А потом был удар. Меня довольно сильно тряхнуло, и я аккуратненько приложилась виском к стеклу дверки. На секунду все померкло в моих глазах, а еще через секунду они совсем ослепли. Но на этот раз от ярости: «Как посмел этот сукин сын изуродовать мою машину!»

Я выбралась из побитой «девятки» на секунду раньше, чем безмозглый водитель покинул свою «шестерку». Первым моим желанием было врезать ему по уху так, чтобы он на всю жизнь запомнил мой удар! К тому же страсти подогрел сторож-старичок, выскочивший из своей будки.

— Вызывай, доченька, гаишников! — бешено размахивая руками, закричал он. — Гад энтот виноват! Там жа знак висит, штоба дорогу он те уступил!

Почему-то это реплика враз охладила мой воинственный пыл. Наверное, на уровне подсознания я поняла, что не следует женщине махать кулаками, опускаясь до скотского уровня мужчин-буянов. Да к тому же и водитель «шестерки» выбрался из машины с поднятыми руками.

— Виноват, виноват! — проговорил он. — Девушка, я вам все возмещу!..

— Не слухай его, доченька! — визгливо закричал сторож. — Энтих гадов правов нады лишать!..

Безмерная усталость тяжким грузом навалилась на меня. Еще час назад я поверила, что полоса невезения уже канула в Лету, ан нет! Нужно было, чтобы именно сейчас мне побили машину! Потирая висок, я облокотилась на крышу своей «девятки».

— Спасибо, дедушка, — тихо проговорила я. — Мы с ним сами разберемся.

— Ну, смотри, — удивленно ответил он. — Ежели што, то я все подтвержу, — и скрылся в сторожке.

Водитель «шестерки» обошел мою машину и участливо заглянул мне в лицо. В его глазах я прочитала столь искреннее раскаяние и недоумение по поводу случившегося, что вдруг рассмеялась. Вместе со смехом, срывавшимся с моих губ, из души выветрилась обида и разочарование. Впрочем, кто сказал, что этот олух не заплатит мне за ремонт?

— Честное слово, девушка, я думал, ворота мне открывают, — не понимая моего смеха, смущенно пробормотал водитель «шестерки». — Я торопился решить одну проблему и просто не подумал, что в такое время с территории кто-то может выезжать. Давайте осмотрим вашу машину, а потом решим, что я вам должен.

— Думаю, что немало, — вдоволь насмеявшись, ответила я. — Ремонт машины, ушибленный висок, моральный ушерб да еще плюс деньги на такси!

— Конечно, конечно… — поспешил согласиться он. — Я все вам оплачу. А если нужно куда-то доехать или еще какая помощь, так только скажите — в любое время. Вот моя визитка.

— Нет уж! — усмехнулась я, но визитку все же взяла. — Две аварии я за день не выдержу.

Именно в этот момент к нам подбежал Алексей Сергеевич. Не говоря ни слова, он тут же присел на колени около моей машины, оценивая размеры повреждений. Что ж, ему это лучше знать.

Пока механик ползал вокруг «девятки», я решила посмотреть визитку водителя, поскольку делать в данный момент мне было нечего. На визитке золотом по черному было написано:

ОРЛОВ

ГЕННАДИЙ АНДРЕЕВИЧ,

частный детектив

Ничего себе, сюрприз! Это называется — рыбак рыбака видит издалека. Иначе просто и не скажешь.

Я подняла голову и хитро прищурилась, стараясь оценить коллегу. На вид ему было около тридцати. Неплохо скроенный блондин с зелеными глазами и правильными чертами лица.

Нет, вы посмотрите, какое совпадение! Мы с ним еще и похожи. Не знаю почему, но я вдруг почувствовала симпатию к этому незадачливому «водиле». Если ему так же «везет» и в сыске, то мне его попросту жалко!..

Наконец добровольный эксперт окончил осмотр моей машины.

— Тут повреждена рулевая тяга, — деловито сообщил механик. — Крыло тоже придется менять, да еще покраска. В общем, если делать ремонт в фирменном салоне, то это выльется штук в пять, не меньше.

— А если не в фирменном? — спросила я, представив, куда придется транспортировать машину.

— А если не в фирменном, то как договоритесь, — пожал плечами Алексей Сергеевич.

— А если я вас попрошу, — в тон ему полюбопытствовала я. — Сделаете? Тем более что сами говорили — сайлентблоки менять надо.

— Ну а что. Сделаем, — уверенно ответил мне механик. — Бери с него три штуки, и завтра к утру машина будет как новая!

После недолгих торгов мы сошлись на двух с половиной тысячах, и Алексей Сергеевич побежал в гараж, чтобы освободить яму и пригнать сюда машину для транспортировки моей «девяточки» к месту ремонта.

Орлов тем временем забрался в свою «шестерку» и вылез оттуда с двадцатью пятью сотенными купюрами. Тяжело вздохнув, он протянул деньги мне и остался стоять рядом, словно наказанный школьник.

Честное слово, мне было его жалко! Однако если он может разъезжать по городу с такими деньгами, то его дела идут явно лучше моих.

«Интересно, почему я ничего не слышала о нем раньше?» — подумала я, глядя на Орлова.

Вскоре вернулся механик, сидя за рулем престарелого «ЗИЛа», из тех, что зовут «захарами». С ним приехал еще один мужчина, и они принялись цеплять мою несчастную «девятку» на буксир. Орлов им усердно помогал и не ушел до тех пор, пока моя машина не оказалась на нужном месте.

«Шестерка» Орлова почти не пострадала. Бампер принял всю силу удара на себя, да к тому же спружинило мое колесо. Конечно, правое крыло машины Орлова было тоже помято, но, по крайней мере, самостоятельно передвигаться его железяка могла.

— Может, Татьяна, вас все же подвезти? — на всякий случай спросил меня Орлов. Причем мне показалось, что в его голосе прозвучала надежда на положительный ответ.

— Да нет, Геннадий! Спасибо! — отрезала я. — Я уж как-нибудь сама доберусь.

«Что ж, нет худа без добра! — подумала я, глядя вслед отъезжающей „шестерке“. — Раз уж так произошло, то теперь займусь анализом. И никто меня до утра из дома не вытащит!»

И только выйдя из ворот «Трансавто», я поняла, что в эти ворота Орлов так и не заехал.

Не знаю, кому как, но мне лично всегда нравился вечер. Трудовой, может быть, и не слишком приятный день заканчивается, и приближается то самое блаженное время, сулящее приятный отдых и надежду на то, что, когда наступит завтра, это «завтра» будет хоть немного, но лучше прошедшего «сегодня».

Жутко уставшая и с полной сумятицей в голове, к четырем часам я добралась-таки домой. Когда открыла дверь, то, как обычно, чуть помедлила на пороге.

Не знаю, чем это было вызвано, но в такие моменты возвращения мне всегда казалось, что пустой дом настороженно встречает меня, словно вопрошая: «Ну, с чем ты на этот раз пришла?»

У вас возникало такое чувство? У меня — почти всегда. И каждый раз я вспоминала своего деда, который, заходя в дом, независимо от того, был кто в нем или нет, говорил: «Здравствуйте!» Честное слово, мне всегда хотелось сделать то же самое.