Наяда с трудом сдержалась от презрительной усмешки. Она неотрывно смотрела на лорда, замерев, словно хищник перед охотой.

— За сезон все мы много работали без отдыха и настало время безмятежного затишья. Этот день знаменует собой не только приход зимы, но и появление на свет принца Айдера, нашего будущего короля и действующего главнокомандующего нашей доблестной армии.

Главнокомандующий по слухам ни разу не бывавший в сражении. Наяда крепче сжала челюсть. Покорность и смирение. Покорность и смирение.

— Так возмолимся же вместе благосклонным Богам за жизнь и долгое счастливое правление нашего принца!

И горожане, и Знатные дома, и солдаты, каждый на площади приложил правую руку, сжатую в кулак, к сердцу, чуть склонив голову в молчаливом поклоне. Наяда сделала тоже самое, в тайне ото всех ненавидя короля и его наследника, да и всё его чертово семейство.

«Я Наяда, слуга Лорда Ивьенто и его сыновей Дамира и Мардара. Я принадлежу Залесу и верна своему королю Сайвасу и его семье.»

Глубокий вдох. Выдох.

Девушка опустила голову, зажмурив глаза.

С каждым днем ей становилось все сложнее верить в эту клятву.

Четыре года назад, привезя ее к хижине, Дамир обмолвился о том, что через пару дней ей предстоит дать клятву правящей династии. Так она станет своей. Ложь, своей она так и не стала.

Но то многолюдное собрание запомнила навсегда.

Ее вывели на площадь, сопровождаемую двумя солдатами в парадной форме, заставили подняться по помосту на сколоченную под торжество сцену, встать на колени перед Лордом Ивьенто и его сыновьями и произнести заранее заученные слова.

Согнанные по случаю горожане смотрели на нее во все глаза, кто с откровенной злобой, кто с недоверием. Но не было ни одного доброжелательного взгляда.

Она клялась в верности государству, о котором почти ничего не знала и людям, которых никогда не видела. Все это сопровождалось гробовым молчанием и недовольным сопением лорда. По его мнению, она была слишком медлительна, а могла бы и побыстрее избавить его от необходимости находиться среди грязной челяди.

Наяда не заметила, как речь лорда, сменил всеобщий нарастающий гул. Люди начали расходиться в сторону, чтобы дать простора для большого общего костра, который солдаты собирали прямо перед людьми.

Всем хотелось согреться. Всем без исключения.

Дочери Омура Кэтта и Брида уже начали разносить оплаченный лордом алкоголь по толпе. Люди опрокидывали кружки залпом, предвкушая разливающееся по телу тепло опьянения.

Наяда отважилась поднять голову и посмотреть на сцену. Она надеялась хоть бы мельком увидеть Дамира, вместо этого увидела музыкантов, готовящихся снова заиграть знакомые всему городу мелодии.

Прямо перед ее носом резко полыхнул огонь, угрожая опалить девушке лицо. Чья-то сильная рука оттянула ее назад. Девушка широко распахнула глаза, тихо пискнув от неожиданности.

— Не припомню, чтобы в сегодняшних планах было кого-то сжечь, — Мардар изо всех сил пытался четко выговаривать слова, затуманенный алкоголем мозг явно мешал. Наяде показалось, что мозг господина в принципе часто ему мешает.

Он пьян и довольно сильно, мутные глаза выдавали его с лихвой.

Пока Наяда думала, что ответить, господин успел раствориться в толпе. Она пожала плечами, но от костра решила держаться на приличном расстоянии. Пара тройка пьяных горожан не преминут в шутку окрестить ее ведьмой и подкинуть в костер вместо углей.

Остаток дня до наступления темноты она шаталась по площади из угла в угол, наблюдая за беснующимися людьми. Изрядно подвыпив и обогревшись, горожане раскрепощались, многие пустились в пляс, кто-то подпевал музыкантам.

Теперь все ее попытки найти работу обречены на провал. Даже если кто-то на пьяную голову согласится ее нанять, к утру подобный договор потеряет силу.

Талри давно оставила мужа в стороне и дергала телесами вокруг костра в общем танце. Скорее всего через пару дней Фолвик сложит об этом обидную песенку.

Торговцы обосновались около сцены, распивая пиво и медовуху за разговорами. Дуса упорно старался не замечать сотрясания жены, называемые танцем. Базафа и Кабун вообще ничего не замечали, увлеченные музыкой и выпивкой.

Охотники, будто по сговору решили остаться в стороне от празднества. Только Анкерива, мужчина похожий на медведя, предводитель гильдии охотников накидывался медовухой и лапал дочерей Омура и Утаги. Сами держатели таверны ничего не имели против, если потом в их кармашке звякнет пара монет.

Наяда заметила Холгара, лесника, горланящего что-то нечленораздельное и чуть поодаль, в компании других женщин его жену Лиоверу с дочерью Региттой. Остальных отпрысков лесника Наяда не видела и в принципе была этому рада.

Около фонтана кто-то склонился над телом Кхеврена, мертвецки пьяного. Гаденыш даже не смог нормально помереть, перебрав медовухи, просто свалился и заснул. Завтра его ждет порка от тучной мамаши и тихое порицание отца.

Сыновья кузнеца Фего и Эрарт, обычно сдержанные в своих действиях и улыбчивые, старались держаться друг друга и ухлестывали за красавицей Эбетой, дочерью торговцев фруктами.

Даже старая торговка трав Тада тенью шаталась по площади, улыбаясь беззубым ртом. В ее седую косу сегодня вплетена красная лента.

Знатные Дома разошлись сразу после речи лорда, считая себя слишком благородными, чтобы праздновать с чернью. Лорд Ивьенто исчез сразу после речи, как и Дамир. Пару раз где-то в тени Наяда замечала Мардара и Элишку, семенящую за ним хвостом.

Наяда наблюдала за горожанами и хмурилась, пока не поняла, что солдаты больше не станут силком удерживать ее на празднике, значит можно отправиться домой.

Она выскользнула с площади, пятясь. Ей хотелось убраться как можно быстрее, добраться до кровати и провалиться в блаженный сон.

Прошмыгивая между домов, девушка несколько раз оглянулась на пустынную улицу. В дали от площади тихо, звуки празднества почти неслышны. Девушка замедлила шаг и перевела дыхание.

Как на зло впереди замаячил мужской силуэт, вынырнув из-за соседних домов. Наяда готова была привычно опустить голову и пройти мимо. Ровно до тех пор, пока в темноте не различила того, кто перед ней.

Хеуд.

Он сложил руки за спиной, глядя прямо на девушку и ждал.

Наяда снова попятилась, обдумывая пути отступления. Она подумала об отцовском кинжале, который сейчас пришелся бы весьма кстати. Но отсутствие оружия редко ее пугало, девушка подобралась, в любой момент готовая к драке, пусть даже с человеком, который обладал нечто странным и непонятным.

Про себя Наяда отметила, что Хеуд достаточно худой, хоть и широкоплечий. Если она сможет подобраться к нему достаточно близко, то успеет ударить в кадык. Невольно вспомнились ручные молнии господина, ползающие по его ладони. Но леди Эванлин выжила после прямого удара, значит, не настолько его сила страшна, как кажется на первый взгляд.