Андрей, вернувшись домой и задумчиво потирая лоб, включил компьютер и залез в первый попавшийся… нет, не секс-шоп. Зоомагазин.

Так, прочитаем сначала про пуллер.

«Если ваша собака излишне агрессивна, вы можете попробовать использовать для её дрессировки пуллер».

Хм… мармышка решила, что он считает её собаку агрессивной? Думает, что она недостаточно её воспитала? Нет, это странно…

Теперь про вкусняшку. Как она там называлась? Андрей не помнил. Полистал ассортимент и, наткнувшись на упаковку с похожим сушёным нечто, открыл описание.

«Бычий корень. Высушенный бычий член — вкусное и полезное лакомство для собак».

Что?..

Андрей перечитал ещё раз. А потом ещё, и ещё…

Член, значит.

Стало одновременно и неловко, и смешно. Что же он такой идиот-то, прости господи… То в лифте накидывается, пытаясь доказать, что не верблюд, то есть, не гей, то члены дарит. Сушёные.

Андрей фыркнул и затрясся от смеха.

Удивительно, как мармышка его своей скалкой на месте не прибила!

***

Анна

Альфонс от члена, естественно, не отказался, и сразу сгрыз половину одного. Он, конечно, сгрыз бы и вторую половину, но я отобрала.

— Слишком много вкусняшек — это вредно! И так вчера колбасы налопался.

Афоня горестно вздохнул. Подлиза.

А вообще, забавно. Получается, имя моего пса Дятел знает. Хотя это не удивительно — мог слышать, как я Афоню на улице подзываю, и запомнить. А вот моё имя ему до сих пор неведомо. Как и мне — его.

Но фамилия у него точно должна быть Дятлов. Стопудов!

Утром следующего дня я с трудом вспомнила, что обещала Павлу прогулку. Был соблазн не ходить. Нет, не потому что он мне не понравился — как раз наоборот — или я не хотела прогуляться по парку с симпатичным мужчиной… Просто с трудом встала с кровати. Только ради Альфонса!

На самом деле собаки очень полезны как для физического, так и для эмоционального здоровья. Не позволяют расслабиться и предаваться лени целыми днями. Хочешь не хочешь, а выводить собаку ты должен, обязан и всякое такое. По крайней мере если не желаешь иметь дома чудовище, которое будет делать свои дела на коврик в коридоре.

Но самое главное — во время этих прогулок я оттаивала, расправляла крылья и… летела. Говоря банальным, а не поэтическим языком — жила дальше. Как не жить? Когда рядом с тобой бежит существо, которое счастливо только потому, что ты есть. И больше ничего этому существу не надо. Если только парочку сушёных бычьих членов.

Захватив с собой подаренный Дятлом пуллер — ну не пропадать же добру! — я отправилась на футбольное поле.

Павел уже был там. Стоял в центре поля, а вокруг него носилась Белла. Увидев Афоню, радостно подпрыгнула и побежала навстречу. Мой пёс тоже рвался к своей подружке и я, спустив его с поводка, подошла к Павлу.

— Доброе утро, — поздоровались мы хором и одновременно улыбнулись. — Как вы? — продолжила я. — Выспались?

— Вполне.

Выглядел он действительно гораздо лучше, чем накануне.

— А вы кем работаете? Что сутки через трое…

— Я охранник. Штаны просиживаю, ничего интересного, — развёл руками Павел. Я посмотрела на эти самые руки и пришла к выводу, что он действительно похож на охранника. По крайней мере на настоящего охранника, а не на тощего недоделка. Такой… почти медведь. Высокий крепко сложенный мужик с ярко выраженными мышцами, но не перекачанный. — А вы?

— Я дизайнер. Делаю оформление для всяких визиток, буклетов, логотипы рисую… Ничего интересного.

— Почему, это как раз очень интересно! — оживился Павел. — Пойдёмте в парк? А по пути расскажете мне про свою работу.

— Что вам рассказать? — я улыбнулась, подзывая Альфонса и пристёгивая его к рулетке. Павел проделал то же самое с Беллой.

— Ну, например, вы сами всё с нуля придумываете, или у заказчиков есть какие-то пожелания, которые надо учитывать?

Кажется, ему действительно было любопытно, и я начала рассказывать, постепенно всё больше и больше увлекаясь.

Вот так, разговаривая о разном и играя с собаками, мы гуляли в парке почти час, и когда я вернулась домой, то чувствовала себя почти счастливой. Хороший и симпатичный мужчина, который, по-видимому, решил поухаживать за девушкой, а не набрасываться на неё в лифте — неплохо же, а?

Может, у нас и правда что-нибудь получится.

Андрей

Проснувшись утром 2 января, Андрей какое-то время валялся в постели и думал, что же теперь делать с мармышкой. Подарки собаке не прокатили, значит, надо что-то дарить лично ей, наверное. Что?

Так ничего толком и не придумав, он решил, что потом ещё порассуждает, а пока — пора было собираться к матери и сестре.

Легко позавтракав — мама всё равно будет кормить, как на убой, — и собрав сумку с подарками, Андрей вышел из квартиры около одиннадцати утра. Решил пойти по лестнице пешком, спустился ниже на этаж и вдруг услышал шорох открываемого замка. Обернулся и увидел, что из своей квартиры выходит мармышка с подарочным пакетом в руках, оставляя за порогом печального пса в наморднике.

Интересно, а намордник зачем?

Соседка закрыла дверь, не обращая внимания на Андрея, и только потом подняла глаза. Увидела его… и сделала шаг назад, морщась, будто ей было не очень приятно.

— Слушай, извини за вчера. И за позавчера, — он, наоборот, шагнул к ней.

— Ты уже извинился, — пробурчала мармышка. — Оч-ч-чень креативно. У моего начальника должность креативный директор, я клянусь, он оценит, если я расскажу.

Андрей был готов побиться об заклад, что не расскажет. Хотя… лучше головой об стену.

— Честное слово, я с этими подарками для Афони не специально. Я просто хотел попросить прощения. И я же не разбираюсь… Попросил продавщицу дать мне что-нибудь хорошее из вкусняшек. Я же не знал…

— Надпись на упаковке ты не читал, что ли? — мармышка подняла брови.

— Нет, зачем? Там собака нарисована — и ладно. Понятно же, что это надо грызть, что там читать-то. Это же не инструкция к новой стиральной машине.

— Совет — иногда лучше читать, чем не читать, — сказала соседка наставительно. — В общем… даже если ты на самом деле стебался… Спасибо. Афоня любит это всё. И пуллер нам сегодня пригодился, и потом ещё пригодится, полезная вещь, я давно хотела купить, да всё руки не доходили.

— Я не стебался, честное слово! Говорю же, хотел извиниться и что-нибудь тебе подарить.

— Мне? — мармышка вдруг улыбнулась, и Андрей от радости аж расплылся. Улыбка у неё была очаровательная. — Или Афоне всё-таки?