* * *

Почему автоматически не увеличиваются характеристики силы и тд с поднятием уровня? Там типа 5 баллов даются с каждым уровнем, раскидываются автоматом или надо вручную их распределить. Хотя это характерно больше для игры, а здесь совсем не игра.

— Лен, пойдём вверх, у нас много дел.

— Пойдём, я что-то совсем расклеилась. Представила, что если ты умрёшь, то я останусь тут совсем одна…

— Лен, ну ты же сама понимаешь, что твоё одиночество закончится быстро.

— Тьфу на тебя!

Я довольно оскалился. Сердце успокаивалось, выброс адреналина закончился, резко накатила усталость и сонливость. Начинался второй день в этом странном мире.

Мы с Леной прошли в подъезд, поднялись по лестнице наверх, не обратив внимание на разорванное туловище толстяка. Мозг просто требовал отдохнуть, заставляя искать место для отдыха. На первом этаже было пусто, одна из дверей выломана. Подергал остальные три двери и одна немного поддалась.

— Она не закрыта, завалена с той стороны чем-то, — шёпотом сказал я, — давай вместе потихоньку давим.

Мы навалились, за дверью что-то скрежетнуло, похрустело и она сдвинулась. В получившуюся щель я пролез первым, огляделся и позвал девушку. Она даже не вздрогнула, увидев лежащий скелет и два мешка рядом, не дающие двери открыться полностью. Я прикрыл дверь обратно и подпер её мешками. Сверху положил костяк и насыпал горку костей из останков, так они посыпятся на пол и стуком нам сообщат, если кто попробует сюда вломиться. Подхватил валяющийся рядом с рукой хозяина квартиры узкий длинный кинжал.

Осмотрев квартиру, нашли еще два скелета — женский и ребёнка, больше никого не было. В квартире было безопасно, поэтому в спальне завалились на пыльную двухспальную постель. Я моментально вырубился.

Проснулся от диких пронзительных криков за окнами, рядом трепыхнулась Лена. Я положил ей на плечо руку и заставил лечь обратно. Вставить не хотелось совершенно. Голова как будто распухла и просто не желала ни думать, ни слушать, ни успокаивать женщину. Снова быстро заснул, только закрыв глаз. Второй раз проснулся от того, что меня тормошила Лена.

— На попей воды, надо вставать, — прошептала она, поднося мне к губам бутылку с минералкой. Только начав пить, понял как это было мне нужно. Горло, губы, язык, всё было сухое и впитывало воду как пески пустыни. Выпив почти всю бутылку, я начал что-то соображать и попросил жестом меня посадить. Лена помогла и некоторое время мы молча сидели, она смотрела на меня, а я пытался не дать закрыться глазу. Нос опять был заложен от пыли и не дышал.

— Храпишь ты громко.

Я поморщился. Не услышали и ладно.

— Интерфейс.

*** Прана: 5603.

— Ого, что-то у меня много маны списалось. Сколько я спал?

— Мы спали точно несколько часов. Я тоже недавно проснулась, просто с трудом себя заставила.

— Сколько у тебя осталось? — тут до меня дошло, что Лена слишком спокойна.

— 35.

— Так. Я испугался, что уже меньше.

Посмотрел в сторону, там стояла детская кроватка, в ней лежал скелет малыша, внизу на полу лежала видимо его мать.

— Как мы так дрыхли, если рядом скелеты, а на улице жрут людей?

Лена пожала плечами.

— Это реакция мозга на такие выплески эмоций, страшные переживания. Мозг просто вырубает организм, чтобы привести его в норму. Современные люди к таким стрессам непривычны.

— Придётся привыкать, мать его. Комп тебе сказал, что вся наша цивилизация вступила в зону выживания. Всеобщий катаклизм какой-то. Неужели сюда забросит всех людей таким вот образом?

— Старики, женщины и дети почти все обречены, — отстранённо сказала Лена, — просто, чтобы не умереть, надо убивать каждый день минимум трёх… кадавров. А таких, как тот страшный толстяк… не знаю как бы это я сделала. Это всё очень жестоко придумано, гуманностью тут и не пахнет. Слабые будут отсеяны, домой вернутся только сильные и те, кому они помогут.

— Тут ещё вопрос, вернут ли нас домой и не придётся ли дома так же всех убивать, чтобы не умереть, — пробормотал я. Встав на ноги, начал разминать затёкшее тело, ноющие одеревеневшие мышцы, которым пришлось немало потрудиться. — И ещё мысля: я раньше тебя сюда пришёл и уйду по логике раньше. Тебе надо сделать запасы праны, чтобы отсидеться без меня в безопасном месте.

