказала. А теперь мы приедем и скажем, что ты забыла у него дома какую-то дорогую вещь… ну, золотое колечко или кулончик. И будем искать, пока не узнаем все, что нужно. Пашу с собой берем?