Знал бы дедушка, какой у меня принц.

В воскресенье Юрий позвонил и объявил готовность номер один в шесть вечера. Я часа два готовилась: одевалась, крутилась перед зеркалом в новых нарядах. Распустила волосы. Дедушка подровнял мне кончики кухонными ножницами. Я удовлетворенно улыбнулась своему отражению перед выходом, дед мне хитро подмигнул на прощание.

Юрий при встрече удовлетворенно осмотрел меня со всех сторон и сказал:

— Ну, ниче так. Сойдет с горчичкой для первого раза. Ты хоть чуть-чуть улыбайся иногда. Это несложно — берешь и губы растягиваешь в разные стороны. Потренируйся маленько.

Я тяжело вздохнула и «сделала» улыбку.

— Не. Лучше уж не улыбайся. Не получается что-то у тебя. Ладно, мы едем в «Царскую охоту». Там мой отец со своей бабой будет и пацаны. Познакомлю тебя с ними.

Он вел машину сам, лихо вел, обгонял, подсекал. Все машины в ужасе шарахались от огромного черного автомобиля с прожекторами на крыше. Тем не менее на Рублево-Успенском его тормознул гаишник. Юрий открутил затемненное окно:

— Чё надо, служивый?

Гаишник опасливо посмотрел на свирепое лицо Юрия и подобострастно сказал:

— Вы бы чуть помедленнее ехали в своем танке, а то еще взлетите. Трасса сами знаете какая. Обгонять нежелательно.

Юрий достал из внутреннего кармана кучу мелких зеленых бумажек и сунул этот комок в руку гаишника:

— На, выпьешь вечером полкило водки за здоровье моего танка. Опаздываю, блин, на стрелу, пойми.

Гаишник улыбнулся солнечной улыбкой, обнажив пару золотых коронок:

— Счастливого пути!

Юрий закрутил окно и взял в рот сигарету.

— Во сучья морда. Только в жопу не поцеловал за горсть бабла, торговец полосатыми палочками… Ненавижу всех ментов, так бы оптом всех отстрелил…

Мы приехали, немного запоздав. Все машины уже были припаркованы на стоянке. Мы вошли в ресторан, и меня со всех сторон охватило тепло и вкусные запахи жареного на открытом огне мяса и еще запах чего-то дорогого и незнакомого, чему я не могла дать название. Наверное, это был запах больших денег, переработанных в дорогую еду, парфюмерию и красивую одежду. Мы подошли к большому столу в самой глубине ресторана. Там сидело много крепких парней, обвешанных золотыми цепями, с наряженными в пух и прах спутницами. Юрий вначале пробрался в центр стола поприветствовать отца. Это был пожилой крепкий мужчина с большой головой и большими ушами, которые сразу бросались в глаза. Он был совсем не похож на Юрия, выглядел скорее интеллигентом, без всяких цепочек, примочек и свирепого взгляда. Рядом с ним сидела немолодая маленькая женщина, похожая на постаревшую птичку.

— Это Аня, я тебе вчера о ней говорил, — представил меня Юрий.

Я почему-то автоматически присела в книксене.

Юрин отец усмехнулся и взял мою руку. Его рука была огромной, сухой и горячей.

— Михаил Юрьевич. Не Лермонтов. Старый отец повзрослевшего сына, — представился он, покачивая мою руку в своей.

Потом настал черед знакомства с подругой отца, приятелями Юрия и их подругами. Некоторые вставали из-за стола, некоторые кивали с места. Я уже никого не разбирала, когда к Юрию подошел здоровый парень, сидевший за столом в бейсболке, и сжал его в объятиях.

— Здорово, Юрок, дай поцелую тебя в гнилые десны… А это кто? — Верзила бесцеремонно уставился на меня.

— Это моя невеста. Аней зовут, — решительно сказал Юрий и подтолкнул меня под попку ближе к верзиле.