— Надо осмотреть твои раны, Серёжа.

Лена проверила под перевязкой ногу, проверила укусы, посмотрела на ожог и покачала головой. — Инфекции нет, всё заживает нормально. Даже намного быстрее, чем обычно. Намного! Гноя много, конечно, некоторые раны глубокие, но ткани выглядят хорошо. Я бы даже сказала, что с таким ожогом и укусами ты у нас дома уже валялся бы в лихорадке, а тут…

— Да, от поглощения праны есть лечебный эффект. — Я взял с комода рамку с фотографией за запылённым стеклом, задумчиво посмотрел на фото обычной семьи, суровый мужчина лет 25, улыбающиеся миленькая женщина и ребенок лет двух. Поставил обратно. Везде смерть. Какое-то зло вошло в этот мир. А мы здесь следующие его жертвы?

— Так. У нас не больше получаса на осмотр и выходим. Кстати, давай обменяемся контактами, мало ли. Потом созвонимся. Я считаю, что мы вернёмся. Обязательно вернёмся.

Лена кивнула, сказала фамилию, адрес во Владимире, название клиники, домашний номер телефона, а я свои в ответ. Проговорили несколько раз, чтобы точно не забыть.

Нам обоим хотелось верить, что мы вернёмся и всё будет хорошо. А если не верить и опустить руки… скорее всего мы точно тут погибнем.

Мы спешно прошерстили квартиру, нашли ещё несколько хороших боевых ножей, висящих на стенах как музейные раритеты. У некоторых похожим образом висят тарелки из путешествий. Заточка оставляла желать лучшего, но по сравнению со стамесками и молотками, это было божественно! Нашёл точильный брусок, напильник, пьезозажигалку, новый молоток, вытащил из духовки противень, привязал к нему по бокам, где шли прорези, тряпичные ручки, так что можно было его надеть на одну руку и при этом пальцы были свободны, нашли еще бутылку вина, две мелкие бутылки чего-то покрепче, еще консервы, рюкзак. Нашли рулончики тканевых бинтов, иголки и нитки.

Рюкзак я надел на Лену и загрузил её всеми лишними железками, бутылками и консервами, причем ножи продел снаружи в петли тут же на месте пришитые Леной. С тяжелым рюкзаком девушка пригнулась, сжала губы. Правильная девочка. Взрослая. Не истерит, как в самом начале. Почти всё понимает, не надо разжёвывать.

В левой руке Лена держала упакованный спальный мешок, им можно было защищаться от укусов на крайний случай, правую вооружила молотком. Я честно боялся выдать ей нож, им нужно грамотно пользоваться с открытыми глазами, а насчет последнего был не уверен.

Перед выходом я вскрыл две консервы, персики заказала Лена, я же хотел мяса и побольше. Тушенка была недурна, жира мало, но я его тоже весь сожрал, а потом вскрыл еще консерву. После двух полностью очищенных банок тушенки, я наконец почувствовал сытость. И это наводило на размышления. Раньше бы я этим скользким холодным жиром точно побрезговал.

Воды не осталось, справедливо, что остатки из единственной бутылки допила Лена, ведь я выхлебал почти всё когда проснулся. Пить хотелось зверски.

За этот час мы дважды слышали крики. А один раз прилетел звук взрыва как от нашего пузана.

На выходе из квартиры я решил заглянуть в тяжелые мешки, заблокировавшие дверь — консервы, пакеты с крупой, макароны и прочая снедь, почти вся пришла в негодность. В крупах виднелись жучки, на остатках овощей серо-черная плесень, лишь макароны можно было наверное есть, хотя я от такого соседства ими бы побрезговал. Хотя если помыть, то наверное нормально.

Картина в голове сложилась такая: у местных начался шухер, мужчина ходил в магазин и притащил домой продукты в первую ходку, при этом вооружён кинжалом, то есть был настороже. Когда он вошел в квартиру, то в этот момент упал и умер, именно поэтому дверь только захлопнулась, но осталась не запертой.

До самой крыши здание было чисто, квартиры больше не проверяли. Дверь на чердак была открыта, вышли осмотреться. Вблизи выхода из нашего дома появилось трое мертвецов, они стояли возле свежего трупа в жёлтой осенней куртке. Видимо, их жертва и кричала под окном, когда мы спали.

Наш дом был только