Вовка Абрамушкин грустно покачал головой, мол, вот ведь с какими людьми ему приходится иметь дело!

— Зачем-зачем! Для романтики! — объяснил он. — Это будет тайный сигнал, известный только нам двоим! Придёшь и мяукнешь!

— Хорошо, — согласился я. И задумался:

— Вов, а вдруг ты решишь, будто под окном у тебя просто орёт какая-то незнакомая бездомная кошка?

— Не подумаю! — даже не дал мне договорить Вовка. — Мяукнешь, а после свистни два раза!

Я всё так и сделал.

Поставил будильник на четыре часа утра, а когда будильник прозвонил, мигом оделся, схватил удочки и бросился к Вовке.

Свет у того не горел ни в одном окне.

— Мяу, — негромко сказал я. — Мяу!

И свистнул два раза.

Никто не отозвался.

Я замяукал громче. В ответ — тишина. Тогда я свистнул от души.

Вдруг окно распахнулось настежь, и мимо моего уха просвистел Вовкин ботинок.

— Глупая кошка! — услышал я недовольный и сонный голос моего лучшего друга. — А ну брысь! Рассвистелась тут!

Как-то мы с моим другом Вовкой Абрамушкиным прогуливались в лесу.

— Слушай, Серёга, — спросил вдруг Вовка, — а ты умеешь свистеть, как соловей?

— Нет, — честно ответил я.

Вовка понимающе хмыкнул.

— А я вот — запросто! — сообщил он.

Вовка затолкал в рот четыре пальца, надул щёки — и как засвистит!

Берёзки вокруг задрожали, а из кустов вдруг выскочил крупный бурый медведь.

Мишка тоненько взвизгнул и, стуча зубами от страха, умчался прочь.

— Вов, не надо больше, — попросил я.

Мой друг проводил медведя взглядом и покачал головой.

— Кто бы мог подумать, что медведи так не любят соловьиного пения, — грустно вздохнул Вовка.

Как-то мы всем классом готовились к походу с ночёвкой в лесу.

Вовка Абрамушкин первым уложил свой рюкзак, приподнял за лямку и уважительно произнёс:

— Тяжёлая штука!

— А ты думал! — поддержал я друга.

Вовка отмахнулся:

— Я пока ещё не думал, только собираюсь!

И убежал куда-то.

Вернулся Вовка через час, с красным воздушным шариком на верёвочке.

— Видал?

Мой друг отпустил верёвочку, красный шарик плавно и неторопливо, чуть покачиваясь, поднялся к высокому потолку спортзала.

— Ух ты! — сказал я, провожая шарик взглядом.

Вовка ласково шлёпнул себя ладошкой по лбу и сообщил:

— Не голова — компьютер! Всего полчаса размышлений — и проблема решена!

Вовкина идея оказалась просто гениальной! Как мне самому такое в голову не пришло?!

— Привяжем всего один шарик к рюкзаку — уже нести легче… — продолжал мой лучший друг. — А если пять шариков?! Или десять?! Самый тяжёлый рюкзак становится просто невесомым! Идёшь себе по лесной тропинке с неподъёмным рюкзачищем на спине — и хоть бы хны, весело посвистываешь и только шишки пинаешь!

Я вспомнил, как утром шёл в школу и видел, что на углу продавали разноцветные надувные шарики. Шариков было много, в огромной связке штук сто, наверное, или даже двести, — сразу и не сосчитать.

Вовка понял меня без слов.

— Можно не то что рюкзак, можно диван с собой в поход взять, — продолжал он. — Нужная вещь в лесу — диван! Представь себе картинку!

Я зажмурился и, конечно, совершенно замечательную картинку тут же представил.

По лесной опушке шёл мой лучший друг с рюкзаком необъятных размеров за плечами. Одной рукой Вовка Абрамушкин держал конец тонкой бечевы, изредка подёргивая её, и следом за Вовкой на разноцветных шариках по воздуху плыли кожаный диван, телевизор и даже неглубокая ванна.

— Вовка! — закричал я, потрясённый увиденным. — Отчего же диван, телевизор и даже ванна летят у тебя по воздуху на шариках, а сам ты идёшь по земле, да ещё с тяжеленным рюкзаком за плечами?!

Мой друг на секунду задумался, звонко хлопнул себя ладошкой по лбу и объяснил:

— Шариков не хватило! Во всём городе…

Мы с Вовкой как-то устроили соревнование: кто громче мяукнет.

Победил соседский кот Мурзик.

Мы с приятелем ещё только начали разминку, а Мурзик с перепугу вдруг заверещал так, что в соседнем дворе было слышно!

Ирина Ивановна объясняла новый материал.

Вовка Абрамушкин вдруг толкнул меня локтем в бок и шёпотом спросил:

— Ты бы хотел прокатиться верхом на кенгуру?

— Конечно, кто же откажется! — так же шёпотом ответил я.

Вовка вытянул шею, посмотрел в окно и продолжал:

— На Камчатке вчера два вулкана проснулись! Знаешь, как удобно яичницу жарить! Поставил сковородку на склон, две минуты — и всё готово!

— Ага! — поддержал я друга. — С ветчиной и зелёным лучком!

Отличница Сыроедина обернулась к нам с Вовкой и выразительно покрутила пальцем у виска.

А подслушивать, между прочим, нехорошо!

— В Тихом океане есть такая Марианская впадина, — не обращая внимания на Сыроедину, опять зашептал Вовка. — Одиннадцать километров глубиной!

— Вот бы туда нырнуть! — размечтался я. — С маской и в ластах!..

Ирина Ивановна замолчала и подошла к нам:

— О чём это вы всё время болтаете?

— Есть такая Марианская впадина, — честно ответил я. — В Тихом океане… Глубоченная!

— Понятно, — печально вздохнула добрая Иринушка. — У нас сейчас, между прочим, урок математики, а не географии!

Вовка виновато развёл руками: что уж тут говорить, понимаем!

Ирина Ивановна продолжила объяснение нового материала.