litbaza книги онлайнТриллерыОткрывающий двери - Елена Чалова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 54
Перейти на страницу:

— Но тогда… — Ромиль сморщился и пытался осознать сказанное. Его практический ум не желал устремляться в высоты обобщения, синтеза и анализа, зато он сразу заметил логическую погрешность. — Если рассуждать так, как вы, то гениев вообще не должно быть.

— А вот и нет, молодой человек! — пан Ремиш вскинул тощий палец, обтянутый сморщенной кожей и торжествующе затряс им в воздухе. — Если где-то родился светлый гений и творческий его путь не прерывается некоторое время, это значит, что где-то в другом месте нашего мира происходит что-то ужасное. Свирепствует чума, война или правит тиран. Баланс, понимаете? Задача природного явления, сам принцип его функционирования — в поддержании равновесия, а остальное для природы не так и важно… Но с нашей с вами точки зрения, с точки зрения гениев, самое ужасное то, что противиться ей бессмысленно… и еще то… — губы пана посерели, а из уголка глаза по морщинистой коже побежала слеза. — Сила эта бездушна и безжалостна. Она не разбирает мишени и, пытаясь остановить гения, попадает и по его ближним, и просто по окружающим. Моя жена умерла, дочка чудом выжила после аварии, и когда я узнал, что у внучки в школе случился пожар… Я понял, что мишенью являюсь я. Осознал, что сопротивление бесполезно. Что не поможет никто: ни Господь бог, ни влиятельные друзья. Я остался один на один с выбором. И я поклялся ничего и никогда больше не писать. И сжег свои последние работы.

— Последние работы? — молодой человек встрепенулся. — Значит, после «Отражений» было что-то еще?

— Да. Но этого никто не видел, кроме меня.

Они помолчали. Один, погруженный в воспоминания. Второй — не испытывая ничего, кроме досады.

— Вы поняли, что я хочу сказать? — настойчиво продолжал старик. — Трудности, которые встают на пути гениев, не случайны. Черный человек, который приходил к Моцарту… Думаю, великий композитор тоже понял, что его ждет. Пушкин, чья жизнь оборвалась так рано… И менее известные широкой публике, но не менее великие имена — Галуа, например.

Ромиль молчал, так и этак поворачивая в уме услышанное и пытаясь соотнести рассказ старика со своей судьбой. Потом покачал головой.

— Не знаю насчет других, — сказал он наконец. — Но меня ашрайа погубил до того, как я успел что-то сделать. Я должен был встать во главе семьи, я хотел быть бароном… А он даже сказал, что я смогу рисовать… — с горькой обидой добавил цыган.

— Кто такой ашрайа? — глаза старика заблестели от любопытства. — Это ваш черный человек?

— Ашрайа — демон. — И Ромиль поведал старику свою историю, подивившись тому, как далеко осталось все случившееся в России, и как нелепо и неправдоподобно звучит его рассказ в этой комнате, где на стене висит плазменная панель телевизора, а за окном Мито помогает фермеру разгружать бидоны с молоком, и весело перекликаются постояльцы, собираясь на конную прогулку.

— То есть получается, что этот ваш демон может подтолкнуть человека к чему-то важному? Направить его? — удивленно протянул пан Валдис. — Это напоминает мне теорию одного профессора из Америки. Он считается крупнейшим специалистом по демонам и прочим сущностям… Я читал его книгу. Он утверждает, что демон может даже помочь человеку, если найти к нему правильный подход.

— Век бы не видать такой помощи! — Ромиль скрипнул зубами и потер занывшую руку. — Все старики говорят, что аштрайе плевать на людей. У него свои заботы.

— Вот-вот, свои заботы! А в чем они состоят? Возможно, он один из воплощений, так сказать, действующих агентов мироздания… — забормотал старик. — В принципе то, что вы рассказали, лишь подтверждает мою теорию. Впрочем, нет, я не могу приписывать себе чужую славу, это не моя теория. Был, знаете ли, такой человек — Вечеровский[1]… — пан Ремиш вопросительно взглянул на своего собеседника, но цыган лишь передернул плечами и старик, вздохнув, продолжал: — Так вот именно ему принадлежит понятие «гомеостатического мироздания». И, возможно, ваш талант, ваша сила как художника была востребована демоном, чтобы, так сказать, склонить некую чашу весов. И тогда этот ваш демон — действительно агент, своего рода вектор, хотя, возможно, и пассивный…

Ромилю стало скучно. Ему не хотелось говорить о демонах. Хотелось пойти на двор и поболтать с Мито, что-то он последнее время где-то пропадает, совсем от рук отбился… и если взять альпеншток, то можно уйти в горы, на плато, там уже сошел лед и не опасно… Да и сестричка новенькая так мило ему вчера улыбалась, хорошо бы узнать, как ее зовут.

Он поднялся и, обронив «до свидания», пошел к двери. Старик испуганно замолчал; ему казалось, что он говорит с собеседником, а оказалось — опять сам с собой.

Бесцеремонность и равнодушие ученика уязвили его и, когда за молодым человеком захлопнулась дверь, старик осторожно выбрался из кресла и побрел в мастерскую.

— Ничего, ничего, — бормотал он. — Я еще жив. Маричка уже взрослая, и я очень далеко от них… Я тебе, молокосос, покажу, что значит пан Ремиш…

Добравшись до мастерской, художник осознал, что сил у него осталось меньше, чем он предполагал. Некоторое время он просто сидел на стуле подле двери, восстанавливая дыхание и давая отдых ногам. Однако, встав перед холстом, загрунтованным и готовым к работе, он взял в руки кисть и позабыл про усталость. Пан Ремиш понял, что ничего не забыл. Его последняя картина стояла перед глазами, вся, от первой разметки до последнего мазка кистью. Последняя картина это всегда та, которая еще не написана, которую ты видишь только мысленным взором и носишь в себе как мать дитя, прислушиваясь к переменам и желая, чтобы они были во благо.

Пан Ремиш счастливо вздохнул и принялся за работу.

* * *

Ромиль и Мито поднимались в гору. Ромиль шел молча, думая о своем и все еще пытаясь вплести услышанный от старика рассказ в узор своей жизни. Но как-то ничего вразумительного не получалось. Мито плелся на два шага позади, время от времени поглядывая через плечо. В конце концов он остановился и окликнул своего спутника:

— Рома, надо возвращаться.

Ромиль обернулся, и гневная отповедь застыла у него на губах. Над ними было облачное, но высокое небо, а в долине над санаторием собиралась гроза. Тучи, гонимые ветром, переваливались через окрестные горы и буквально на глазах сползались к живописному комплексу зданий. Казалось, их набухшие брюха сейчас тяжко плюхнутся на крыши и, проткнутые шпилями, извергнут мутные дождевые, а может, и грязевые потоки, затопив дома и окрестности.

Они возвращались почти бегом и все равно попали под дождь. Уже оказавшись вблизи жилья, Ромиль уловил горький запах дыма, и ему показалось, что тьма над крышей санатория выглядит странно; тучи спустились слишком низко, и теперь они почему-то поднимаются вверх.

— Это дым! — крикнул Мито, пытаясь переорать ветер.

* * *

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 54
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?