— Чикатило, — отрекомендовался верзила и расхохотался, глядя на ужас в моих глазах, и, развернувшись уже к Юрию, добавил: — Слышь, ну ты быстренок, сразу — опа! — невеста. Я ж тебе звонил с Гавайев только на прошлой неделе, никакой такой невесты в натуре типа не было! Ну что ж, я рад, рад! Хватит тебе байбаком ходить. Хочешь свежий анекдот про нас, про новых русских? Как раз на заданную тему. Один браток говорит другому: «Слышь, Вован, я тут жениться надумал…» — «И чё?» — «Ну, повел невесту в кабак, там показал себя с лучшей стороны: девок из варьете черной икрой намазал, саксофониста заставил выпить литр вискаря прям из саксофона. А на отход перебил из «Макарова» все зеркала». — «И чё она?» — «Знаешь, отказала!» — «Опана!!! А мотив какой?»

— Харэ мою девчонку смущать, — сурово сказал Юрий, слегка нахмурившись.

Мы сели с ним за стол, и я шепнула тихонько:

— А почему Чикатило говорит, что у тебя гнилые десны? Он что, стоматолог?

Юрий так засмеялся, что все сидящие за столом повернули голову в нашу сторону.

— Все, Чикатило. У тебя теперь новое погоняло! Буду тебя Стоматологом звать! — сказал Юрий, а потом наклонился ко мне и сказал тихонечко: — Я понимаю, Ань, ты многое не догоняешь… Это хорошие пацаны, верные, проверенные. Про десны — это поговорка такая с зоны. Чикатило — просто кличка. Его вообще-то Вася зовут. У него жена. Две дочки маленькие, он их обожает. Так что не переживай, нормальный пацан. Только пять сотрясов было. Он только вчера с Гавайев прикатил, сказал — дикая страна, жрать нечего, борща нет, только гамбургеры и хот-доги вонючие. Хоть пожрет здесь по-человечески.

Я не переставала удивляться всему происходящему со мной. Мне казалось иногда, что я вижу себя откуда-то со стороны, что я — это не я. Что я здесь делаю, зачем мне эти люди, какая я невеста и зачем он это говорит? Все произошло так быстро, так странно, что у меня голова просто пошла кругом.

Потом мы ели много мяса, наверное очень вкусного, но мне кусок в горло не лез, потому что я очень волновалась. Юрий все время говорил, что так мало есть нельзя, и подкладывал мне все новые куски. За столом все переговаривались на непонятном для меня своем языке, часто снабжая его многоэтажными конструкциями из матерщины, много смеялись, открывая набитые едой рты.

В конце вечера мы попрощались со всеми, Юрий посадил меня в машину к водителю Коле, а сам еще долго что-то обсуждал с мужиками и отцом. Я видела, как его отец сел в элегантную машину «вольво» темно-синего цвета и взглянул на меня на прощание, приветливо махнув рукой.

«Надо же, какой благородный, интеллигентный у него отец. Был бы и Юрий такой, как он», — мелькнула быстрая мысль у меня в голове.

Юрий залез в машину на переднее сиденье и, развернувшись ко мне, сказал:

— Ну что, первое боевое крещение, считай, прошла. Что-то ты подозрительно всем понравилась, меня это настораживает.

Всю обратную дорогу в Москву Юрий дремал, иногда сладко похрапывая. Коля вел машину очень аккуратно, как будто вышивал на дороге ювелирными стежками.

Когда мы остались у Юрия в квартире, он скомандовал:

— Значит, так. С работы я тебя увольняю. Не переживай, стаж будет идти, трудовая там и останется. Буду тебе платить как нескольким главным врачам. Открою карточку. Знаешь, сколько у вас главный получает? Не знаешь? А я знаю. К деду будешь ездить, когда захочешь, на Коле. Завтра соберешь свои шмотки-обмотки и переедешь ко мне. Ясно?